Пряничные туфельки
Шрифт:
Он улыбался этак беззлобно – добрый дедушка.
– Будете слишком сопротивляться – и рассудок можно повредить, – продолжал он, – к чему это, ведь вы так молоды. Лучше доверьтесь. Кстати, я очень деликатен во всех интимных вопросах. Не беспокойтесь.
Он деликатен! Ринна стиснула зубы. Потом выдохнула. Как же стыдно.
– Это бесчестно и мерзко, то, что вы делаете.
– Разве? – он нахмурился. – Милая леди, да ведь и вы делаете это. И весьма поднаторели, именно поэтому и я способен на такую бесчестную мерзость по отношению к вам. Не развей вы эту сторону дара, были бы в безопасности.
– Вы… – начала она и сбилась. – Мы с вами – люди, эсс…
– Как сказать. Мы люди, да. Но ваш отец был графом и владетелем, водил флот, не очень в этом преуспев, и не считал зазорным, что другие люди отдадут жизнь даже не за страну и короля, а за то, чтобы он прибрал к рукам сокровища джубаранского кайса. Конечно, это война, леди Ринна, а на войне всё бывает. Люди позволяют себе разное по отношению к другим людям.
– Я не могу судить отца, тем более не понимаю в военных делах. Вы сами сказали, что была война, – она тряхнула головой.
Нельзя дать ему сбить себя с толку.
– Так или иначе, мы поняли друг друга, леди, – он кивнул, – это всё. Обещаю не вредить вам и даже заботиться. Станете ли вы мне мешать, не так и важно. Кстати, все это не доставляет мне удовольствия.
– Тогда зачем?..
– Глупый вопрос, леди. Я делаю работу. И положение у меня тоже довольно безвыходное.
– Мы можем договориться, – она вскинула подбородок.
– Нет, не можем, – тай улыбнулся. – Даже если бы вы могли оплатить мои долги банку, чтобы я не угодил на старости лет в богадельню. И если бы вы предложили мне часть от тех сокровищ, ради которых бездарно потеряли жизнь мои сыновья. Сайри предложил, кстати, если я успешно доведу это дело. Я поклялся.
– Я ничего не знаю о сокровищах, – сказала она. – Может быть, их и нет вовсе, а в хранилище что-то совсем другое.
– Да? – тай шевельнул бровью. – Может быть и так. Кстати, зачем я пришёл: считаю своим долгом предупредить, что, если будете сопротивляться, я причиню боль, и сильную. Сляжете с мигренью. Понятно? Давайте без этого, лучше, когда взаимодействие мягкое.
Это было похоже на безумие.
– Спасибо, эсс, с вашей стороны так благородно предупредить меня, – сказала она.
– Именно. Я рад, что мы договорились, – кивнул он и собрался встать.
– Подождите, эсс, прошу вас, – вскинулась она, – что случилось там, в Лаверри?
– О чем вы, леди?.. А, о том, как мы с вами покинули таверну? Да, удалось договориться с эссом Каном. Впрочем, я так и думал, после того как немного понаблюдал за этим молодым человеком. Он не опустится до мелочной мести вам, леди. Это хорошо.
Ринна почувствовала озноб и обхватила себя руками. Кажется, ничего там хорошего не случилось.
– Что произошло, эсс? Что вы натворили? Я имею право знать.
– Имеете? Ну ладно, – он пожал плечами, теперь внимательно следя за ней взглядом. – Вас привели в чувство, и вы сразу признались, под натиском того дурного колдуна и вашего строгого друга. Расплакались, повинились и попросили прощения. И поблагодарили за всё. И вы не хотели зла, когда
заменили амулеты. Сбежать хотели, а что стрелять будут – нет, как можно. Девица вы, ум короток.– О Пламя. И он поверил?! – прошептала Ринна. – Вы лжёте.
– Ничуть. Леди, дорогая моя, каждый мужчина точно знает, что женщины немного идиотки, особенно в минуты волнения. А я неплохой актёр. Вы с юности влюблены в Вернана Сайри, ради него на обман и пошли. И потом, не забывайте, вы ведь на огне клялись, и не раз, а дважды, по настоянию колдуна и вашего эсса Ивара. Ведь смысл моего участия в том, что тайство – не колдовство, поэтому колдун подвоха не обнаружит, примет клятву как истинную. Так что вам велено уходить и не возвращаться. Зато в застенок не отвезли, и то облегчение. Но эсс Сайри, насколько я знаю, и к этому был готов. Вас бы отпустили.
– Это всё?
– Вы ещё разводное письмо просили, его не дали. Эсс Сайри хотел. Но эссу Кану хуже стало, было не до писем. Эсс Ивар очень злым тоном предложил зайти позже. Я отговорил эсса Сайри, и так по острию прошлись, куда ещё наглеть? Это излишество, банкиры всюду норовят соломку подстелить. Выдав письмо, ваш супруг не сможет ничего с вас требовать, и его родственники тоже, если, к примеру, овдовеете. Вот, леди, теперь вы всё знаете.
– Уходите, – прошептала Ринна, закрыв ладонями лицо. – Прошу вас. Убирайтесь.
– Хорошо, – он не спеша встал. – А вы не шумите и скандалов не закатывайте. Нам обоим так будет проще. Понятно? Если вы дочь своего отца, то, конечно, не идиотка.
– Подождите, – она подняла голову. – А как вы узнали о планах короля?
– О чём? – удивится тай, – а, это. Не знаю. Это обстряпали без меня. Я пока из Гринзаля добрался, застал вас уже в Лаверри. Вот сойдётесь с Сайри поближе, и спросите. До свидания, леди. Вы тут тихо сидите, может, вас и не станут сегодня беспокоить. А я скажусь больным, у меня и точно силы на исходе, – он кивнул и ушёл.
И вот в это надо поверить. И как-то спастись.
Глава 14. Кошка спасается
Итак, следовало избавиться от принуждения, выполнить волю отца, вернуть своё, пока хотя бы браслеты и печать, найти Мику, и ещё много чего, важного и не очень, хотя в этом списке пока важным казалось всё. Но главное, что её мучило – мысль, что она теперь никогда не объяснится с Риком. Невозможно перед ним оправдаться. Её не просто оговорили. Она сделала это сама, и ещё клялась при этом на Пламени! Проклятый тай! Исправить ЭТО – как?!
Колдун-лев мог бы помочь. Хотя бы что-то подсказать. Но как его позвать, как попросить? Она даже имени его не знает. Возможно… через сон?.. И – нужно ли колдуну её выручать? Она когда-то его отвергла. Он сделал прощальный подарок, который она отвергла тоже.
Его подарок, шелковая шаль – защитит и отберёт большую часть дара. Но это выход. По крайней мере, она избавится от Гаверика!
Сидеть тихо? О да! Она сидела тихо, как мышь в углу, дышала и то через раз. Всё, даже жить и дышать, казалось в тягость. Ужин Сина принесла в комнату, Ринна выпила воды и взяла кусочек хлеба. Не только из осторожности, просто есть не хотелось. Позже она с помощью Сины переоделась в сорочку и халат и вернулась в кресло, замерла там, закрыв глаза и не шевелясь.