Проза. Поэзия. Поэтика. Избранные работы

Аналогично тому, как пара ‘мужчина и женщина’ представляла собой одновременно и два полюса некоторой шкалы и исчерпывала собой всю шкалу, при равномерном рассеянии возможен частный случай, когда выбираются все (все 3, все 4 и т. д.) значения признака.

Так, на плакатах и в некоторых других прикладных жанрах идея ‘человек, человечество’ часто выражается с ВАР по признаку ‘цвет кожи’, причем изображаются фигуры, представляющие все три основные расы – белую, черную и желтую (тем самым конкретизируется тематический элемент ‘всё’, см. п. 2.12).

Рис. 13

2.5. Выбор одного значения от каждого признака. Если признаков (шкал) выбирается несколько, то каждая шкала может быть представлена всего одним из своих значений.

Пример: отрывок из «Метаморфоз» Овидия (X, 90–105), где пение Орфея производит чудесное действие, заставляя двигаться неподвижное, в частности деревья. На поле, где Орфей исполняет свои песни, приходят разные деревья: tiliae molles [«мягкие липы»], innuba laurus ([«безбрачный лавр»]; намек на историю с Дафной), coryli fragiles [«хрупкий орешник»], fraxinus utilis hastis [«ясень, полезный для изготовления копий»], acerque coloribus impar [«и клен с листвой неоднородного цвета»], amnicolae salices [«ивы, растущие у рек»] и др. Как можно заметить, «разность» достигнута за счет разброса признаков (‘мягкость / твердость’, ‘место в мифологии’, ‘прочность / хрупкость’, ‘использование человеком’, ‘цвет’, ‘типичное местопребывание’), но внутри каждого признака взяты не разные значения, а лишь по одному (т. е. отсутствуют пары типа: ‘ивы, растущие у рек’ – ‘сосны, растущие в горах’; ‘хрупкий орешник’ – ‘прочный дуб’ и т. п.).

Рис. 14

2.6. ВАР через предметную и орудийную сферы. Случай, когда от каждого признака (шкалы) берется лишь одно значение, представляется достаточно распространенным. Этого можно было бы ожидать а priori, так как часто тема проводится через «далекие» признаки, т. е. такие, отношение которых к ней неочевидно (ср. примеч. 6). Когда она к тому же проводится через разные значения таких признаков, то результат часто производит впечатление излишней художественной акробатики.

Рассмотрим один довольно распространенный случай ВАР с использованием признака, далекого от обрабатываемой темы.

Организация разности при ВАР может выражаться, между прочим, в том, что признаки (шкалы) берутся из двух качественно различных сфер художественного построения: (1) предметной сферы, сферы действительности в широком смысле слова, т. е. «того, о чем говорится» в тексте; (2) сферы поэтических орудий – композиции, рифмовки и т. п., т. е. того языка, на котором пишется данный текст. Большинство приводившихся до сих пор примеров иллюстрировало ВАР в пределах первой сферы. Если же признак, через значения которого проводится тема, принадлежит к орудийной сфере, а сама тема имеет «предметный» характер (является «темой 1-го рода», см. Жолковский и Щеглов 1975: 150–152), то возникает ситуация проведения через далекий признак.

Приведем пример одновременного проведения темы через обе сферы. В строчке из пушкинской «Полтавы» Он весь, как божия гроза реализуется тема

(3) Петр во весь рост (в противоположность его изображению по частям в предыдущих стихах).

Эта тема проводится через три разных компонента поэтического языка: 1) непосредственно-изобразительный уровень; 2) тип описания (буквальное описание / троп); 3) метрико-синтаксический уровень (совпадение / несовпадение членения на строки с синтаксическим членением текста). Первый компонент относится к предметной сфере, два других – к орудийной.

На непосредственно-изобразительном уровне в этой строке, впервые после ряда отдельных деталей (… Его глаза / Сияют. Лик его ужасен. / Движенья быстры…) дается фигура в целом (Он весь…).

В плане типов описания КОНКРЕТИЗАЦИЯ темы (3) состоит в том, что, в отличие от предыдущих (и последующих) строк, содержащих лишь буквальные описания происходящего, в данном стихе приманен единственный во всем фрагменте троп; иначе говоря, «обычное», прозаическое описание сменяется «необычным», «сильным», поэтическим.

Наконец, на метрико-синтаксическом уровне данная строка – единственная, где синтаксическое и стиховое членение текста совпадают: РАЗВЕРТЫВАНИЕ входящего в тему (3) элемента ‘цельность (vs дробность, расчлененность)’ дает в результате цельность как самой фразы (она не дробится границами стихов, в отличие от переносов типа Его глаза / Сияют), так и стиха (он не дробится границами фраз – точками – в отличие от Движенья быстры. Он прекрасен) 31 .

31

Заметим, что тема ‘Петр во весь рост’ проводится здесь и в конкретном содержании тропа: Петр сравнивается с грозой, да еще и божией, т. е. с объектом крупномасштабным и вызывающим представление о высоте (в прямом и переносном смысле). Изложенные наблюдения над фрагментом из «Полтавы» – попытка развить разбор, намеченный Эйзенштейном (Эйзенштейн 1964–1971: II, 180–183).

Таким образом, тема (3) выражается целым ансамблем средств от наглядного показа до незаметного – «музыкального» – внушения. В роли этих средств выступают значения признаков (1) – (3) (см. выше). Как это часто бывает при проведении через разные сферы текста, результаты ВАР СОВМЕЩЕНЫ в одном и том же фрагменте текста (теоретически возможно и отсутствие СОВМ: тема могла бы выражаться сначала в одной сфере, потом в другой).

Проблема проведения темы через предметную и орудийную сферы рассматривалась Эйзенштейном. Сравнивая два эскиза кинокадров, изображающих баррикаду, он отдает предпочтение тому из них, который развертывает тему 'борьба' не только в непосредственном изображении баррикады, но и в элементах языка данного вида искусства. Резюмируя результаты анализа, Эйзенштейн пишет, что соответствующий набросок

…буквально по всем признакам выражает идею борьбы: 1. По наиболее простому – предметно-изобразительному: картинка изображает баррикаду <…> 3. По линии наибольших обобщений: столкновение плоскостей, плоскостей и линий <…> 4. По линеарной характеристике основного контура, прочитываемого, как след целого процесса борьбы. <…> Совершенно ясно, что эта же тема должна была бы также последовательно пронизывать и свето-цветовое построение, где по-своему, своими средствами воплощалась бы эта метафора борьбы, помимо правильного бытового размещения цвета и световых пятен» (Эйзенштейн 1964–1971: II, 346–349).

Как и в примере из «Полтавы», ВАР дополняется здесь СОВМЕЩЕНИЕМ всех разных элементов, выражающих тему в «разных сферах», в единый и непротиворечивый образ:

Все эти черты [1., 3. и 4.] пронизывают друг друга и ничем не разрывают бытовую изобразительную целостность самого явления как такового (Там же).

В работах (Жолковский 1974 а; Жолковский 1974 б; Жолковский 1976) было показано, как основные инвариантные темы Пастернака проводятся в его стихах через обе названные сферы – предметную и орудийную.

Приведем пример, интересный тем, что понятие орудия материализуется здесь в виде реального инструмента художественного творчества – киноаппарата.

Рассматривая выражение заданной темы на различных уровнях киноязыка, Эйзенштейн определяет те типы раскадровки (орудийная сфера), которые дадут оптимальное выражение темы, подобно тому как в предметной сфере этой цели служат действия и взаимоотношения персонажей.

Тема ‘конфликт между одним человеком (Дессалином) и группой людей’ развертывается в предметной сфере в (4), а в орудийной – в (5):