Прозрачная тьма: Собрание стихотворений

В ОДИНОЧЕСТВЕ

Вершины гор за моим окном, А внизу блестит, журчит ручей, Далек от всех и высок мой дом, И не слышно мне людских речей. Свободен я ото всех оков – Суеты людской, вражды и зла; Один всегда, я – во власти снов, На меня печать мечты легла. В моей душе поселился смех, И улыбок свет всегда со мной, Воскрес душой я вдали от всех, Среди гор немых найдя покой. Мой ясен ум, и мечты чисты, Я без мук и слез живу в тиши; Далекий брат! если болен ты И душой устал – ко мне спеши!

ПЕРЕД РАССВЕТОМ

Часто я брожу в горах перед рассветом – Лишь вдвоем с знакомою мечтой… Ветер душу мне живит своим приветом, Ночь дарит безмолвия покой­на На скале взмощусь, коврами мха покрытой, Иль к обрыву темному пойду, Обернусь лицом к долине, мглой обвитой, И как будто всё чего-то жду… И как будто жаль становится чего-то, Что когда-то было близко мне, Что затмилось злом и будничной заботой, Тень чего неясна, как во сне… Не вернуть назад прошедшего, я знаю, И жалеть о прошлых днях смешно, Но в слезах домой понуро я шагаю, Хоть и блеском всё вокруг полно… И в тоске моей не вижу я, что сзади, Вся румянцем солнечным горя, Золотистых кос расчесывает пряди Гребнем гор зазубренных заря…

РАЗОЧАРОВАНИЕ

С тоской гляжу вокруг… на чем остановиться С отрадой можно бы – увы! не нахожу я. Куда-то все спешат, к чему-то всё стремится, Но мрак везде царит, нахально торжествуя. Весь мир лежит в грязи, и жалок, и недужен, Друг друга все гнетут, и кровь ручьями льется… Кого мне к смеху звать? он никому не нужен; На громкий мой призыв никто не отзовется. Мир полон не людей, а жалких, злых отродий, И каждый новый день обидой сердце ранит; Напрасно ждет оно сверкающих мелодий, – Жизнь с наглостью тупой лишь гаммы барабанит. Куда ни поглядишь, везде одно и то же – Нажива, нищета, нахальство, самовластье… Наука так сильна, мы мудры так, – и что же? И что же, это – жизнь? И что же, это – счастье?..

ПОСЛЕДНЕЕ ЖЕЛАНИЕ

Я мало жил, но много видел, Мечтал, надеялся и ждал, Страдал, любил и ненавидел, Молился, верил и желал. Казалось, осушил до дна я Бокал, мне налитый судьбой, Но отчего ж душа больная Чего-то ждет с такой тоской?.. Мечты? но что мне в ярких красках Воздушных замков и дворцов, В невероятных снах и сказках И без начал и без концов?.. Надежды? сколько сил уходит, Чтоб их огонь в душе не гас?.. А время мчится, жизнь проходит, За мигом миг, за часом час! Страдать? страданий тайных жало Ни мук, ни радостей уму Не подарит уж, как бывало; Я к ним привык, как ко всему! Любить? кому ж любовь поэта В наш век практический нужна? Ей не найти ни в ком ответа, Темна, скучна для всех она! Отдаться ненависти к миру И к людям? мирному певцу Пятнать свою святую лиру Проклятий желчью – не к лицу! Молиться, верить? утешенья Душе молитва не дарит, Сжигает душу яд сомненья, Который в ум мой горем влит… Чего ж душа еще желает?.. И, содрогаясь, слышу я, Как кто-то в сердце отвечает: «Ей нужен мир небытия…»

БЕССИЛИЕ

В однообразьи тем и в узости укоры Я слышу ото всех, и больно мне от них! В душе всегда цветут из ярких дум узоры, Но сил не нахожу облечь их в звонкий стих. Быть может, молод я; быть может, ум мой болен; Быть может, жизнь моя сложилась так темно, Что ярких дум полет как будто бы и волен, Но каждый взмах крыла проклятым связан «но». О, это «но» – во всем! в молитве, в песнях, в смехе; Везде встречаюсь с ним, как будто я рожден Каким-то силам злым для дьявольской потехи, И вечно к свету рвусь – и к мраку пригвожден! Невиданных цветов так много в сердце зреет, Но нет свободы им, их выявить нет сил; Нужды и горя гнет над жизнью тяготеет И тяжестью своей мне крылья придавил. И вот, влачусь в пыли, пока душа не сбросит Тоскливой жизни гнет… Кто может мне помочь? Никто, никто! И сил напрасно сердце просит; В ответ – могилы тишь, вокруг – немая ночь!

ИЗ НАДГРОБНЫХ ПЕСНОПЕНИЙ

Когда усну во гробе я, Недвижим, нем и без дыханья, О мне в минуту расставанья Восплачьте, братья и друзья! Еще вчера я жил средь вас, Не помышляя о кончине! Кто думать мог из нас, что ныне Пробьет мой страшный, смертный час?.. И вот – я мертв, и дом мой пуст. Придите ж, братья, на прощанье Дать мне последнее лобзанье, Изведать холод мертвых уст. Я отхожу к Судье, туда, Где не найти лицеприятья, Где все предстанут без изъятья В час грозный Божьего суда, Где блещет славою алтарь Судьи над грешною землею, Где все равны перед Судьею – Богач и нищий, раб и царь. Но, покидая жизнь, молю Я об одном вас неустанно: Молитесь, братья, непрестанно За душу грешную мою, Чтоб, милосердием одет, Господь не вверг меня в мученья, Но допустил меня в селенья, Где Солнца Правды вечный свет!

В ЧАЩЕ

Китайский фонарик луны Повешен на ветке из звезд; Задумчиво щелкает дрозд Под сенью лесной тишины; Чуть шепчутся листья дерев, Старинною тайной полны, Но лунные блики ясны, И ночи прозрачен покров… Я в чаще лесной одинок, Не слышно людских голосов, Я слушаю шепот листов, Ласкаю я каждый цветок… Лесные пленительны сны, Мне близок их тайный поток! Ласкает меня ветерок, Ветвей поцелуи нежны, Мне птички щебечут из гнезд, А в недрах ночной вышины Китайский фонарик луны Повешен на ветке из звезд…

«Нам в счастье каждый день чудесен…»

Нам в счастье каждый день чудесен; О счастье некогда нам петь. Но если круг печалей тесен, Без песен нам трудней терпеть: Чем больше слез, тем больше песен.

ПЕСНЯ МЕТЕЛИ

Снежный, нежный пух взбивает, То вздымает, то бросает, И свистит, и напевает Белокурая метель; Из жемчужной пыли вьюжной Стлать ей нужно для недужной, Для немой Зимы постель. Уж недолго злой старухе Спать на пухе: мчатся слухи, Что Весна идет, что сухи Скоро будут все луга, Что кудряво встанут травы И лукаво все дубравы Сбросят снега жемчуга. Но Зима еще храбрится, Вьюжно злится и грозится Дикой бурей разразиться, Гнет морозною рукой Сосны, ели, и метели Шлет, чтоб трели их звенели, Навевая ей покой. И метелей песня льется, В поле вьется, в стены бьется, В ней то зверя вой прорвется, То плеск волн, то сердца стук, То мятежный, то небрежный, То безбрежный, чистый, нежный, Бесконечно-нежный звук!.. Пой, свисти, метель ночная! Удалая! снеговая! Пой всю ночь, не уставая, Не смолкая ни на миг, Чтоб все звоны, свисты, стоны, Все уклоны, полутоны Снежных песен я постиг!

ВЕЧЕРНЯЯ БАЛЛАДА

Склонилось Солнце. Ярый бой Могучий Лес ведет с Зарей; Под градом алых стрел Зари Сомкнулись в строй богатыри; Зеленый блеск броней, кольчуг Забрызган алой кровью вдруг, Но лес не клонит головы, Вздымает копья, булавы. Мечи ветвей своих и ждет, Когда на помощь Ночь придет. А Ночь уже близка, спешит, На вороном коне летит, Скрыт шлемом-тучей гордый взор, В руке – созвездий шестопер, В другой тяжелый лунный щит Над миром блещет и грозит. Она спешит. Она пришла, И рать ее – туманов мгла – Меж Лесом встала и Зарей… Близка победа. Тихнет бой. Заре конец, последний луч Она бросает из-за туч И угасает… Грозный Лес Из моря крови вновь воскрес. Богатырей-деревьев ряд Объемлет тихий Ночи взгляд, Во взгляде ласка и покой, И сосны клонятся толпой, Мечи свои бросают прочь И тихим гулом славят Ночь. Потом смолкает всё вокруг; Не слышно звяканья кольчуг, Напева стрел, и дерева Во мгле колышутся едва… Как победители Зари, Спокойно спят богатыри, И золоченый Ночи щит Над их вершинами горит…

БЫЛОЕ

Вечер вешний. Ветра трепет; Блеск росинок средь травы; Шорох, шелест, внятный лепет Тихо шепчущей листвы; Рокот-ропот говорливый Торопливых струй ручья, Трели, свисты, переливы И раскаты соловья; Лунный луч на колоннаде, С клумбы лилий аромат, Повилика на ограде, Стройных сосен тесный ряд; За оградой – шепот сада, У калитки – мы с тобой. Ласки тихая отрада, Грезы, сумрак и покой…

ОСЕННЕЕ

Тучи угрюмые – осени вестницы Льют бесконечные слезы тоскливые, Вдруг превращая в потоки бурливые Горного города улицы-лестницы. Цепью незримою с осенью связаны, В душу закрались мне думы тяжелые; Летние песни все спеты веселые, Сказки весенние все порассказаны. Холода зимнего, мрака томящего Сердце боится и полно смятения… Эх! кабы сон мне, без грез и волнения Сон до весеннего солнца живящего.