Пси-ON. Книга III

– Я очень много практиковалась именно в изменении внешности, так что… пару минут? – Не очень уверенно ответила Лина, чуть насупившись. – Когда-то я даже бровь поправить могла не меньше, чем за пару-тройку часов. И это спустя год тренировок!

– Тебе тогда было одиннадцать. – Заявила Марина, прикрыв губы ладошкой.

– Между прочим, с возрастом псионы «грубеют», и некоторые манипуляции даются им куда сложнее! – В свою очередь возмутилась Лина. – Потому рано пробудившихся псионов и считают самыми перспективными независимо от того, какой уровень они демонстрируют изначально. Думаешь, просто так мы снабжаем академию особыми грантами?..

В яблочко! Теперь мне оставалось только внимательно слушать, кивать и иногда вставлять реплики, оживляющие разговор и направляющие его в нужную сторону. Ну и пытаться понять, с какими людьми меня свела судьба, и каким человеком окажется сын императора, уже направляющийся сюда. Я отчётливо ощущал его – не такого уж и сильного псиона с развитым разумом, пышущего целеустремлённостью и холодной решимостью. На фоне девушек он казался совсем уж злым ледяным булыжником, но станет ли это для меня проблемой?

Если как человек он неплох, то – нет, не станет. О том, что будет в ином случае я пока даже думать не хочу, ибо это породит столько проблем, сколько мне не надо ни в жизнь. Остаётся уповать на то, что император смог передать сыну хотя бы половину своих положительных качеств вместе с зачатками характера. Потому что с дочерью у него явно что-то не получилось. Она даже с подругой спорила так, что стены сотрясались, а моя тонкая душевная организация выла в сторонке от необходимости всё это слушать и даже более того – вникать!

Но если я хочу занять то место, которое мне предложил Его Величество, то нужно терпеть… и думать, как лучше всего сделать из Лины человека.

Я сделал глоток сока, и в ту же секунду ведущие в обеденный зал двери распахнулись.

Ну, здравствуйте, Ваше Высочество цесаревич Владимир Романов…

Глава 3. Неловкое застолье.

Его Высочество предпочитал типично-дворянским одеяниям нечто в стиле аскетичной офицерской униформы, лишённой украшений и хоть каких-то знаков различия: фрак поверх рубахи, свободные брюки, с которыми и на бал, и на охоту верхом. Ну и сапоги с относительно высоким голенищем, куда ж без них? Венчала образ рапира с чернением на гарде и простеньким узором на ножнах, по слухам – излюбленное оружие «болеющего» фехтованием цесаревича. Но если по одежде и оружию нельзя было сказать, то кто перед тобой, то стоило взглянуть на внешность… Черты лица были почти точь-в-точь как у его отца, а короткие волосы с оттенком ржавчины одним своим видом заставляли вспоминать Лину. Ну а если добавить суровый, направленный прямо на меня взгляд и характерные эмоции…

Ну вашу-то налево, я что, так похож на охотника за юбками?!

Впрочем, негодование на моём лице не проявилось: я слишком хорошо себя контролировал. Вместо этого я помахал вошедшему рукой и пригласительно кивнул на отодвинутый силами телекинеза стул. Я почти инстинктивно ощущал, что чёткое следование этикету сейчас только убедит защитника младших сестёр в моём намерении подкатывать шары, так что вариантов особо и не было. Да и нужно было поддерживать образ «наглого самоуверенного дурака», сложившийся в глазах девочки, которую следовало выковырять из панциря.

– Артур Геслер, псион-универсал и перспективный телепат. – Представился я, когда пауза слишком уж сильно затянулась. Цесаревич прищурился, но от «трубки мира» не отказался, заняв предложенное и изначально под него сервированное место. Там как раз в непосредственной близости располагались в основном мясные блюда. Очень удобно: сразу понятно, кто что предпочитает. А вот зачем – это уже другой вопрос. – У меня что-то на лице?

– Клоунский нос. – Фыркнула Лина, к которой в присутствии брата вернулась согнанная императором уверенность. Правда, Владимир Романов такого выпада в мою сторону не оценил, что отразилось в… обеспокоенном взгляде. И он явно начал что-то себе надумывать, хмурясь всё сильнее и сильнее. – Как прошла встреча, брат?

Благо, Лина, сама того не ведая, спасла нас от неизвестно чего, сбив братишку с мысли. Тот вздрогнул, взгляд его прояснился – и опустился на цесаревну, которая в этот момент уже обратила всё своё внимание на салат с зеленью и мелко рублёным творожным сыром.

– Во-первых, следи за выражениями, Лина. Геслер – не твоя очередная игрушка. – Девочка вздрогнула. – А встреча… Лучше, чем никак, но желаемого результата достигнуть не удалось.

Цесаревич задумчиво покосился на меня, пытаясь что-то высмотреть. Но заметил только толику удовлетворения от того, что малявку держать в рамках пытается не один лишь император, у которого на полноценное воспитание просто нет времени.

– Верхушке высшего дворянства уже известно о понесённых потерях и о том, за кем отправляли наёмников. Даже поверхностные сведения об их стычке с Геслером просочились, что закономерно усложнило ситуацию. Многие вообще считают, что под видом нового студента мы решили разместить в академии «секретное оружие», и соответственно выступают против его дальнейшего там нахождения…

Владимир старательно делал вид, что я ему не слишком-то интересен, но редкие взгляды и концентрация чужого внимания посредством псионического восприятия раскрывали карты, отчего ни одна хитрость цесаревича не проскальзывала мимо необнаруженной. Да, Владимир Романов, оказавшись со мной за одним столом, пока ещё не знал, как именно ко мне относиться. Точек соприкосновения и общих интересов – минимум, а обстоятельства моего явления народу просто-напросто насильно делают парня предвзятым. Или это не предвзятость, а разумное отношение к человеку, появившемуся из ниоткуда и через неделю оказавшемуся за одним столом с детьми императора? Я ведь, помимо всего прочего, не имею специализированных знаний, в политике полный ноль, а об опыте и говорить не приходится.

Так что с его точки зрения я действительно обуза.

Пока обуза.

– Кхм-кхм. – Спустя несколько минут Владимир вновь посмотрел на меня и прокашлялся, привлекая внимание. – К своему стыду я был неучтив и не представился. Владимир Романов, наследник Трона Российской Империи и псион третьего ранга квалификации. Отец поручил мне поспособствовать твоему обучению, а также заняться организацией твоих первых официальных выходов в свет. Признаться, тогда я счёл это поспешным ходом, но после сегодняшней встречи с дворянством я уверен в обратном.

Небольшая пауза, нужная, видимо, для того, чтобы я переварил услышанное, продлилась не дольше нескольких секунд.

– У нас не вышло отвести от тебя внимание, и теперь приближённые к Трону аристократы желают узнать, кто ты и что ты. Их опасения обоснованны, так что тебе уже в ближайшее время нужно будет посетить несколько приёмов. Первый приём – завтра. – Я мысленно вздохнул. Так оно всегда и случается: ты избегаешь чего-то, бежишь от этого, но судьба, ехидно хихикая, обставляет всё таким образом, что ты сам переступаешь через свои желания и принципы. Потому что надо, и иначе – никак. – В связи с этим у меня есть ряд вопросов, и первый – как у тебя с этикетом?

Не думаю, что от цесаревича укрылось то, что за столом я практически идеально следовал изученному ранее этикету. И «практически» исключительно потому, что уже сам Владимир навязывал диалог, не считаясь со всеми этими «паузами», «минутами тишины» и прочими вывертами больного сознания сумасшедших дворян прошлого. Я ничего не имел против правил поведения за столом, но когда эти правила разрастаются до масштабов бедствия, определяя движения каждого пальца и назначение каждой вилки, то что-то внутри меня требует немедленно прекратить безобразие путём привнесения в этот уродливый порядок щепотки хаоса.