Проводник

— Эй, Антонио! Есть там кто ещё из клиентов? — послышался раздражённый голос шефа.

— Нет, мьсе. Очкарик был последний.

— Хорошо. На сегодня ты свободен.

— Спасибо, мьсе! Доброй вам ночи! — возликовал Антонио.

Наконец-то домой. Жозефина поди уже заждалась там с детишками. А старый козёл наверно как обычно. Спустит дневную выручку в кабаке, потом на всю ночь к шлюхам. Хотя, бог ему судья. И так уже наказал. Жены нет, наследника нет, и даже дело всей жизни тоже некому оставить. Родственников и тех нет. Одним словом, жалкий старый человек. Впрочем, платит пока, да и то ладно…

Глава 13

Старый чёрный котяра хищно подобрался, вожделённо наблюдая за крадущейся крысой. Сзади послышался подозрительный шорох. Пронзительно пискнув, крыса метнулась в дыру.

В ярости вздыбив шерсть, кот развернулся к нежданному гостю и тут же пугливо прижал уши. Вздымая клубы пыли, в подвал спустился человек.

Не удержавшись, Макс громко чихнул и поспешно зажал нос, машинально проследив за испуганно шарахнувшимся котом.

— Извини, брат. Проклятый дасморк.

Опасливо глянув в тёмный зев подземного хода, подул на озябшие пальцы и потянулся за спичками. Чиркнув, впотьмах обжёгся, едва не выронив коробок.

— Чёрт, хоть какой-нибудь вшивенький фонарик сюда…

Крошечная лампадка зажглась со второй попытки. Тусклый дрожащий огонёк высветил древнюю заплесневелую кладку. Где-то вдалеке гулко капала вода.

Тоскливо вздохнув, Макс приподнял лампадку повыше и, машинально вжав голову в плечи, шагнул во тьму. Повеяло запахом тления и кошачей мочи. Испуганно пискнув, из-под ног в темноту шарахнулась мокрая крыса.

Брезгливо поморщившись, Макс побрёл следом. Фокстерьера бы сюда. А лучше штук пяток. Сразу бы порядок навели. Похоже древнеримская городская канализация или что-то вроде того. Райское местечко…

Метров через сто показалась знакомая развилка. Покосившись на закопчённый крест на потолке, Макс невольно поёжился.

Ну вот, самая лёгкая часть пройдена. Дальше метров сорок на карачках гусиным шагом. И где-то посредине переползти под прогнившей балкой кишмя кишащей крысами и мерзкими сороконожками. Вот потому чума Европу и выкашивала. Развели антисанитарию, мать вашу. Сюда бы для дезинфекции тонну хлорки, а ещё лучше напалмом. Выжечь крысиную дыру ко всем чертям собачьим. Правда вот ждать придётся слишком долго. Уж Дмитрий точно не дождётся. Разве что внуки. Спросить что ли Алекса, что потом будет. Интересно ведь, чай не чужой человек…

Высунув голову из дыры, облегчённо вздохнул и прислушался.

Вроде тихо. И уже тянет дымком. Значит горит, как и было обещано. Отлично. Всё-таки есть толк от старой хроники. Бедный господин Бюэль. Всё нажитое непосильным трудом…. Остаётся надеяться, имущество надёжно застраховано.

Поднатужившись, отодвину в сторону спинку старого трухлявого кресла и с трудом протиснулся в чулан.

Оп, вуаля! Вот и на месте. Правда кажется, в прошлый раз вроде всякого хлама было побольше. А может это и с внешней стороны так кажется. В общем, ладно, хорош рефлексировать, чай не кисейная барышня. Вперёд, врукопашную. Алекс хоть и архистратиг, но издалека тоже видно далеко не всё. План "А" не прокатит. Не получится смешаться с толпой. Дом уже горит, а пожарных и сочувствующей толпы что-то пока не видно. Оно и понятно, слишком рано, едва проглядывается рассвет. Спят парижане сладким сном. Пока приедут пожарные, пока разберутся с водой, тушить будет уже поздно. Дверь заперта изнутри, на окнах первого этажа массивные кованые решётки. А много ли скрипке надо, разгорится чуть побольше, древесина покоробится и привет. Потом разве что в музей антиквариата. Жалко. Такая ценная вещь и без дела. Да и волынка опять же. В общем, хочешь, не хочешь, а лезть надо…

Нацепив на лицо чёрную маску, тихонько приоткрыл кухонную дверь. Пахнуло разогретой мастикой. Значит уже где-то занялся вощёный паркет. Пора поспешать.

Едва тронулся с места, послышался лёгкий шорох и в горло упёрлось что-то острое.

— Привет. Не меня ищешь, легавый? — зловеще шепнули в правое ухо.

Макс ошарашено замер.

— Говори, сука! Быстро!

— Я… Я не…

— Что?

Лезвие надавило чуть сильнее.

— Я не легавый, — едва слышно прошептал Макс.

Если сразу не убили, значит зачем-то нужен.

— Да? Ах, да, прости, перепутал, — хмыкнули за спиной. — Наверно ты пожарный, — лезвие надавило сильней, — унюхал дым издалека… Короче, считаю до трёх. Один…

Макс провёл языком по пересохшим губам. Противник кто бы он ни был, явно обладает отменным чувством юмора.

— Нет, мсье. Я не пожарный и не легавый, я музыкант.

Давление внезапно ослабло.

— Кто?

— Музыкант. Ну, человек, который играет музыку, — торопливо пояснил Макс.

Не до конца уверенный в правильном произношении, громко повторил по слогам:

— Му-зы-кант. Понимаете? Музыка.

— Чёрт побери, не ори так! Я знаю, кто такой музыкант! Ты ведь не француз, так?

— Да мьсе, я русский.

— Русский?

Лезвие убралось от шеи.

— Тогда что ты здесь делаешь?

— Ничего. Пришёл за инструментами, — честно сознался Макс.

— За чем?

— Музыкальные инструменты, — терпеливо пояснил Макс. — Скрипка и волынка.

Сильный рывок развернул так, что клацнули зубы. Макс оказался лицом к лицу с громадным верзилой в маске.

— Ты что надо мной издеваешься? — близко наклонился громила. — Какая к чёрту может быть волынка в пять утра?

В живот упёрся ствол револьвера.

Макс покосился вниз и судорожно сглотнул. В животе предательски похолодело.

— Нет, мсье. Я музыкант и могу это доказать.

— Да? И как? — скептически хмыкнул верзила. — Покажешь ноты?

Макс осторожно покосился на лестницу.

— Нет. Там инструменты. На ковре в кабинете. Могу сыграть.

Громила задумчиво почесал стволом нос.

— Хм….На ковре говоришь? Да, кажись что-то было. Ладно, пошли, музыкант…

В кабинете царил беспорядок. Скомканный ковёр валялся на полу в куче охотничьих трофеев. Открытая потайная дверца в соседнюю комнату сиротливо болталась на одной петле. Внутри бушевал огонь.

Громила лениво пнул в пламя голову вепря.

— А вроде хорошо занялось, да? — прикрыл дверь. — Ну что встал, играй, — кивнул в угол. — Вон он весь твой хлам…

Уже мысленно попрощавшись со скрипкой, Макс ошарашено повернулся. Среди шпаг и пистолей валялась скрипка. На тамтаме, словно диковинный осьминог бессильно распласталась сдутая волынка.

Макс поднял инструмент, и повертел в руках, оценивая состояние. Классический шотландский бэйгпайп. Старая потёртая, но ещё крепкая шкура и трубки.

— Ну что ты её лапаешь? — поторопил громила. — Играй давай. Ты же вроде музыкант, нет?

Пожав плечами, Макс набрал полную грудь воздуха и с натугой выдохнул в поддувную трубку. Шкура взбугрилась, шевеля трубками, словно щупальцами. В детстве почему-то очень боялся этого момента. Как будто на твоих глазах оживает огромный осьминог.