Псих

Я делаю глоток виски, наслаждаясь ожогом, который он разжигает на моих губах. Фотография бросается мне в глаза за спиной Ройса, когда я провожу языком по губам, чтобы высосать остаток.

– Все хорошо, спасибо, Бонни. - На фотографии изображен мужчина с ребенком на руках, голова его повязана банданой. Стоит перед своим мотоциклом. Он похож на гордого папашу. Что-то, о чем мечтает каждый ребенок, и, вероятно, поэтому это привлекло мое внимание. Что-то, что я хотела бы иметь.

– Вы, мальчики, собираетесь сидеть здесь всю ночь или пойдете ухаживать за своими гостями?
– говорит Бонни, когда Сильвер садится по другую сторону от меня. Я чувствую жар от пристального взгляда Нечестивца и Ройса на себе. Они оба разные, но одно. Банда сама по себе. Странно быть свидетелем, потому что в последний раз, когда я видела Ройса, единственными людьми, с которыми у него была такая связь, были Орсон и Шторм.

Нечестивец наклоняется вперед, упираясь локтями в колени. Я поворачиваюсь к нему лицом, его каменные глаза смотрят на меня, прежде чем перейти к Ройсу.

Ройс встает из-за стола.

– Я вернусь утром. Джейд, давай же.

– Ты же не хочешь, чтобы она спала здесь, не так ли? - говорит Сильвер. - Я имею в виду, я возьму ее к себе домой, если ты это планируешь. Эти кровати отвратительны.
– Ее хорошенькое личико морщится, когда она произносит эти слова.

Ройс игнорирует ее.

– Давай же.

– Подожди!
– Сильвер останавливает меня, положив руку на мою. - Какой у тебя номер?

– Черт возьми, - ворчит Ройс. - Действительно?

Бонни хихикает.

– И мне тоже. Я хочу этого.

– Я даже не удивлен, - говорит темноволосый мужчина, который очень похож на Сильвер. - На самом деле, тебе чертовски повезло, что Свифти тоже здесь нет, иначе она бы тоже взяла твой номер.

Ройс закатывает глаза.

– Поторопись.

Сильвер игнорирует его угрюмое поведение, когда я выбалтываю им обоим свой номер мобильного.

– Спасибо за виски, Бонни.
– Бонни улыбается мне, садясь на колени Лайона. Он, кажется, все еще изучает меня, склонив голову набок. Мои глаза возвращаются к фотографии, которая привлекла мое внимание, когда я впервые вошла, прежде чем вернуться к нему.

– Да, это я, - отвечает он на мой невысказанный вопрос. Он многое замечает, но многого не говорит. Интересный. Страшновато, немного, но интересно.

Мой рот печально кривится.

– Твоему ребенку повезло. - Засовывая телефон в задний карман, его следующие слова останавливают меня.

– Откуда ты это знаешь? Я мог бы стать худшим, что когда - либо случалось с этим ребенком.

Мои пальцы сжимаются в ладонях.

– Невозможно.

– Как так? - спрашивает он, одаривая меня кривой усмешкой.

– Потому что я знаю, как это выглядит, и у тебя нет его улыбки.

Его лицо вытягивается, но не обиженно, а скорее шокировано.

– Извините.
– Я отодвигаюсь от своего стула, поворачиваясь, чтобы помахать на прощание Нечестивцу. Ройс уже выходит из комнаты, но Нечестивый? Нечестивец смотрит на меня так, словно только что увидел привидение. В комнате пусто, тихо, если не считать музыки, играющей по всему дому. Что-то движется в его мозгу, и я не уверена, что хочу знать, что это такое.

Я мягко улыбаюсь Нечестивцу, прежде чем бежать догонять Ройса.

Как только мы пробираемся сквозь людское море и добираемся до входной двери, я бегу вниз по ступенькам, чтобы дотянуться до него.

– Куда мы направляемся?
– Я точно думала, что он оставит меня здесь, чтобы пойти трахнуть Би.

Он отшатывается от меня, замолкая, пока мы не оказываемся достаточно далеко от людей и рядом с его байком.

– Отвезу тебя обратно. Передумал.

Я замолкаю, скрестив руки на груди.

– Почему такая внезапная перемена?
– Теперь, когда остались только мы, без зрителей, кажется, что все, что мы оба говорим друг другу, реально. Необработанно.

Он останавливается, оглядывая меня с головы до ног.

– О чем это было? Что ты только что сказала?
– Выражение его лица становится жестким, и, хотя на улице темно, света из дома достаточно, чтобы рассмотреть очертания его лица. - Джейд.

Джейд. Не герцогиня.

– Ничего, только то, что я знаю, как выглядит жестокость, и он не казался мне таким.

– Ты ни хрена не знаешь о Лайоне.
– Его губы кривятся вокруг зубов, но я чувствую, что рычание направлено на меня, а не на его чувства к Лайону. Очевидно, как сильно Ройс любит Лайона. - Я собираюсь спросить тебя один раз.

Моя кровь стынет в жилах, когда он делает шаг ближе. Не спрашивай меня ни о чем, потому что мне придется солгать.

– Кто-то причинил тебе боль?

Мой рот захлопывается, челюсти плотно сжаты. Я по-прежнему сосредоточена на маленькой нашивке, вшитой в его кожу, с надписью "вице-президент". Пальцы обхватывают мой подбородок, его грудь прижимается к моей, когда он поднимает мою голову, чтобы мои глаза встретились с его.

Его брови сошлись вместе.

– Скажи мне, Джейд.

Я не говорю ни слова, слоги застревают у меня в горле и не желают вырываться.

Его большой палец проводит по нижнему краю моей губы.

– Если кто-нибудь причинил тебе боль, пока меня не было.
– Его рот захлопывается, и мышцы по обе стороны челюсти пульсируют. - Я убью их, черт возьми, и это не угроза. Это чертово обещание.
– Мои ноги подкашиваются под моим весом, моя сдержанность давит на меня. Я хочу рассказать ему все.

Я открываю рот, но как раз в тот момент, когда слова вот-вот сорвутся с языка, Би прерывает меня.

– Ты не останешься?
– она скулит, и я отшатываюсь от Ройса, отступая достаточно далеко, чтобы они могли поговорить. Я оказываюсь рядом с байком Нечестивца.

Я не могу поверить, что собиралась ему сказать!

Ройс прищуривается, глядя на меня, когда они падают на байк, рядом с которым я стою, стою так близко, как будто это спасательный круг.

– Нет, сегодня вечером с тобой все будет в порядке.
– Он протягивает мне шлем. Я делаю несколько шагов вперед, чтобы взять его, мои пальцы скользят по глянцевой белой краске "Харлея" Нечестивца.

– Но ...

Ройс свирепо смотрит на нее.

– Уходи, Би.

Глаза Би метаются между Ройсом и мной, и я вижу, как в ее глазах мелькают образы, которые она даже не показывает. Мы получаем это всю нашу жизнь, люди предполагают, что в нас с Ройсом есть что-то большее, чем то, что есть.

– Отлично. Позвони мне?

– Никогда, - прямо говорит он, а затем поворачивается ко мне и указывает на свой байк. - Давай.
– Вздыхая, я перекидываю ногу через него и прижимаюсь к его спине. Его мотоцикл достаточно громкий, чтобы ты, блядь, оглох. Он выводит на нас из ворот, когда они распахиваются, прежде чем выехать на улицу и выехать на шоссе. Воздух проносится сквозь распущенные пряди моих волос, легкая улыбка на моем лице. Я никогда не признаюсь в этом Ройсу, но мне нравится кататься на заднем сиденье его байка.