Пряная штучка

Они со Стаффи странно переглянулись. Подруга заерзала на диване и сдавленно кашлянула.

— А что? — передернула она плечами. — Мне даже ничего не оттягивает. Подумаешь, пояс с карманом.

— Светлый Божечка, — вздохнула я, — как же здорово, что вы здесь!

За ужином в трапезной постоялого двора я рассказала об «Острой перчинке», странном исчезновении образцов и прочих причудах. О том, что ввалилась с обвинениями в контору торгового Дома, мудро промолчала, но о Палмере заговорила Стаффи:

— Кстати, как только ты уехала, в «Штучку» заявился черный властелин. Ирвин по привычке выложил ему все карты.

— Он сейчас в столице, — заметила я, бросив на предателя хмурый взгляд.

— Вот ведь чума! — недовольно цыкнула подруга, и Ирвин расплылся в довольной улыбке.

— Отдавай десять пенсов. — Он протянул раскрытую ладонь. Ругаясь сквозь зубы, подруга полезла в карман платья, вытащила мелкие монетки и со злостью швырнула на стол между тарелками.

— Я чего-то не знаю? — с любопытством поинтересовалась я, глядя на то, как Ирвин с довольным видом собирает мелочь, ничуть не чураясь варварского способа возвращения долга.

— Мы поспорили, что скотина бросится в Кингсбург, едва узнает о твоем отъезде, — с недовольным видом пояснила она. — К слову, как у него в конторе?

— Помпезно, — машинально ответила я и тут же прикусила язык, когда увидела задорный взгляд подруги. — Чего?

— Говорила же, что она обязательно к нему прилетит, чтобы сорвать злость, — ухмыльнулась она. — Гони мои денежки обратно.

— Я был о вас лучше мнения, Алекса, — фыркнул Ирвин и тюкнул только собранные монетки обратно в ладонь Стаффи. Та с довольным видом убрала деньги в карман.

— У вас такое развлечение теперь? — обиделась я. — Глупость какая-то.

— Ты еще главного спора не знаешь, — ухмыльнулась Стефани, и сладкая парочка чокнулась глиняными кружками с глинтвейном.

— И даже знать не хочу!

Ради экономии я сняла вторую тесную комнатушку для Ирвина, предполагая, что ночевать буду с подругой, но на следующее утро проснулась, лежа поперек кровати, и в гордом одиночестве. Не знаю, как сладкая парочка ютилась на узкой одноместной койке, и смогла ли Стаффи заснуть под медвежий храп подмастерья, но оба выглядели довольными. Вряд ли они, сволочи, вообще, спали.

Образцы повезли втроем, наняв экипаж. Как я и обещала, отдала банки лично в руки королевского закупщика. Стивен уверил, что пришлет записку с ответом уже на следующее утро. Несколько часов под густым снегопадом мы гуляли по площадям и торговым улочкам, а когда затемно вернулись на постоялый двор, то нам неожиданно вручили послание с гербовой печатью. От страха у меня упало сердце.

— Я не могу прочитать, — вымолвила я и трясущейся рукой передала конверт Ирвину: — Давай ты.

Мы стояли посреди холла, вокруг суетились люди, а подмастерье вскрывал письмо, присланное из дворца. Он развернул лист, пробежал глазами и коротко улыбнулся:

— Все.

— Что все? — Я почувствовала, как меняюсь в лице.

— Они согласны подписать договор. Шеф-повар Его Величества в восторге от блюд, которые приготовил по рецептам «Пряной штучки».

Мы со Стаффи ошарашенно уставились на подмастерье.

— Ты серьезно? — вымолвила я.

— Да, — кивнул он и показал нам послание: — Сами посмотрите. Стивен Брукс говорит, что завтра ждет госпожу Колфилд на подписание договора. И даже предварительные условия расписал…

— Послушай, ты говоришь самую грандиозную новость этого года таким тоном, как будто тебе ногу отдавили, — рявкнула Стаффи.

— Тоже мне грандиозная новость, — пожал плечами Ирвин. — Вот если бы ты решила за меня замуж выйти — была бы грандиозная новость, а поставки в королевский двор — сплошная головная боль. Чем вам Питерборо не угодил? Зачем в столицу лезть?

— Ты что? Ты сейчас мне сделал предложение? Вот здесь, на постоялом дворе? — возмутилась Стефани. — С такой кислой миной, словно объявил о смерти любимого дядюшки?!

— У меня нет дядюшки.

— А у меня нет слов, — фыркнула подруга и с независимым видом направилась к лестнице на второй этаж.

— Я что-то сделал неправильно? — расстроился Ирвин.

— Абсолютно все, — ухмыльнулась я. — К слову, если не собираешься жениться, то беги. Она в тебя вцепится и пойдет покупать свадебное платье.

— Хорошо, — пожал он плечами. — Я даже адрес портного записал.

— Вы чокнутые, — фыркнула я и последовала за подругой.

В номере Стаффи стояла лицом к слепому окну и делала вид, что любовалась видом, хотя из-за яркого магического света на улице было не видно ни зги, да и вид на внутренний двор, прямо сказать, живописностью не отличался.

Она повернулась ко мне. Некоторое время мы молчали, разглядывали друг друга, а потом, выплескивая радость, завизжали, как сумасшедшие. Подозреваю, что наш дикий вопль перепугал всех постояльцев. Хохоча от восторга, я повалилась на кровать и заорала:

— Я буду поставлять перец во дворец!

— А я выхожу замуж! — поддакнула подруга.

— Ты, правда, снова выходишь замуж? — поостыла я.

— Конечно, — хмыкнула Стаффи. — Где я еще найду такого Ирвина? Он же вымирающий вид мужчин. Такого надо брать, пока дается в руки!

Дверь со скрипом приоткрылась, и в проеме появился перепуганный жених.

— Я слышал, что вы кричали. Все в порядке?

— Ирвин! — взвизгнула на радостях подруга. — Я точно тебя люблю!

В следующий момент она сорвалась с места, бросилась к парню и с разбега повисла у него на шее, но любовь Стефани Фостер оказалась сбивающей с ног, в прямом смысле этих слов. Нападения неудачливый жених не ожидал, и сладкая парочка с размаху рухнула на дощатый пол. Вечер мы провели в лечебнице, пытаясь выяснить, случилось ли у будущего главы семейства Гровер сотрясение мозга, или Светлый Бог помиловал. Посему на следующее утро во дворец я явилась одна.

Подписание договора проходило в торжественной обстановке. В огромном кабинете с длинным полированным столом и со стенами, обитыми гобеленной тканью. Напротив меня сидели десять человек, от вида которых становилось не по себе. Я искренне пожалела, что с Ирвином случилась неприятность, будь у меня группа поддержки, люди напротив не казались бы жаждущими крови судебными заседателями. Проклятье. Мне даже Роберт бы сгодился!

Спрятав неуверенность, я с умным видом несколько раз перечитала договор. Учитывая, что в нем было всего пятнадцать пунктов, словно написанных для глупой институтки или деревенской простушки, незнамо каким образом пробившейся во дворец, вопросов у меня не возникло. Хотя я честно пыталась их придумать.