Психея

Хлоя не может моргать. Она смотрит на Ронни, трясущиеся пальцы которой разжались, отпуская палку. Добрев переводит мокрые глаза на Дилана, который начинает задыхаться. Смотрит на окровавленные руки, касается своего лица, начиная стонать, сжимая губы.

Ронни медленно подходит к нему.

Зрачки парня бешено мечутся.

– Слишком много, - он кашляет, давясь, ведь во рту по-прежнему остался привкус металла.
– Слишком много, - стонет.

Ронни опускается на колени. Садится напротив, убирая растрепанные темные волосы за уши. Касается трясущегося парня рукой. Тот не реагирует, продолжая:

– Слишком много, - его лицо корчится.
– Слишком много крови, - поднимает красные глаза на Добрев.
– Слишком много, черт, - грубо убирает её руку с плеча.

Хлоя садится у стены, поджимая колени. По её щекам текут горячие слёзы. Мычит, шмыгая носом.

Дилан что-то бубнит, когда касается пальцами лица. Оно в крови. И это вышибает окончательно. Парень сутулит плечи, уже не пытаясь восстановить дыхание.

Ронни не пришла в себя. Но она слишком быстро возвращается. Бабушка воспитывала в ней эту черту. Эту эмоциональную стабильность.

Девушка берет парня за плечи, дергая. Он должен прийти в себя. Должен вызвать полицию, пока этот ребенок никуда не исчез.

– Много крови, - продолжает шептать Дилан.
– Много.

Расчлененное тело матери выносят из дома.

Дилан мычит, стискивая зубы. Ронни кусает губу, поглядывая на Хлою. Она ждет помощи от неё, рассчитывая, что та знает, как успокоить его. Но Хлоя лишь плачет. Не двигается с места.

Ронни вновь смотрит на Дилана, в который раз понимая, что всё ложится на её уставшие плечи. Девушка отпускает руки парня, рывком стягивая с себя майку. Не продумывает.

Всё, что она поняла, - это нужно избавиться от крови.

Дилан продолжает смотреть на алые ладони, хрипя при попытке нормально вдохнуть. Ронни хватает его руки, начиная вытирать от крови. Она игнорирует чувство холода, что и без того сковывает движения. Грубо трёт, чтобы осталось как можно меньше. Хватает Дилана за лицо одной рукой, приподнимает с трудом. Начинает вытирать.

И так тихо шепчет. Настолько тихо, что сама не слышит:

– Тшш… - и горло начинает болеть от попытки выдавить из себя звук.

О’Брайен хмурится, хватая её руки, которые продолжают вытирать майкой лицо. Крови уже не так много, но пятна и разводы остаются.

Ронни слабо улыбается, когда парень начинает дышать. Нормально. Вдох-выдох. Сила к нему возвращается, поэтому в следующую секунду он с легкостью убирает ладони Ронни. Кашляет, смотря на неё. А девушка наклоняет голову, вопросительно кивая. Будто спрашивает: “Уже лучше?”

И О’Брайен понимает, поэтому отвечает так же. Кивком. Корчится, ведь во рту по-прежнему остался привкус. Его дыхание становится глубоким, а глаза прикрываются от бессилия. Опять. Опирается затылком на стену. Ронни мнется, ведь он не отпускает её запястья. Держит.

Дилан моргает, вновь взглянув на Ронни. Щурится от бледного света. Девушка вырывает руку, роясь в его карманах. Парень выпрямляется, на мгновение, но опустив взгляд ниже, на оголенное тело. Добрев вытаскивает телефон, протягивая парню. Тот понимает. Он должен набрать сестре.

Пальцы дрожат, но Дилан тыкает по зажегшемуся экрану. Подносит телефон к уху, делая глубокие вдохи. Ронни всё так же сидит напротив. Опускает глаза на майку. Ей холодно, но надеть это она не может. Отвращение переполняет. Руки вымазаны в крови.

Хлоя не подает звуков. Она продолжает смотреть в пол, но уже не плачет. Сидит, сгорбившись у стены.

– Эй, - голос Дилана срывается.
– Эй, ты слышишь меня? Здесь плохая связь, - надавливает пальцами на глаза.
– Да, я в больнице, - кричит в трубку.
– Приезжай сюда, мы поймали одного ребенка, он… - замолкает.
– Просто, приезжай. Забери его, ясно?
– слушает.
– Я не знаю, на каком мы этаже, - смотрит на Ронни, поняв.
– Мы на третьем. Он лежит здесь. Пока не шевелится.

Ронни потирает бледную кожу плеч руками, оставляя алые следы. Дилан договаривает, убирая телефон. Расправляет плечи, снимает с себя кофту. Девушка поднимает на него глаза, когда О’Брайен протягивает одежду. Ронни благодарит кивком, берет, натягивая на холодное тело.

Парень переводит глаза на Хлою, которая не смотрит на него. Она ушла в себя. Она напугана.

Но Дилан сейчас думает далеко не об этом.

Хлоя отпустила его руку.

***

***

От лица Ронни.

В салоне автомобиля было тепло. Моя кожа покрывалась мурашками от приятного, согревающего ощущения. Сижу на заднем сидении. Хлоя на переднем. Потирает виски. Молчит. Она не проронила ни слова.

Поворачиваю голову. Патрульные машины не выключили мигалки. Полицейские, среди которых Карин, расспрашивают Дилана. Парень отдувается за нас, ибо мы не можем говорить. Отсюда могу разглядеть, как его губы дрожат, но он пытается это скрыть, сжимая их.

Тело мальчика выносят из здания больницы на носилках. Накрыли его тканью. Кажется, девочку они не нашли. К Карин подходит напарник. Что-то говорит. Девушка отрицательно мотает головой, поглаживая брата по плечу. Тот отходит, направляясь к нашей машине. Девушка бросает взгляды ему в спину, хмурясь. Качает головой, разворачивается и спешит к патрульным машинам.

Дилан открывает дверцу автомобиля, забираясь внутрь. Он по-прежнему быстро дышит. Смотрит на отдаляющиеся машины. Подносит кулак к губам. Его трясет. Я согрелась, но зубы до сих пор стучат.

И мы с Хлоей дергаемся, когда парень размахивается, ударив по боковому стеклу. То не трескается. Хлоя хмуро смотрит на Дилана. О’Брайен откашливается, обращаясь ко мне:

– Ты согрелась?

Киваю головой.

– Хорошо, - шепчет, прикрывая глаза от морального истощения.

– Отвези меня домой, - жестко просит Хлоя.

– Знаю, - так же отвечает Дилан. Они не переглядываются. Парень берется за руль, но не давит на газ. Хмурится, опуская руку. Роется в кармане джинсов, вынимая телефон. Смотрит на экран. Я поддалась вперед. Это сообщение?

Дилан открывает его, читая. Выражение его лица слабеет, но злость отражается в глазах.

Я осторожно тыкаю пальцем ему в плечо. Парень ничего не говорит. Просто, показывает мне экран телефона.

Да, это сообщение. От Тайлера. Читаю:

“Нам нужна помощь”.