Прятки. Я тебя нашел

Нет! Не хочу! Желаю перенестись в место, где мы будем просто лежать, обнявшись. Где не будет вулкана страстей. Лишь спокойствие и умиротворение.

Но когда подсознание слушалось? Разве может оно подкидывать образы по заказу? Перевернулась, недовольно возмутившись происходящим. Да что за сон такой странный?!

Не удержалась, приоткрыв глаза. Он стоял так близко… Руки Макса по-хозяйски лежали на моих бёдрах. Мужчина был таким красивым, таким манящим.

Точно таким же, как в тот единственный день, когда мы встретились и разбежались. Вот какого он здесь? Почему хотя бы сейчас не оставит в покое. Это мой сон, мой отдых – и я хочу видеть его другим!

– Пошёл вон! Я тебя ненавижу.

Собственный голос показался мне странным. Слишком четким и ярким. Резко подобрала плед и натянула его на себя, обрывая все прикосновения мужчины.

Да только это мало чем помогло. Потому что он рывком сорвал покрывало и навис надо мной.

– И чем я вызвал такие чувства?

Я смотрела на него во все глаза. Хриплый, полный жизни голос ну никак не отвечал реалиям. Он был слишком близко – казалось, сон стал явью.

Но как такое возможно? Я взглядом просканировала мужчину, отметив ни капли не изменившееся идеальное тело. Чёрная футболка обтягивала грудь, литые мышцы на руках были напряжены…

Горло свело нервным спазмом. Внутри нарастало раздражение, грозящее перетечь в неуправляемое бешенство. И он еще спрашивал, чем вызвал такую реакцию. Да только тем, что поселился внутри и никак не желал вылезать.

Я отчаянно прохрипела, приподнимаясь на локтях и глядя прямо в наглые темно-синие глаза:

– За то что ты до сих пор здесь, в моей голове! Приходишь каждую ночь! Да что б ты в своём Гродном от избытка баб загнутся, кобель проклятый. Ненавижу!

Мне показалось, что внутри все сжалось в предвкушении чего-то сумасшедшего. Чего-то отвязного и безумного. Он смотрел та-а-ак пристально, так живо…

Это что, не сон? Но как такое возможно? Я несколько раз моргнула, приходя в себя. Пелена сна спадала, обнажая реальность. Реальность, которая превосходила любые мои ожидания.

Я смотрела в его темнеющие глаза, ставшие практически чёрными на фоне звездного неба. Мягкая подсветка бросала блики на наши тела, и моя кожа покрылась сотней мурашек.

Он приехал. Приехал и сейчас нависает надо мной своим мощным телом. Гладит бёдра и пытается забраться под тонкую ткань платья. Боже… Да сон попросту не может быть таким сладким!

Где-то далеко в море мелькнула зарница. В ответ на это я вздрогнула, мимолётно коснувшись его тёплой руки. В голову пытались с боем прорваться мысли.

Они сталкивались, образуя кашу. Разум, не в силах достучаться до бешено бьющегося сердца, обессилено путался в этой мешанине. Но я гнала все доводы прочь.

Потому что он был настолько близко, насколько я втайне мечтала все эти годы. У меня словно предохранитель сорвало, и я бросилась к нему в объятья. Прижалась губами в тёплому влажному рту.

Я подумаю об этом позже, а пока пусть он не останавливается. Пусть продолжает сдирать с меня это чертово платье. А я без промедления сорву его чёрную футболку, обнажая восхитительное тело.

Пусть он сжимает меня до боли, до судорожных вздохов и делает своей. Как тогда. Без оправданий, без прелюдий, без правил. Мы соединись так быстро, что я ещё несколько мгновений не могла поверить в это.

Эмоции словно не успевали за нашими движениями, действиями. Словно жили отдельно… Каждый ритмичный толчок, каждое касание отдавались сладостной мукой во всем теле.

Кажется, я кричала и царапала ему спину. Кажется, он рычал и впивался в меня, завлекая все дальше в логово чувственности и страсти. Кажется, мы оба приняли решение спустить тормоза.

Мы сливались воедино под звуки прибоя и отдавались моменту, о котором подумаем завтра. Все потом, а сейчас лишь бесконечный поток огня в крови.

Сейчас только я и он. Не во сне, в реальности. Когда он явился в мою жизнь так внезапно, нежданно и негаданно. Явился, а я пустила его. Пустила в дом, в себя, своё тело и душу.

Наконец чувства догнали, накрывая нас цунами из блаженства, удовольствия и чего-то нового. Острого с приторным послевкусием горечи. Потому что за любое безумие рано или поздно придётся платить.

И вот я содрогнулась в его объятьях, огласив пустынный пляж неистовым криком, а он приник к моей груди, прикасаясь губами к влажной от пота коже…

Глава 27. Ада

Море приняло мое разгоряченное тело в свои объятия, даря ни с чем не сравнимое наслаждение. Хотя облегчение тоже приходило. И странное, совершенно новое чувство…

Оно жгло спину. Я знала, что он смотрит. Сверлит своими невозможными глазами и пытается проникнуть под кожу. От этого она покрывалась мелкими мурашками. А я вся дрожала, не в силах отойти от случившегося. Горько усмехнулась. В то время как Лиза по моей вине подвергается смертельной опасности, а ее брат сладко спит в доме человека, которому он не нужен, я забавляюсь с едва знакомым мужчиной.

Что же он здесь делает? Не такая уж я глупая, чтобы не догадаться соотнести его появление с налётом прокурора. Ясно как божий день, что они связаны.

А ещё ясно, что эти двое, какие бы цели у них ни были, не обошлись без помощи. Кто рассказал Максу, где меня искать, сомневаться не приходилось. Спрошу у неё через пару часов, какого Ира решила предать…

Я развернулась и спокойно направилась к берегу. Лёгкий бриз обдувал влажную кожу, а Луна создавала необходимый антураж. Усмехнулась. Прямо-таки романтика!

Он сидел в кресле, молча наблюдая за тем, как я приближаюсь к небольшому островку с душем. Мы и слова друг другу не сказали с того момента как… Как наше безумие нашло выход.

Подошла к стойке и открыла воду. Здесь она была теплее, чем в море, я сама не заметила, как стала расслабляться. Он подошёл бесшумно. Опустил руки на плечи, очерчивая края желтеющих гематом.

– Что он сделал?

Хриплый голос был полон едва сдерживаемой ярости. Но прости, Сафронов. Не впечатляет. Развернулась, заглянув прямо в глаза:

– Хочешь узнать, успел ли он трахнуть меня? Это имеет какое-то значение?

Гордо вздернула подбородок. Рядом с ним я даже самой себе казалась крошечной. Плюс ко всему моя кожа давным-давно приобрела бронзовый оттенок. А он мог похвастаться лишь немного обгоревшими руками.