Провокация (Солдаты удачи - 15)

– Вы похожи на человека, которого жизнь достала по полной программе.

– Я не похож на этого человека, - мрачно возразил Томас.
– Я и есть этот человек.

– Что случилось?

– Меня подставили. И теперь достают.

– Вы имеете в виду историю с компьютерами?
– предположила она.
– Я слышала о ней. Хотите узнать у меня, кто вас подставил?

– Это я и сам знаю. Краб. Но не знаю зачем. И чем больше думаю, тем меньше понимаю. Не те бабки, чтобы городить такую сложную схему. Сами прикиньте: договориться с минчанами, купить сто нормальных "Пентиумов", сделать сто муляжей, найти две совершенно одинаковые фуры, все рассчитать. А сколько людей им пришлось задействовать? Нет, тут что-то не то. У меня такое ощущение, что меня обложили. И обкладывали серьезно. Кто? Зачем? Не могу понять. Зачем в это дело ввязался Краб? Ничего не понимаю!

– Вы сообразительны, - одобрительно кивнула Роза Марковна.
– Я отметила это еще при первой нашей встрече. Думаю, Крабу приказали.

– Кто?

– Тот, кто мог ему приказать. Вы, вероятно, сами поняли, что он фигура несамостоятельная. И сделали правильный вывод: для него это не те деньги, чтобы так поступать со старым приятелем, который однажды спас его от тюрьмы. Его нравственность определяется нормой прибыли. Признаем это его положительной чертой, хотя в целом он не относится к людям, вызывающим уважение.

– Почему же вы работаете у него?
– поинтересовался Томас.

– На мне большая семья. Парализованная тетка, она меня вырастила, две ее дочери, у них дети. А Краб - он не намного отличается от новых хозяев жизни. Разница между ними такая незначительная, что ею можно пренебречь.

– А свои дети у вас есть?

– Нет, - довольно резко ответила Роза Марковна.
– И не спрашивайте почему. Давайте вернемся к вашим проблемам.

– Кто мог приказать Крабу?
– спросил Томас.

– Точно не знаю. Могу только догадываться. Но своими догадками с вами не поделюсь. Чем меньше вы знаете о них, тем лучше для вас.

– Но зачем? Зачем?!
– завопил Томас.
– Кому я нужен?! Кому я помешал?!

– А вот об этом у меня нет ни малейшего представления, - ответила Роза Марковна.
– Помешать вы вроде бы никому не могли. А кому вы нужны? И зачем? Нет, не знаю. Вы хотите, чтобы я замолвила за вас перед Крабом словечко? Я могу это сделать. Но ничего из этого не выйдет. Можете мне поверить, я знаю, что говорю. Это не его дела.

– Не надо за меня просить, - устало отмахнулся Томас.
– Я и сам понимаю, что дело не в Крабе. Я хотел спросить вас совсем о другом. Кто такой полковник Альфонс Ребане? В первую нашу встречу вы спрашивали, не родственник ли он мне.

– Вы ответили: нет, - напомнила Роза Марковна.

– Так оно и есть, - подтвердил Томас.

– Почему же спрашиваете об этом снова?

– Мне сказали, что он мой дед.

Роза Марковна насторожилась:

– Вот как - дед? Кто сказал?

– Какой-то валуй в штатском. Юрген Янсен. По всему - "контора". И квартира была - в обычном доме, но такая, казенная. Явочная. Или как там у них - конспиративная.

– Юрген Янсен?
– переспросила Роза Марковна.
– Не хотела бы я иметь с ним никаких общих дел. И он встречался с вами на конспиративной квартире?

– Ну да.

– Это заставляет задуматься. Вы - не его уровень. Если он снизошел до встречи с вами, это означает только одно: важность дела. Даже, пожалуй, чрезвычайную важность.

– Да кто он такой?

– Вы правильно сказали: "контора". В советские времена был полковником КГБ, курировал эстонскую госбезопасность по линии ЦК. Сейчас - член политсовета и орг-секретарь Национально-патриотического союза. Финансы, служба безопасности, стратегическое планирование. Де-юре второй человек в союзе. А по влиянию первый.

– Кагэбэшник у национал-патриотов?
– удивился Томас.
– Как он у них оказался? Их же отовсюду мели.

– Как видите, оказался. Помните большой процесс над молодыми эстонскими националистами? Впрочем, вряд ли вы о нем знаете, у вас был другой круг общения.

– Почему, знаю, - возразил Томас, задетый такой пренебрежительной оценкой его вовлеченности в общественно-политическую жизнь республики. Тогда многих наших ребят посадили. Из университета, и вообще. Меня тоже вполне могли посадить. Но я в то время уже сидел.

– После этого процесса Янсен дал интервью радиостанции "Свободная Европа". Заявил, что это было позорное судилище в духе Ежова и Берии.

– Да ну?!
– поразился Томас.

– Представьте себе. Его, конечно, сразу отовсюду погнали, но это открыло ему путь в Национально-патриотический союз. Он успел соскочить с тонущего корабля. Toгда многие уже понимали, что корабль тонет, но мало кто сделал практические выводы. Юрген Янсен сделал.

– Не дурак, - оценил Томас.

– Да, этого у него не отнять. И он сказал, что Альфонс Ребане - ваш дед?
– повторила свой вопрос Роза Марковна.

– Даже доказывал. И пер, как бульдозер.

– А он не ваш дед?

– Сто процентов. Он просто однофамилец.

– Вы это знаете наверняка? Или только предполагаете? Я хотела бы, Томас, получить на этот вопрос точный ответ. Он гораздо важней, чем может вам показаться.

– Да как он может быть моим дедом? Как?
– загорячился Томас.
– Они, конечно, хорошо покопались в моем досье. Но главного не раскопали. А в чем главное, я вам скажу. Ребане - это фамилия моей матери, с отцом они так и не расписались. Фамилия у моего отца была Кюнна-пуу, а не Ребане. И внуком этого Альфонса Ребане, кем бы он ни был, я не мог оказаться ни при каких раскладах. Теперь верите?

– Теперь верю. Но вы ошибаетесь, если думаете, что они не докопались до вашего отца и не знают, что вам дали фамилию матери. Не та фирма, дорогой Томас. Юрген Янсен - профессионал, в этом нужно отдать ему должное.

– А тогда какого же...

– Такого, - прервала Роза Марковна.
– Им нужен внук Альфонса Ребане. И они почему-то решили, что на эту роль лучше всего подходите вы. И они заставят вас согласиться на эту роль. В сущности, уже заставили. Вот вам и объяснение всех ваших хорошо организованных бед. Цель? Об этом я только сейчас начинаю смутно догадываться. Очень смутно. И эти догадки не из веселых. У вас есть родственники, о которых никто не знает и у кого вы могли бы надежно спрятаться? Абсолютно надежно. Потому что искать вас будут люди очень серьезные.

– Ну, на Сааремаа, - не очень уверенно предположил Томас.

– Не годится. А где-нибудь в России?

– Нет.

– Плохо дело. Тогда у вас есть только один вариант. Я видела ваше досье. Ваше уголовное дело в Ленинграде не закрыто, а приостановлено. Мой совет покажется вам, возможно, диким, но я его дам. Поезжайте в Питер, отыщите следователя, который вел ваше дело, и потребуйте, чтобы вас отдали под суд.

– Я? Сам?
– ошеломленно переспросил Томас.
– Потребовать? Да мне же впаяют года три или все четыре!