Прячтесь! Будет ограбление!
Шрифт:
— Придурки, я же просил захватить фонарик. Кто влезает в чужой дом без фонаря?
— Вот сам бы и взял его, — кинул из тьмы Шутов.
— Тише вы, не ругайтесь, — попросил Покровский. — У меня есть зажигалка.
Чиркнуло колесико зажигалки, вспыхнул слабый огонек, выхватив из тьмы четыре смотрящих друг на друга лица — три в лыжных масках и четвертое, скрытое под забралом рыцарского шлема с красным плюмажем.
Появление нового действующего лица было столь неожиданным, что парни тихо вскрикнули, а огонек зажигалки погас. Во тьме послышались звуки возни, раздался металлический звон. Спустя секунду снова чиркнула зажигалка, однако
Дрожащим голосом Глебов спросил:
— Ч-что э-это было?
— Ложная тревога. — Шутов поднял перед собой пустой шлем от стоящего при входе рыцарского доспеха.
— Черт, я чуть не обделался, — выдохнул от облегчения Глебов.
Поползав по меню своего сотового, Покровский зажег встроенный в него фонарик и в ответ на вопросительные взгляды друзей смущенно пожал плечами.
— Я забыл, что у меня телефон с фонарем.
— Ну Гоша, ну соберись, — простонал Глебов.
— Постараюсь, — вяло пообещал тот и, поведя телефоном, осветил прихожую, на стенах которой висели мечи, секиры, булавы и щиты. Из прихожей вверх убегала лестница красного дерево в форме буквы Г, дверной проем вправо вел к застеленной веранде, а в помещении слева располагалась просторная кухня с несколькими приоткрытыми дверьми — в душевую, туалет и сауну.
Водрузив на голову шлем, Шутов поднял забрало и с восхищением заметил:
— Классно. Чтоб я так жил.
— М-да, — завистливо протянул Покровский. — Мне теперь даже захотелось прирезать этого мужика.
— У него кухня, больше чем вся наша хата, — заметил Глебов. — Вот жлоб.
— И эти железяки на стенах… — поддакнул Шутов. — Лучше бы отдал их нам. Мы бы им нашли применение.
Схватив со стены меч, Глебов повесил фомку на крючок для оружия и спросил:
— Где его искать?
— В таких домах спальни обычно наверху, — кивнул на лестницу Шутов и тоже протянул руку к висящей на стене обоюдоострой секире.
— А мне хватит этого, — решил Покровский, схватившись за рукоять гусарской сабли.
За пятьдесят три года, прожитые им на свете, Аркадий Синявкин не раз сталкивался со смертью. В него стреляли из пистолета и автомата, пару раз пыряли ножиком, пытались взорвать гранатой и проломить череп битой, однако он всегда выходил из всех передряг если не целым и невредимым, то отделавшись малой кровью. Но этой ночью он находился к смерти ближе, чем когда-либо еще. И явилась она к нему в довольно странном и, даже можно так выразиться, эксцентричном виде.
Три вполне безобидных и интеллигентных студента в один ряд стояли у изножья его кровати и нервно сжимали в руках меч, секиру и саблю. Двое из них еще как-то могли сойти за безжалостных убийц, ибо были в лыжных масках, но на голове третьего покоился рыцарский шлем, из-под поднятого забрала которого сверкали стекла очков.
Знал бы Аркадий Синявкин, кто именно собирался отправить его на тот свет, он бы никогда и ни за что не поверил, что такое возможно, однако он ничего не знал — раскинув руки, громко храпя, он крепко спал. На прикроватной тумбочке стоял пузырек со снотворным, стакан воды и освещающий спальню мягким светом ночник. Одеяло на широкой двухместной кровати — единственном предмете мебели в комнате — было откинуто в сторону, позволяя троице разглядеть массивное туловище Аркадия, выдающийся вперед, округлый, но не обвислый живот и бугры слегка заплывших жиром мускулов на плечах и руках. Тело мужчины
было покрыто множеством синюшных тюремных татуировок, под ними можно было разглядеть несколько шрамов от пулевых и ножевых ранений.— Теперь я понимаю, почему он никого не боится, — очень тихим шепотом произнес Шутов.
— Да, дядька явно непростой, — кивнул Покровский.
Сглотнув, Глебов тоже решил высказаться:
— Что-то мне стремно убивать такого.
— А он точно банкир? — спросил Шутов. — Может, мы ошиблись домом?
Глебов покосился на друга.
— Ага, в этом поселке под каждым забором есть подкоп. Нет, он точно наш клиент.
— Парни, как сделаем это? — робко спросил Гоша.
— Защекочем до смерти, — прошипел Шутов. — Зарежем, конечно.
— Тогда… тогда… — взглянув на друзей, Покровский предложил: — Нужно, чтобы каждый нанес по удару. Круговая порука, как в кино. На случай если нас повяжут. Тогда мы будем уверены, что никто из нас не признается и не сдаст других. Участвовать должен каждый. Так будет правильно. Нужно чтобы каждый нанес ему по смертельной ране, пока он еще жив.
— А отличная идея, — согласился Шутов. — Да, давайте так и сделаем.
— И как нам нанести ему по смертельной ране? — удивился Глебов. — Кто-нибудь знает, куда надо бить, чтобы удар был смертельным?
Поразмыслив, Шутов прошептал:
— Тогда давайте сделаем так. Вы отрубите ему по одной ноге, а я отрублю ему руку. Тогда он точно не выживет. Идея моя, поэтому я буду бить последним. Кто хочет начать?
— Что вы несете, придурки? — прошипел Глебов. — Если не завалим его с первого удара, он сам отрубит нам руки и ноги. Вы посмотрите, какой он здоровый. Он же натуральный бегемот.
— Значит, нужен один точный удар в сердце.
— И кто это сделает? — спросил Покровский.
— Конечно, ты, — мгновенно решил Шутов. — Мы сейчас здесь только из-за тебя.
— Эй-эй, это ты подбил всех на ограбление. Поэтому бить тебе.
— Какое мне? Я категорически против! И я не переношу вида крови!
— Решайте быстрее, — переминаясь с ног на ногу, велел Глебов. — Он может проснуться.
Даже маска умудрилась передать то жалостливое выражение лица, которое состроил под ней Покровский.
— Я не могу.
Чуть задыхаясь, Шутов схватился за грудь и кое-как выдавил:
— Я-я т-тоже.
— Сыкуны! — кинул Глебов. — Почему я всегда должен все делать сам? Два скунса…
Одарив друзей полным презрения взглядом, Сергей обошел кровать сбоку. Помявшись, он перехватил рукоять меча двумя руками, занес его над головой и так и замер, собираясь с духом.
Всхрапнув, Синявкин положил руку на пузо и принялся почесывать его. Рука упала на кровать, и Аркадий, причмокнув губами, захрапел громче прежнего.
Поколебавшись, Глебов опустил занесенный над головой меч.
— Я не хочу убивать его. Я не могу…
— Тогда воспользуемся планом «Б», — с облегчением решил Шутов.
— Что еще за план «Б»? — удивился Глебов.
— Мы убьем его, не убивая его.
Подойдя к рыжему, Сергей схватил его одной рукой за воротник ветровки и притянул к себе.
— Чего ты раньше молчал?!
— Ну, это… план не самый легкий в исполнении. Надежней было бы завалить этого дядьку.
— Дебил, — громко прошептал Глебов, — я тебя сейчас сам завалю! Я из-за тебя чуть не отрубил башку какому-то левому мужику!
— Ладно-ладно, извини.
— Говори, что надо делать!