Прятки. Я тебя нашел

– А несколько лет назад последствия моей выходки, на которую ты с такой лёгкостью согласился, тебя совершенно не волновали. Тогда ты был настолько смел, что плевал на угрозы, уловки. Даже денег мне отсыпал. Пожалел? Что изменилось?

Как и полчаса назад, я даже привстала, сблизившись с ним. Что я хотела услышать в ответ на эту речь? Не знаю… Но в итоге он нахмурился и зло буркнул, отстраняясь:

– Я никогда тебя не жалел. Ты последняя девушка, в отношении которой я вообще могу испытывать подобное.

– Тогда что случилось, почему ты вдруг стал трусом?

Он резко обернулся, сверкая глазами. Возможно, то, что я выводила его на эмоции, неправильно. Возможно, не стоило играть с огнём. Да только как остановиться?

– Ты бы лучше помолчала, Адалина.

Мое имя из его уст снова звучало опасно. С той самой угрозой, от которой мурашки по телу бегут. Но что теперь делать?

В голове картинка сложилась сама собой: уж точно не ехать с ним! Он сказал о последствиях? Прекрасно понимаю, что имел в виду. Одно из таких «последствий» меня на днях разукрасило.

Наверняка прокурор, как и обещал, создал ему проблемы, и теперь Сафронов приехал решать их. Да только я помогать ему в этом не собираюсь. У меня своя правда и свои счёты с порезанным ублюдком.

Они явно не мою жизнь делят. Поэтому под дудку Макса я плясать не стану. Оставался лишь вопрос, как можно его убрать. Потому что мне очень хотелось претворить в жизнь первоначальный план.

Все же он неплох. Особенно учитывая, что нечто подобное и Макс провернуть собирается. Решение этого вопроса пришло моментально. Я кровожадно усмехнулась.

Так приятно чувствовать себя сильной и независимой, а не забитой серой мышкой, что раздели и в шкаф запихнули. Ну и в конце концов… Сафронова в этот дом привела не я. И это значит, что пусть-ка Ирочка справится с его ликвидацией сама.

Глава 28. Ада

Прошло уже двадцать минут с того момента, как я вернулась из уборной. Он все же оделся. Лениво прямо при мне натянул чёрную футболку и такие же темные узкие джинсы.

Теперь они обтягивали мускулистые ноги. Белья на нем тоже не было, и эта чертова дорожка волос то и дело привлекала взгляды. Мои взгляды.

Я не представляла, что с ним делать и о чем говорить. Просто молча стояла в дверном проёме, скрестив руки, и хмурилась. Внутренний голос ехидно интересовался: а что же я планировала бы в Гродном.

Вот он, Адалина! Вот предмет твоих томных воздыханий, причина испорченного сна и предмет тайных женских грёз. Бери горяченького и заворачивай.

Да только при мысли двинуться вперёд внутри все обрывалось и немело. Не вываливать же ему в лоб, что я такая идиотка мечтала о его объятьях. Что хочу ласки и касаний.

Он лишь рассмеется и у виска покрутит. А потом отвезёт в Гродный, решит вопрос с прокурором, а я либо игрушкой останусь, пока не надоем, либо вообще буду отправлена в свободное плавание.

Все эти властные замашки типа «будешь слушаться меня», «сделаешь то, что скажу» наверняка бы неплохо работали с северными девушками. Они, небось, кипятком писают от подобных «настоящих» мужчин.

Но я не такая. Меня воспитали свободной и не поддающейся дрессировке. С каждым мгновением я все больше убеждалась в том, что выбрала правильный путь.

И самое в нем главное то, что я должна пройти его сама. А не под приказами мужчины, что так нагло сейчас меня рассматривал.

– Ты сказала, что ненавидишь меня за то, что я не выхожу из твоей головы и снюсь каждую ночь.

Упрямо вздернула подбородок, а щеки обдало жаром. Запомнил. Надо же было такое ляпнуть. Признаться в своей уязвимости. Это совсем не тот эффект, на который я рассчитывала.

Не спешила отвечать на это, да и вопроса никакого не прозвучало. Лишь констатация факта. Ощетинилась, как шипящий котёнок, и со всем возможным сейчас спокойствием спросила:

– И что?

Настал его черёд играть в молчанку. Хотелось закатить глаза и взвыть от досады и обиды. Ну почему у нас все именно так сложилось?! Почему нас свели прятки, а не нормальное человеческое знакомство?

Могло бы все быть по-другому? Заметила бы я его среди тысяч мужчин? Не факт. Это все равно надо было бы ехать в Гродный. Заинтересовала бы его я, если бы синий взгляд скользнул по мне в толпе беснующихся барышень? Сомневаюсь…

У нас не было бы будущего, если бы не прятки. Хотя и участие в них его не создало. Скорее просто столкнуло наши жизни, а что дальше делать, не расписало. Тут тебе не контракт по пунктам.

– Я не думал, что ты меня запомнишь.

Он сказал это с присущей только ему низкой хрипотцой. Интонация выдала мне больше, чем мужчина намеревался показать. Но я все ещё сомневалась в том, что угадала.

Хотя о чем это я?! Самое время идти ва-банк. Тем более что, судя по часам, пора выводить наш разговор в нужное мне русло.

– А ещё ты не думал, что запомнишь меня. Верно? Что я тоже просверлю в твоей голове ма-а-аленькое отверстие и заберусь туда с ножками.

Я старалась не пялиться на него после этих слов. Честно сжимала руки, пытаясь придать себе должной уверенности и смелости. Но все равно встретилась с ним взглядом в немом вопросе.

– Не думал.

После его слов у меня словно камень с души свалился. Из последних сил я держала на лице маску безразличия и спокойствия. Лишь бы не показать, как меня взволновало его подтверждение.

В небольшой комнатке снова повисла тишина. Потому что, несмотря на связывающие нас нити, нам не о чем разговаривать. Максим устало опустился в кресло, никак не комментируя сказанное.

Мне же приходилось включать фантазию, а тупые женские надежды грубо запихивать куда подальше. И сердце успокаивать, а то оно тоже уже было готово понапридумывать.

– Ты бы пошла собралась. Мы выезжаем завтра утром. Много вещей не бери, если что, мы решим этот вопрос.

Сначала я не поняла, о чем он, а потом едва не задохнулась от возмущения. Слов нет, насколько эта морда наглая. Он даже не даёт мне ни капли выбора!

– Что из сказанного подтолкнуло тебя к мысли, что я поменяю решение и поеду?

Злость кружила мне голову. Окончательно и бесповоротно внутри поднималась дерзкая волна неповиновения. Она с детства отличала меня от других. Да даже в особняке пряток именно она не давала опустить руки.