Психоз
Шрифт:
– Именно в Бородино?
– Ну, на Бородинское поле.
– Оно большое, – таксист особой любезностью не отличался. Хотя за объявленную сумму он явно мог полдня катать Сашку по всем окрестным полям.
– К Спассо-Бородинскому монастырю.
«Будь благословен Интернет!»
– Так бы сразу и сказала!
– Мужик, до свидания! Найду посообразительнее. И повежливее, – Сашка яростно хлопнула дверью старого ржавого «Москвича».
«Прости и мне, Великий Боже,Мою несдержанность. Бывает…НоВесь день Сашка бродила пешком. Ни о чём не думая, впервые за долгое-долгое время. Монастырь – один из немногих, если не единственный, созданный как гимн во славу земной любви.
«Она просто хотела молиться там, где погиб её муж. Родовитая дворянка – урождённая Нарышкина! – помещица и прежде великосветская дама Маргарита Михайловна Тучкова всего лишь хотела молиться там, где погиб её муж. «Ни в чём другом отрады не нахожу, как в предприятии соорудить храм на том священном для меня месте, где пал супруг мой…», [6] но «…рана моя не заживала никогда…». [7] Почему со мной не случается ТАКОЙ любви? Почему?!. Сколько надрывного пафоса, а ещё психолог… «Ну, почему, Василий?!»… Потому что не готова ты стать Игуменьей Марией, «если что». Вот и потому, Санечка…»
6
Выдержка из письма Тучковой царю.
7
Выдержка из письма сыну. Более полно: «…была так поражена своим несчастием, что утратила возможность заботиться о своей собственной жизни, пока не обратилась к Тому, Который никогда не оставляет существо, молящее его. Сердце моё почуяло Бога, и я научилась покорности; но рана моя не заживала никогда…».
Памятники воинам. Берёзовые рощи. Эти места были воистину прекрасны. Ровно до тех пор, пока не настал вечер, и Сашке волей-неволей пришлось снова начать думать. О том, как добраться обратно до электрички. Дороги были почти безлюдны. Редкие проносившиеся мимо машины, доверия не внушали. Сашка добрела до автобусной остановки. Она была пуста. В облезшем расписании автобусов Сашка не разобралась. Она присела на скамеечку, достала пачку сигарет – их оставалось всего лишь две! – и впала в лёгкий ступор.
Тогда ей повезло. Какой-то водила «третьей категории сложности»: усы, очки, кепка – остановился сам. Она ещё успела на последнюю электричку. Ближе к ночи в ней было ещё неуютнее ехать, чем с утра. Запах благословенной земли был отравлен привкусом неприкаянных людей.
«Это, Санечка, гордыня! Люди как люди. Такие же, как ты. Из плоти и крови. Не выдёргивайся! Имей терпение и смирение. Или делай что-нибудь!»
– Сашенька, мы уже приехали!
«А-а-а!!! Кто здесь?!»
Сергей Валентинович обошёл авто, подал даме руку, и… И Сашка оказалась в сосновом лесу.
– Здесь очень недурственная база отдыха. Мало известная…
«…простым смертным из пригородных поездов и жителям села Облянищево…»
…но бурно посещаемая. Я зарезервировал коттедж. Вы наверняка хотите принять душ, всё-таки три часа дороги – это весьма утомительно. А после мы пойдём перекусить. У них отличная кухня.
И
кухня, и коттедж действительно были выше всяких похвал.После ужина, во время которого дядя Серёжа был игрив, как внезапно вспомнивший молодость кастрированный кот, они немного прогулялись по ночному лесу, вернулись в номер, и благостный Сергей Валентинович раскупорил благолепный коньяк. Умело, с явно не сегодня приобретенной сноровкой, наметал на тарелки приобретенную в супермаркете снедь и… включил телевизор.
– Сергей Валентинович, я не хочу есть – мы только что поужинали, – они всё ещё были на «вы». Перейти на «ты» «под шампанское»? Увольте. Сашка всё-таки специалист по глубинной психологии личности, если верить её визиткам.
– Сашенька, это закуска!
– Для закуски вполне хватило бы маслин.
– Вы опять на меня за что-то дуетесь, Сашенька. Но вы – прелесть в любом состоянии. Когда сердитесь, когда язвите, когда дуетесь, когда острите…
«Интересно, если я сейчас громко пукну, это тоже будет «прелестно»? Нет, ну как он тупо уходит от тех вопросов, на которые не хочет отвечать. Прекрасная метода: «Как дела?» – «Да потому что!» Скажи я просто Вове: «Для закуски вполне хватит маслин» – и он бы мне полчаса читал лекцию о сожженной слизистой желудка…»
– Сергей, а зачем нам телевизор?
– Да пусть себе шумит!
«Ну да. Кто бы другого от тебя ждал. «Пусть шумит», блин! Будь ты чуть глупее и вправду не понимай, что этот говорящий ящик с картинками меня раздражает, ты бы тут же предложил его выключить. Но нет! Всё будет по-твоему, не правда ли? Не мытьём, так катаньем. «Как мило». Неужели ты думаешь, что и я, в свою очередь, хоть чего-нибудь не понимаю? Ладно. Кто девушку ужинает – тому и телевизор в руки. Валяй, Емеля, твоя неделя!»
– Сашенька…
– Да, Сергей Валентинович?
– Мы можем наконец-то выпить на брудершафт и перейти на «ты»?
– Конечно.
Он налил полные пузатые бокалы.
«До сего момента, любезный друг, ты был умерен в спиртном. Ну что ж, всё понятно – работа, руль, ресторан. И вот, наконец, блаженный заслуженный островок отрыва от реальности. Welcome!»
Чокнуться. Сплести руки. Опрокинуть. Родительский чмок.
– Санечка, ты очень хороша!
– Ты тоже весьма недурён, Серёж.
«Как неровно покрытый патиной, слегка перекошенный бронзовый подсвечник в псевдоантикварной лавке. Если в текущем расходном отделении портмоне есть ещё и сумма, эквивалентная «цене безразличия», – такой с удовольствием купишь. Для интерьера. Но не тот, на который, не успев задуматься, ухнешь отложенное за подкладку на последний кусок хлеба. Потому что жить без него не сможешь…»
Когда красивый здоровый мужик всю ночь говорит, не затыкаясь, выпивая стакан за стаканом – это утомительно. В какой-то момент Сашка перебралась к нему на колени и уснула. А он всё продолжал разговаривать. Не то сам с собой, не то с телевизором…
Сашка провела прекрасный день. Понежилась в ванной, сходила в ресторан позавтракать. Выпила вкусный обжигающий кофе с коньяком под сигаретку на веранде заведения – и в блаженном одиночестве окунулась в утреннюю свежесть соснового бора.
К обеду дядя Серёжа изволили проснуться.
День был проведен мило, «по-семейному». Откушать. Прогуляться. Сфотографироваться. Выпить. Поговорить. Вечером даже была попытка совокупления. Но у Сергея Валентиновича Боровикова с этим делом было как-то не очень. Кто бы мог подумать, что у такого здоровенного, интересного, вполне ещё молодого дядьки окажется такой скромный размер и совсем уж захудалая функция.