Пройти - но вернуться

— Странно всё-таки, — сказала Лариса. — По идее, мы должны бы идти через сплошных «себя»: ведь они присутствуют в каждом мгновении. А тут получаются минутные интервалы… нет, не так: по одному мгновению в каждой минуте.

— Лариска, хватит, — попросил Сашка, — у меня и без того мозги скисают! Давай лучше просто идти и смотреть, что из этого выйдет. А думать после начнём — если будет, над чем.

Лариса хмыкнула, но замолчала. Впрочем, тишина продолжалась недолго, и нарушил её Сашка.

— Есть охота, — снова заныл он, обращаясь к другу. — Не знаю, как у тебя, а у меня как раз то физическое состояние, которое ты и имел в виду!

— Потерпишь, — сухо сказал Виталий.

— А до каких пор? Если Лариса права, то коридор бесконечный, значит, сколько ни иди — никуда не придёшь. Вот что, давай точно говори, сколько ещё по времени мы будем идти и когда есть начнём!

— Ладно, — сказал на ходу Виталий. — допустим, мы будем идти ещё…

Он в раздумье глянул на часы и остановился, как вкопанный.

— Ребята, — сдавленным голосом произнёс он, — что-то получается! Часы идут в обратную сторону!

Лариса с Сашкой посмотрели на свои, и на их лицах отразилось недоумение.

— Чего врёшь? — недоверчиво сказал Сашка. — Как шли, так и идут!

— Потому что мы стоим, — спохватился Виталий и снова двинулся вперёд, а за ним, уставившись на циферблаты, Саша и Лариса. — Ну что, видите?

— Точно, — подтвердила Лариса, неотрывно глядя на часы. — А если идти быстрее?

Они пошли быстрее и убедились, что и время в этом случае быстрее скатывается в прошлое.

— Не понимаю, — пожал плечами Сашка. — Ну, и что нам это даёт?

— Пока не знаю, — возбуждённо сказал Виталий, — но что-то, безусловно, меняется! Вот, смотри, — он сунул Сашке под нос свою руку, — утром я, когда швырнул лучемёт, защемил палец пряжкой ремня, даже кровь немного шла. А сейчас даже царапины нет! Получается, что время здесь спрессовано, и мы передвигаемся в прошлое в разы быстрее! Давайте ещё шагу прибавим, — сказал он и, не дожидаясь ответа, пошёл ещё быстрее; Саша с Ларисой невольно ускорились тоже.

— О-хо-хо, — вздохнул Сашка, — предвижу, что из этого выйдет! Отойдём мы в прошлое на два года и будем друг на друга с недоумением смотреть: мол, парень а ты кто?

— Я раньше прореагирую, — рассмеялась Лариса. — Короче, как только начну кричать: «Кто вы такие? Куда меня ведёте?», сразу же поворачиваем назад!

— В общем, так, — решил Виталий, — чем раньше мы узнаем, есть ли смысл в том, что мы делаем, тем лучше. Так что — побежали!

И они кинулись бежать, иногда со смехом поглядывая на секундную стрелку, которая уже больше была похожа на пропеллер. Были и ещё признаки, указывавшие, что вот-вот что-то должно произойти: в ушах стоял нестерпимый писк и в коридоре начали мелькать какие-то сполохи.

— Страшно! — на бегу крикнула Лариса.

— Не страшнее того, что уже с нами случилось! — крикнул в ответ Виталий, и девушка согласно кивнула.

— Э-эх! — прорычал Сашка. — А ну ещё быстрее!

Писк в ушах всё повышал свою тональность, чувствовалось, что он сейчас подойдёт к границе частоты, которую способно воспринимать человеческое ухо; сполохи увеличивали интенсивность и стал нарастать какой-то гром, затрещали разряды.

— Ещё! — прохрипел Виталий, и ребята рванулись из последних сил.

И в этот момент все сполохи слились в одну вспышку, которая сверкнула невыносимо, заставив ребят зажмурить глаза; писк, разряды и гром соединились в ужасном рёве, неприятно и больно сдавило уши — и всё стихло.

Открыв глаза, ребята увидели перед собой глухой лес, пирамиды рядом не было. Они без сил повалились в траву.

— Ну вот, допрыгались, — мрачно констатировал Сашка, едва у него восстановилось дыхание, — опять находимся непонятно где… То хоть пирамида была — какая-никакая, а надежда. Теперь что, снова её искать начнём?

— Нет, сейчас отдышимся немного и поедим, — сказал Виталий, чтобы хоть как-то его успокоить.

Но Сашка даже не обрадовался.

— Хорошо хоть так, — всё так же мрачно съехидничал он. — А то я думал, ты сейчас заставишь в обратную сторону бежать, пока опять в пирамиде не окажемся!

Он поднялся, ухватившись за рядом стоящее дерево и прислонился к нему, нетерпеливо постукивая по стволу кулаком.

— Давайте быстрее, — попросил он, — а то я уже дерево грызть готов.

Тут он как-то странно замер и отошёл немного назад, внимательно рассматривая ствол.

— Что, примеряешься, где укусить? — пошутил Виталий.

Сашка обернулся, и ребята увидели на его лице странное, недоумённо-радостное выражение.

— Ребята… — сказал он срывающимся голосом. — Берёза!

Виталий с Ларисой мигом вскочили на ноги и стали лихорадочно оглядываться вокруг.

— И вот берёза… — пробормотал Виталий. — А это осина…

А Лариса сорвала какой-то цветок и с радостными слезами на глазах показала ребятам.

— Ромашка, — сказала она. — Так это что, выходит, мы — дома?

Глава 23. И никто ведь не поверит!

У самого интересного экспоната не бывает таблички с названием. Закон зоопарков и музеев Джоунса.

— Надо срочно куда-то выходить, — обеспокоенно сказал Виталий. — Прямо даже не верится, быстрей проверить охота… В которую сторону пойдём?

— Так, — нахмурилась Лариса, — если всё-таки допустить, что мы вернулись, и никакого смещения в пространстве не произошло, то мы должны сейчас быть километрах в шести от дач и в другой стороне от города. Что у нас там?

— Белые Ключи, — уверенно сказал Сашка. — посёлок леспромхозовский. Точно знаю, у меня там папа работает. Вот только всё равно не соображу, — смущённо добавил он, — в которой стороне дорога: мы же в этой пирамиде туда-сюда вертелись, попробуй, разберись…

— Разберёмся, — сказал повеселевший Виталька, который к чему-то прислушивался, — слышите?

И точно, слева от них явственно слышался шум машин, идущих по дороге. Ребята не стали больше ничего обсуждать, а опрометью кинулись в ту сторону.