Proxy bellum

Кстати, именно из-за их развертывания ситуация с народной милицией и буксовала. Унтер— и оберкомандирского состава для нее попросту не хватило. Разве что номинального. Но это профанация, которой Фрунзе заниматься не собирался. Дорого и глупо.

В Союзе была установлена новая и в целом достаточно непривычная система построения военной карьеры. Для того, чтобы начать оную требовалось поступать на службу изначально рядовым. Вне зависимости от образования. Ну, почти. Потому как без начальной школы не брали даже в солдаты.

Потом год действительной службы, после которой можно было пойти на курсы младших унтеров. Но только в том случае, если за плечами имелся гимназический курс, каковой приравнивался ко второй образовательной ступени. После чего год службы капралом — и можно идти на новые курсы — уже для старших унтеров.

Еще год службы. Сержантом. А дальше вилка вариантов: или идти в военные специалисты идти, становясь этаким аналогом уоррен-офицеров, или поступать в военное училище чтобы стать обер-командиром.

Отучился.

Вышел поручиком.

И служи. До капитана. Чтобы идти дальше требовалась учеба в военной академии, что было этаким аналогом четвертой образовательной ступени, позволяя добраться уже до полковника.

Хочешь дальше?

Получи вторую 4-ую ступень по одному из утвержденных профилей, чтобы убрать потолок роста. Потому что генералы — это уже больше чем полевые командиры. И им требовался куда более широкий кругозор и образование.

Медленная система получалась. Но она позволяла решить главный вопрос — насытить войска толковыми унтерами и оберами, без которых любая армия не более чем вооруженный сброд. Более того, любой командир начинал с низов и волей-неволей службу знал. А потому вероятность появления всякого рода случайных персонажей становилась достаточно невысокой. Ну и смазывалась традиционная пропасть между офицерским корпусом и остальной армией. Ведь каждый генерал теперь должен был и рядовым лямку потянуть немного.

Понятно, на первых парах пришлось аттестовать имеющие кадры, условно зачтя им подходящее временное звание. С обязательством подтянуть образовательный уровень. Но к 1931 году порядка 45% этих «временных» не справились и оказались уволены из армии. Что, к слову, очень сильно очистило армию от революционного элемента. В ней остались на командных позициях преимущественно профессионалы и просто головастые ребята. А таким редко по душе какие-бы то ни было революционные потрясения. Да и подход к жизни у них иной.

Строго говоря профессионализм и хорошее образование хорошая прививка от революционных настроений. Понятно, не без погрешностей. Но такие ребята весьма редко рвутся на баррикады обладая достаточно развитым интеллектом для осознания последствий. Не только и не столько для себя, сколько для общества.

Так вот — все это было очень хорошо.

Просто замечательно.

Но если рядовых и унтеров в новые корпуса Фрунзе в целом сумел набрать без критических проблем. То уже с оберами наблюдались трудности. Особенно с теми, что прошли полный цикл от рядовых. Штаб-командиры и генералы же… они почти все висели с временными званиями выданными СИЛЬНЫМ авансом.

В народной милиции же только 17% унтеров и 2% оберов имели адекватную аттестацию. А дальше — дыра… черная… точнее шоколадная. Из-за чего фактом существования этой самой народной милиции должно было пренебречь. В лучшем случае с нее можно было тянуть пополнения для нижних чинов. Причем довольно скверного качества. Да, куда как лучше случайно призванных сантехников да таксистов, но…

И как воевать?

Еще бы года два-три и было полегче. Эти корпуса удалось бы подтянуть и привести в порядок какие-то формирования в народной милиции. А так…

Относительно неплохо все было, наверное, только в авиации.

От личного состава требовались в первую очередь индивидуальные ремесленные навыки. Что удавалось достаточно быстро подтянуть путем интенсивной практики. Дорого. Но зато и пилоты умели летать, и «аэродромные гномы» все это чинить. Командиры же их в силу небольшого количества управляемых элементов могли не отличаться особо высокой компетентностью именно как командиры. И какой-то полковник от авиации выступал кем-то вроде «играющего тренера», чем управленца-аналитика. Что позволяло вполне обходиться «временными» званиями, не разворачивая авиационных формаций крупнее полка. Во всяком случае — пока.

Так или иначе — воевать сейчас было не время. Тем более в такой неудачной конфигурации…

— И как так получилось, — наконец произнес Фрунзе, — что англичане сумели так все славно обстряпать? Окружая нас кольцом врагов. Да еще после столь тяжелого поражения МИ-6, включая уничтоженный архив.

— А зачем им для этого МИ-6? — удивился Фраучи. — В дипломатических миссиях имелась вся необходимая оперативная информация. Центральный архив для них огромная утрата, но не фатальная. Потому как оперативные службы на местах имели достаточную степень информированности. А тут игра идет на дипломатическом уровне.

— И что на это сможет ответить наша дипломатия? — спросил генеральный секретарь графа Игнатьева.

— Англичане пытаются втянуть в войну с нами и Турцию, и Иран. Разом. Обещая им Закавказье. Это очевидный конфликт интересов. Ведь строго говоря армянские земли туркам не сильно нужны, а на азербайджанские — облизывается Иран.

— В Турции и Иране об этом знают?

— Разумеется. Но в любом случае — пока англичане и французы не продемонстрируют силу — эти страны не решатся.

— Турки не пытаются торговаться с нами?

— А зачем? Пока рано. Если Антанта сумеет взять Санкт-Петербург, то это будет лишено смысла. А вот если мы сумеем воспрепятствовать этому, то да — начнут. И очень активно.

— А Иран?

— Иран в целом очень осторожен. Там прекрасно помнят, как английские и русские войска в годы Мировой войны его оккупировали. И никто не смог даже пискнуть. Так что ввязываться в разборки между Лондоном и нами он не сильно рвется. Опасается. Вот если в ходе военной кампании выявиться явный победитель — тогда да. Тогда это позволит подтолкнуть Иран к решительным действиям. У проигравшего, как известно, союзников нет.

— Афганистан?

— Местное духовенство за нас стоит крепко, как и крестьянство. Сотрудничество с нами выгодно и тем, и другим. Поэтому английских эмиссаров они сами нам сдают. — произнес Фраучи. — Прямо от самой границы их принимают. Так что там все хорошо.

— Новый свет?

— Все неопределенно. — повел плечами граф Игнатьев. — Если обобщать — они хотят посидеть в стороне и понаблюдать. Да там и не ожидается большой драки.

— Кроме США, — поправил его Фраучи.

— Ну да. Но там Гражданская война и так идет. Там без этого никуда.