Прямо в твои объятия

Тем не менее, это было по-домашнему, и Гермиона медленно расслабилась.

— Спасибо за гостеприимство, — тихо сказала она, поняв, что это было первое, что она сказала Римусу. До сих пор она довольствовалась тем, что наблюдала за своим будущим профессором. В это время он казался совсем другим, и она чувствовала, что заставляет его нервничать. Она про себя подумала, не привык ли он проводить много времени с девушками.

— Ничего страшного, Гермиона, — сказал он с застенчивой улыбкой. — Пойдем, я покажу тебе твою комнату.

Римус провел ее по коридору и открыл дверь, открывая относительно пустую комнату. В одном углу стояла кровать, но не было видно комода или тумбочки.

— Питер должен был переехать сюда, но, как сказал Дамблдор, он заботится о своей тете, — объяснил он, потирая рукой затылок.

— Это прекрасно, — сказала Гермиона с грустной улыбкой на лице. Мысли о Питере Петтигрю не наполняли ее ничем, кроме смятения. Она знала, что должна попытаться предупредить их о его предательстве, но также знала о последствиях вмешательства во время. Пока она будет держать свои страхи при себе, по крайней мере, пока не сможет поговорить с Дамблдором. — В любом случае, это намного лучше, чем лазарет.

Римус усмехнулся.

— Твоя ванная находится чуть дальше по коридору. Ты делишь ее с Сириусом, но я обещаю, что он не такой неопрятный, как я его представил, — пообещал он. — Моя комната как раз в том коридоре.

Гермиона кивнула и подумала, когда же она сможет встретиться с Сириусом, она была заинтригованная его младшей версией.

— Что ж, — сказал Римус, прежде чем повести ее обратно в гостиную. — Некоторые из моих друзей собирались встретиться в пабе дальше по дороге, ты хочешь пойти с ними? — спросил он. — Я знаю, что ты только что встала и пришла в себя, так что я пойму, если бы ты предпочла остаться дома и отдохнуть.

Гермиона ненадолго задумалась, но поняла, что слишком беспокойна, чтобы оставаться со своими мыслями. Она не хотела ничего, кроме как выйти и… И ей было любопытно познакомиться с остальными.

— Нет, это может быть мило. Очевидно, я просто пролежала на заднице все лето, — сказала она, жалея, что не знает больше о том времени, когда она была в магической коме.

— Тогда пойдем? — спросил Римус, хватая легкое пальто из маленького шкафа у двери.

Гермиона закусила губу и посмотрела на свой наряд. Ее джемпер был окровавлен, грязен и даже местами порван. Она знала, что не может выйти на публику в таком виде.

— У тебя есть рубашка, которую мог бы мне одолжить? Я знаю, что могу просто очаровать свою чистотой, но…

Она смущенно посмотрела на свои туфли.

— Конечно! Я чувствую себя глупо, не подумал об этом, — сказал он с искренним раскаянием. Он исчез по коридору к своей спальне, прежде чем вернуться с футболкой, которая, как он думал, ей подойдет.

Это была темно-синяя футболка «Паддлмир Юнайтед».

— Извини. Я не ношу это с четвертого курса и подумал, что она подойдет…

— Все в порядке, Римус, — заверила она его, просто счастливая, что есть что надеть. — Я пойду быстро переоденусь.

Вернувшись в свою маленькую комнату, она сняла испачканный свитер и натянула футболку через голову. Было немного свободно, но сойдет. Кроме того, она не пыталась произвести впечатление на кого-то своей внешностью.

Римус также ждал ее.

— Готов идти? — спросила она, с большим энтузиазмом и последовала за ним из квартиры, вниз по пяти лестничным пролетам. Прохладный ночной воздух ударил ей в лицо и прогнал всю паутину, которая осела в ее сознании за долгое лето. Короткая прогулка в паб оживляла.

— Почему ты решил жить в маггловском Лондоне? — удивленно спросила Гермиона. Римус и Сириус никогда раньше об этом не упоминали.

— Думаю, это было похоже на приключение, — сказал он, придерживая перед ней дверь. — И, ну, ты видела камин. Было легко установить связь с камином, и это в нескольких минутах ходьбы от Министерства.

Гермиона была удивлена, обнаружив, что паб почти пуст, но она легко заметила Сириуса. Он выглядел гораздо лучше, чем она ожидала. В его лице действительно было определенное высокомерие, присущее всем Блэкам, но его серые глаза были разрушительны, а его лохматые черные волосы вызывали у нее желание провести по ним пальцами.

Может быть, он не слишком преувеличивал, когда рассказывал Гарри и Рону истории из своей юности.

— Лунатик завел себе пташку! — его громкий голос прогрохотал через бар.

Гермиона улыбнулась розовым щекам Римуса.

— Сириус, ты не узнаешь Гермиону? Ты познакомился с ней в школе, — сказал он с особой значительностью в голосе.

Его глаза комично расширились, когда он понял, кто она такая.

— Ах, так ты проснулась? — сказал он, почесывая подбородок.

— Я проснулась сегодня утром, — тихо сказала Гермиона, немного обескураженная тем, что так много людей наблюдали за ней, пока она спала.

— Гермиона, это Сириус, — представил их Римус. — Дамблдор спросил, не примем ли мы Гермиону на некоторое время. Ей нужно свести концы с концами. Я поселил ее в комнате Пита.

Ей хотелось посмеяться над тем, как быстро они согласились принять в свою квартиру совершенно незнакомого человека. Но это были еще первые дни войны, и они не знали, какой уровень недоверия обязательно наступит в последующие годы.

— Добро пожаловать! — бодро поприветствовал Сириус, прежде чем обнять ее за плечи. Он подвел ее к столу, за которым они сидели. — Гермиона, это другой наш сосед по комнате, Джеймс.

Джеймс самодовольно ухмыльнулся со своего места, небрежно откинувшись на спинку кабинки.

— Привет, — поприветствовал он ее, не задумываясь.

Гермиона почувствовала, как остановилось ее сердце.

Она не была уверена, почему не подумала о том, что встретится с родителями Гарри, но она была здесь. Все говорили, что Гарри выглядел точно так же, как его отец, но с глазами матери. Гермионе пришлось не согласиться с этим.

У Джеймса действительно были спутанные черные волосы, которые, казалось, не могли лежать ровно, но все в нем излучало дерзость, чего Гарри никогда не делал. У него, казалось, была более развитая мускулатура, широкие плечи. Гарри всегда был стройным, вероятно, из-за плохого питания в детстве, от которого он так и не смог наверстать упущенное. За круглыми очками Джеймса виднелись ярко-карие глаза.

Самая большая разница между ними двумя заключалась в том, как уверенно вел себя Джеймс. То, как он осматривал ее сверху донизу, самоуверенный и снобистский, все это было чем-то, чем Гарри и не надеялся обладать.

— Приятно познакомиться, — сказала она, пробираясь к стулу и усаживаясь напротив них.

Сириус и Римус вернулись в бар, чтобы заказать напитки, так что она осталась с отцом своего друга. Она чувствовала на своем лице его взгляд, почти изучающий ее. Желая прервать молчание между ними, Гермиона решила заговорить первой.