Психея

Ронни вдруг мычит, уходя под воду. Руки трясутся, когда хватаю её, вытягивая обратно. Девушка тяжело дышит, начиная дёргаться.

– Тихо, - встряхиваю её, заставляя не паниковать.
– Передышка.

Ага, посереди озера остановочка.

Ронни кивает мне, мол, может продолжить плыть. Я отпускаю её. Девушка двигает руками и ногами, пуская пар изо рта. Сжимаю губы, плывя за ней. Мог бы двигаться намного быстрее, но не хочу оставлять её позади. И всё-таки начинаю подталкивать девушку.

Кажется, я никогда не был так рад. Почувствовал дно под ногами. Но Ронни всё ещё не могла достать до него. Уже начинаю идти по дну, уже таща девушку, которая почувствовала песок и камни под ногами. Держу её за запястье.

Наконец, достигли берега, но легче не стало. Любое дуновение ветра сковывало. Мокрая одежда висла на нас, как тяжелый груз. Я не хочу ждать ни секунду, поэтому не даю Ронни передохнуть. Девушка обнимает себя руками, когда я кладу ладонь ей на спину, заставляя идти. Осматриваюсь по сторонам. Моросящий дождь вызывал мурашки на коже. Еле перебираю ногами, не в силах согнуть их в коленях, поэтому спотыкаюсь. Идти тяжело. Добрев также кладет одну руку мне на спину, придерживая.

Идём медленно. Девушка босиком, поэтому приходится внимательно смотреть под ноги.

Неважно, как долго мы шли. Главное, что, наконец, выбрались к дороге. Пустой, покрытой холодным асфальтом.

Остановились. Я смотрю в разные стороны. Надеяться на машины нет смысла, хотя, судя по сереющему черному небу, время близится к семи утра. Кто-то должен уже отправиться на работу.

Ронни постукивает пальцем по моей спине.

Я мнусь, ведь даже понятия не имею, где мы, поэтому не могу выбрать в какую сторону идти. Облизываю потрескавшиеся губы, сдерживая их дрожание. Но Ронни продолжает смотреть на меня, ожидая моего плана действий, так что откашливаюсь, кивая в выбранную сторону.

Медленно перебираем ногами. Идём вперед. Поддерживаем друг друга. Девушка начинает кашлять. Не сухо, но с мокротой. А мне охота чихать, но держусь.

И опять же теряю счёт времени. Сколько мы уже идём? Неизвестно. Вот только дождь прекратил накрапывать. Ронни хромает. Мне приходится всё больше тратить сил, чтобы придерживать её. Девушка ровно дышит. Хрипит.

Черное небо сменилось серым, пасмурным, холодным.

Я уже прекратил о чём-либо думать. Просто перебирал ногами, шаркал, поэтому полностью изолировался от реальности. Смотрел вниз. На темный треснувший асфальт.

Вдруг Ронни начинает меня дергать за влажную футболку. Я хмурюсь, еле поднимая на неё лицо. Моя голова словно застыла, мышцы замерзли. Девушка кивает назад, когда до ушей доходит гул.

Машина? Это будет звучать нелепо, но, чёрт возьми, как нам сегодня везёт.

Выпрямляюсь, смотря назад, на дорогу. Автомобиль несется на полной скорости. Ронни вопросительно смотрит на меня, ожидая моих действий.

Успокойся. Сделай глубокий вздох. Осталось совсем немного. Терпения, Дилан.

Подходим к краю дороги. Вытягиваю руку, таким образом подаю сигнал водителю. И машина тормозит. В нескольких метрах от нас. Резко, словно водитель сильно нажал на тормоз. Визг колес оглушает, но моё лицо не корчится. Перебрасываемся взглядами с Ронни. Та кивает в сторону машины, дверца которой раскрылась.

Я делаю шаг, но замираю. Опять. Теряю дар речи.

Нам сегодня безумно везет, да?

На меня уставилась пара чёрных блестящих глаз. Девушка открыла рот, кажется, так же не может выдавить ни слова.

Ронни улыбнулась, подняв ладонь, приветствуя.

А мои внутренности сжались.

Хлоя прикрывает рот, но в её глазах по-прежнему читается удивление.

Нет. Она в шоке.

========== Глава 14. ==========

Убей в себе “другого”.

***

Тихое утро в центре города. Мегаполис оживает, улицы заполняются нарастающим шумом. Пар поднимается с черного асфальта, взмывает в голубое небо.

Яркий, но морозный солнечный свет проникает сквозь оконное стекло на кухню одной из квартир высокого небоскреба. Гудения машин здесь слышны глухо.

Горячий кофе согревает ладони высокой стройной женщины, сидевшей за столом. Она смотрит на темную жидкость, постукивая ноготком по кружке. Опустошенная, не живая.

Стук стрелки часов. Одинокая тишина.

Муж не появлялся уже который день. Ни звонков, ни сообщений.

Он понял? Догадался? Ушел? Оставил?

Не стал даже разбираться, не проявил инициативу помочь. Собрал вещи и покинул квартиру. Молча, пока женщина спала. Хотя, она бодрствовала. Слышала каждый его шаг. И мужчина знал, что она не спит.

Женщина медленно перевела взгляд на небольшую мятую фотографию, лежавшую возле локтя. На ней запечатлена улыбающаяся девочка в красивом платье. Глаза смотрят прямо на женщину. Та лишь устало хмурит идеальной формы темные брови, коснувшись уголка фотографии пальцами свободной руки.

Муж больше не верит ей, думает, что она сошла с ума.

Возможно, оно так, но на это есть причины.

Женщина берет фотографию, подносит к лицу, всматриваясь в темные глазки дочери.

Ронни. От одного имени по спине бегут неприятные мурашки.

Она не одна.

Её две.

Утро в небольшом городке пасмурное. По-прежнему накрапывает противный мелкий дождь. А дома у Джейн творится настоящий хаос. Её бабушка раз в неделю устраивает глобальную уборку. На этот раз она пройдет на чердаке.

“Её понесло”, - вот, о чём подумала Джейн, выходя из комнаты. Лестница на чердак находится в конце широкого, но не длинного светлого коридора.

Девушка знает, что старики с возрастом становятся странными, но её бабка всегда такой была. Всё время носилась, не в силах усидеть на месте без дела. Только и делает, что убирается, готовит. Джейн не припоминает, чтобы видела её мирно сидящей от усталости в кресле перед телевизором. Нет. Её бабушка - сгусток нескончаемого потока энергии.

– Джейни, - тянет она её имя писклявым голосом.
– Помоги мне, милая, - старушка спускается по лестнице, держа коробку в руках. Девушка вышла, взяв её. Поток пыли тут же рухнул на лицо, когда старушка чихнула. Джейн скорчилась, но выдавила улыбку:

– Только утро, а вы уже трудитесь.

Наклоняется, поставив коробку на пол.

– А, ну, шо?
– Ее манера говорить всегда поражала.
– Мне без дела сидеть?

Бабушка вновь поднялась, взяв ещё одну коробку, поменьше.

Джейн подтягивает джинсы, смотря на этикетку, что приклеена к коробке. Приглядывается, щуря глаза. Приседает, убирая волосы за уши. Дата: двенадцатое декабря восемьдесят первого года.

– Это папины или мамины вещи?
– На самом деле, девушке нравилось слушать о молодости её родителей, поэтому то, что находится в коробке, не могло не заинтересовать её.

– Скорее, мои или твоего отца. Вещи твоей матери остались у её родителей, - объясняет, спускаясь к внучке. Джейн не спрашивает, начиная распаковывать коробку. Срывает скотч, который сразу липнет к рукам. Открывает, с улыбкой разглядывая то, что внутри. Бейсбольная перчатка, мяч, фотография в рамке, рукописи, старые книги и бледно-голубая футболка. Девушка берет её, встряхивая, чтобы избавиться от пыли. Под ними сложены посеревшие штаны. Ткань плотная. Бабушка спокойно поднимается обратно по лестнице. Футболка мятая, поэтому растягивает ткань руками, взгляд скользит к белому воротничку. Странная форма, но выглядит неплохо. Джейн присматривается. На белой этикетке черные буквы. Девушка улыбается, читая: “Роберт”. Но мелькнувшая в сознание картинка уничтожила улыбку.