Псевдоним для героя

Обложку «Мира беспредела» украшал оголенный по пояс мускулистый юноша, разрывающий другому юноше рот, словно Самсон пасть льву. Юноша с разорванным ртом стоял на коленях, заливая богатый интерьер фонтаном алой крови. Процесс явно не доставлял ему удовольствия, судя по страдальческому взгляду и судорожно сжатьм кулакам. Товарищу сверху, наоборот, процедура нравилась, он задористо улыбался, обнажая стройный ряд белоснежных зубов. На ремне висел здоровенный пистолет, из заднего кармана брюк выглядывала резная рукоятка ножа. Несмотря на внушительный арсенал, юноша предпочитал работать вручную. Броская надпись под картинкой: «КРОВАВЫЙ ПУТЬ ГЕНЫ БЕТОНА». И более мелким шрифтом внизу: «Новоблудск на пороге новой криминальной войны».

Маша вздрогнула. Не от веселой картинки, конечно. Бетон… Там, на чердаке Саша сказал этим чудовищам, будто статью заказал Бетон. Да-да, Гена Бетон. Значит, он обманул ее, заверяя после, что никакого Бетона не существует, что он выдумал его, лишь бы от них отстали! Боже мой, неужели он действительно связан с бандитами?

Маша сунула журнал в сумку, решив прочитать статью в автобусе. Сейчас она ехала в больницу, но не на дежурство, а за рекомендацией в институт. Накануне она поговорила с Юрием Федоровичем, главврачом. Тот пообещал, что никаких проблем не будет, и велел приехать завтра к одиннадцати утра. Хорошая рекомендация нужна была Маше обязательно, без нее делать в Питере нечего.

Прочесть статью в переполненном автобусе не удалось – Маша едва смогла втиснуться в переднюю дверь. Когда она выскочила возле больницы, часы показывали без пяти одиннадцать.

Юрий Федорович находился у себя. Это был грузный муж лет сорока, страдающий повышенной потливостью и одышкой в силу чрезмерного курения. Он носил тяжелые минусовые очки, отчего его блуждающие глазки терялись на необъятных просторах лица. Маше он почему-то напоминал сваренную луковицу. Ее сменщица-подружка Ленка, девушка без комплексов, утверждала, что скорее он похож на жирную жабу в очках.

– Можно, Юрий Федорович? – Маша заглянула в кабинет.

– Заходи, – в голосе заведующего больницей чувствовалось недовольство, – садись. Ты представляешь, нам опять урезают бюджет! Совсем рехнулись! У нас из лекарств остались только градусники! Из них половину мы из дома принесли! Давление человеку померить нечем! А жрать что больные должны? Суп из рыбьей чешуи?! Больница, мать его… Название.

Юрий Федорович достал последнюю сигарету, скомкал пустую пачку, метнул ее в мусорное ведро, но промахнулся.

– Что у тебя, напомни?

– Рекомендация. В институт.

– Ах, да. Сколько ты у нас?

– Полгода.

– Маловато, конечно. Годик хотя бы… Эх, Машенька, куда ж ты лезешь? Неужели не видишь, что творится.

Юрий Федорович исподволь оценил Машины колготки. Настроение его в связи с этим заметно улучшилось.

– Я с детства хотела стать врачом, – растерявшись, Маша ограничилась банальной фразой.

– В Питер собираешься?

– Да, там у меня отец, поможет.

– А здесь с кем живешь?

– Вдвоем с матерью.

– А замуж?.. – лукаво улыбнулся главврач.

– Не думала пока. Успею еще.

– И правильно. С этим торопиться некуда. Я вот тоже не женат. Ничего, вполне обхожусь.

Юрий Федорович улыбнулся еще лукавее, отчего его двойной подбородок превратился в тройной. Маша не была так категорична в суждениях, как Ленка, но в подсознании отметила, что шеф действительно похож на жабу. За полгода она почти не общалась с ним напрямую, а на всякие гадкие слухи о главвраче не обращала внимания, слухи для того и выдумываются, чтобы из белого сделать черное.

– Да, заболтались однако, – Юрий Федорович спохватился, затушил окурок и пронзил Машу придирчивым взглядом, от которого Маше захотелось прикрыться сумочкой, – рекомендация, значит? Я, к сожалению, не успел поговорить с Маргаритой Сергеевной…

– Она сегодня работает, пожалуйста, можно ее позвать.

Маргарита Сергеевна была заведующим отделения, Маша трудилась под ее непосредственным началом.

– Конечно, позвать можно, но… Все-таки полгода слишком маленький срок. Мы привыкли абы как, по шаблону. А потом ко мне приходит молодой специалист, который клизму поставить не может, не говоря уже, чтоб элементарный аппендикс удалить. Понимаешь? Я тебе так скажу – хочешь стать хорошим врачом, годик-другой «утки» потаскай и банки поставь. Я сам так начинал. Два года санитария, прежде чем в институт сунуться. И нисколько об этом сейчас не жалею. Такая практика только на пользу. Согласна?

Маша растерялась. В ее жизненные планы совершенно не входило терять еще один год впустую, но спорить с Юрием Федоровичем тоже не хотелось, рекомендация напрямую зависела от него.

– Наверное, – чуть слышно ответила она.

– – Ну и отлично! Куда тебе торопиться? Поработай, руку, так сказать, набей. А на будущий год спокойно поступишь. Договорились?

– Юрий Федорович, я уже отправила заявление, – попыталась возразить Маша, – ходила на курсы. Какой смысл терять целый год?

– Заявление – это чепуха, курсы даром тоже не пропадут. А год ты не потеряешь. Поверь, я тебе только добра желаю. Ты мне еще спасибо скажешь.

– Пожалуйста, дайте рекомендацию, я вас очень прошу.

Юрий Федорович насупился и тяжело выдохнул:

– Н-да… Хорошо. Дам. Но…

Он вылез из-за стола и подсел к Маше. Кислый пивной выхлоп, сопровождающий его персону, не смогла бы заглушить самая мощная жевательная резинка, даже с голубыми кристаллами «Про зет». Халат едва сходился на выпирающем животе, и казалось, что пуговицы вот-вот лопнут и разлетятся по углам. Юрий Федорович положил руку на спинку Машиного стула и, нагнувшись к ее уху, прошептал:

– Ты понимаешь, я человек одинокий, в чем-то даже несчастный. Ты вот во мне начальника видишь, не больше… А любой начальник прежде всего человек, он душу имеет. Ты спасибо скажешь и забудешь, а мне знаешь как обидно?

– Вам нужны деньги, Юрий Федорович? – Маша, кажется, уловила направление мыслей шефа.

– Деньги мне не нужны, – он буравил Машу своими маленькими глазками, – может, мы проведем вечерок-другой вместе? К примеру, у меня дома. Тебе понравится. Там и рекомендацию напишем. Самую лучшую.

Машу чуть не вытошнило. Она поднялась со стула. Юрий Федорович продолжал мило улыбаться, словно эдакий игривый гномик, подсматривающий за Белоснежкой, принимающей душ.

– Хозяин – барин, Машенька. Но ничего не бывает просто так. Разве я не прав? Ты хочешь учиться, я хочу… Не делай такие глазки. Все останется сугубо… Не хочешь в квартире, можно отдохнуть в сауне. У меня есть отличная сауна на примете. Люкс, пальчики оближешь.

Юрий Федорович прихватил толстыми волосатыми пальцами Машину ладонь.