ПСС, т.1

Вот теперь и смотрите, — почему называют «друзья народа» эту промышленность «народной», почему противополагают ее капиталистической? Только потому, что эти господа — идеологи мещанства и не в состоянии себе даже представить того, что эти мелкие производители живут и хозяйничают при системе товарного хозяйства (почему я их и называю мещанами) и что их отношения к рынку необходимо и неизбежно рас-калы-

ЧТО ТАКОЕ «ДРУЗЬЯ НАРОДА» 223

вают их на буржуазию и пролетариат. Попробовали бы вы изучить действительную ор­ганизацию наших «народных» промыслов, вместо того, чтобы фразерствовать о том, что «может» из них выйти, — и мы посмотрели бы, сумели ли бы вы найти в России такую мало-мальски развитую отрасль кустарной промышленности, которая бы не была организована капиталистически.

А если вы не согласны с тем, что признаками, необходимыми и достаточными для этого понятия, являются монополизация средств производства в руках меньшинства, освобождение от них большинства и эксплуатация наемного труда (говоря общее, — присвоение частными лицами продукта общественного труда, организованного товар­ным хозяйством, — вот в чем суть капитализма), — тогда потрудитесь дать «свое» оп­ределение капитализма и «свою» историю его.

На деле организация наших кустарных «народных» промыслов дает превосходную иллюстрацию к общей истории развития капитализма. Она показывает нам наглядно возникновение, зародыш его, например, в форме простой кооперации (высшая группа в горшечном промысле), показывает далее, как скапливающиеся в руках отдельных лич­ностей — благодаря товарному хозяйству — «сбережения» становятся капиталом, мо­нополизируя сначала сбыт («скупщики» и торговцы) вследствие того, что только у вла­дельцев этих «сбережений» есть необходимые для оптовой продажи средства, позво­ляющие выждать реализации товаров на далеких рынках; как далее этот торговый ка­питал порабощает себе массу производителей и организует капиталистическую ману­фактуру, капиталистическую домашнюю систему крупного производства; как, наконец, расширение рынка, усиление конкуренции приводит к повышению техники, как этот торговый капитал становится индустриальным и организует крупное машинное произ­водство. И когда этот капитал, окрепши и поработивши себе миллионы трудящихся, целые районы, — начинает прямо уже и без стеснения давить на правительство, обра­щая его в своего лакея, — тогда наши остроумные «друзья народа» поднимают вопли

224 В. И. ЛЕНИН

о «насаждении капитализма», об «искусственном создании» его!

Нечего сказать, вовремя спохватились!

Таким образом, г. Кривенко своими фразами о народной, настоящей, правильной и т. п. промышленности просто-напросто попытался замазать тот факт, что наши кустар­ные промыслы представляют из себя то же самое капитализм на разных ступенях его развития. С приемами этими мы достаточно познакомились уже у г. Южакова, который вместо изучения крестьянской реформы — говорил фразы об основной цели знамена­тельного манифеста и т. п., вместо изучения аренды — называл ее народной, вместо изучения того, как складывается внутренний рынок капитализма, — философствовал о неминуемой гибели его по неимению рынков, и т. д.

Чтобы показать, до какой степени извращают факты гг. «друзья народа», останов­люсь еще на одном примере . Наши субъективные философы так редко дарят нас точ­ными указаниями на факты, что было бы несправедливо обойти одно из этих, наиболее точных у них, указаний, — именно ссылку г-на Кривенко (№ 1 за 1894 г.) на воронеж­ские крестьянские бюджеты. Мы можем тут, на примере ими же выбранных данных, наглядно убедиться, чье представление о действительности более правильно, русских ли радикалов и «друзей народа» или русских социал-демократов.

Статистик воронежского земства, г. Щербина, дает в приложении к своему описа­нию крестьянского хозяйства в Острогожском уезде 24 бюджета типичных крестьян­ских хозяйств и в тексте разрабатывает их .

Хотя этот пример касается разложения крестьянства, о котором уже много говорено, но я считаю необходимым разобрать их собственные данные, чтобы показать наглядно, какая это наглая ложь, будто социал-демократы интересуются не действительностью, а «провидениями будущего», и как шарлатански поступают «друзья народа», обходя в полемике с нами сущность наших воззрений и отделываясь вздор­ными фразами.

«Сборник статистических сведений по Воронежской губернии». Т. II, вып. П. Крестьянское хозяй­ство по Острогожскому уезду. Воронеж. 1887. — Самые бюджеты в приложениях, стр. 42—49. Разработ­ка в XVIII главе: «Состав и бюджеты крестьянских хозяйств».

ЧТО ТАКОЕ «ДРУЗЬЯ НАРОДА» 225

Г-н Кривенко воспроизводит эту разработку, не видя, или, вернее, не желая видеть, что приемы ее совершенно не пригодны для того, чтобы составить представление об экономике наших земледельцев-крестьян. Дело в том, что эти 24 бюджета описывают совершенно различные хозяйства — и зажиточные, и средние, и бедные, на что указы­вает и сам г. Кривенко (стр. 159), причем, однако, он, подобно г. Щербине, оперирует просто над средними цифрами, соединяющими вместе различнейшие типы хозяев, и таким образом прикрывает совершенно их разложение. А разложение нашего мелкого производителя — такой всеобщий, такой крупный факт (на который давно уже обра­щают внимание русских социалистов социал-демократы. См. произведения Плеханова), что он совершенно ясно обрисовывается даже на таком небольшом числе данных, какое выбрал г. Кривенко. Вместо того, чтобы, говоря о хозяйстве крестьян, разделить их на разряды по величине их хозяйства, по типу ведения хозяйства, — он делит их так же, как и г. Щербина, на юридические разряды крестьян бывших государственных и быв­ших помещичьих, обращая все внимание на большую зажиточность первых сравни­тельно с последними, и упускает из виду, что различия между крестьянами внутри этих разрядов гораздо больше, чем различия по разрядам . Чтобы доказать это, разделяю эти 24 бюджета на три группы: а) особо выделяю 6 зажиточных крестьян, затем б) 11 сред-несостоятельных (№№ 7—10, 16—22 у Щербины) и в) 7 бедных (№№ 11 —15, 23—24 бюджетов в таблице Щербины). Г-н Кривенко говорит, например, что расход на 1 хо­зяйство у бывших государственных крестьян составляет 541,3 руб., а у бывших поме­щичьих — 417,7 руб. При этом он упускает из виду, что расход этот далеко не одина­ков у разных крестьян:

Несомненно, хозяйство крестьянина, живущего исключительно своим земледельческим хозяйством и держащего батрака, — по типу отличается от хозяйства такого крестьянина, который живет в батраках и от батрачества получает ³/₅ заработка. А среди этих 24 хозяев есть и те и другие. Судите сами, какая это выйдет «наука», если мы будем складывать батраков с хозяевами, которые держат батраков, и опериро­вать над общей средней!

226 В. И. ЛЕНИН

у бывших государственных есть, например, крестьянин с расходом в 84,7 руб. и с рас­ходом вдесятеро большим — 887,4 рубля (если даже опустить немца-колониста с рас­ходом в 1456,2 руб.). Какой смысл может иметь средняя, выведенная из сложения таких величин? Если мы возьмем приведенное мною деление по разрядам, то получим, что у зажиточного расход на 1 хозяйство в среднем дает 855,86 руб., у среднего — 471,61 руб., а у бедного — 223,78 руб.*

Различие оказывается в отношении примерно 4:2:1.

Пойдем дальше. Г. Кривенко, следуя Щербине, приводит величину расхода на лич­ные потребности в разных юридических разрядах крестьянства: у бывших государст­венных, например, расход на растительную пищу составляет в год на 1 едока — 13,4 руб., а у бывших помещичьих — 12,2 руб. Между тем по экономическим разрядам цифры дают: а) 17,7; б) 14,5 и в) 13,1. Расход на мясную и молочную пищу на 1 едока — у бывших помещичьих — 5,2 руб.; у бывших государственных — 7,7 руб. По разря­дам: 11,7—5,8—3,6. Очевидно, что счет по юридическим разрядам только прикрывает громадные различия и ничего больше. Очевидно, поэтому, что он никуда не годится. Доход у бывших государственных крестьян больше, чем у бывших помещичьих, на 53,7% — говорит г. Кривенко: в общем среднем — 539 руб. (из 24 бюджетов), а по этим разрядам — 600 руб. с лишним и около 400 руб. Между тем по состоятельности доход таков: а) 1053,2 руб.; б) 473,8 руб.; в) 202,4 руб., — т. е. колебания не от 3 : 2, а от 10 : 2.

«Капитальная стоимость крестьянских хозяйств у бывших государственных кресть­ян — 1060 руб., а у бывших помещичьих — 635 руб.», — говорит г. Кривенко. А по разрядам": а) 1737,91 руб.; б) 786,42 руб. и в) 363,38 руб. — колебания опять не от 3 : 2, а от

Колебания в величине средней семьи гораздо меньше; а) 7,83, б) 8,36, в) 5,28 человек на 1 семью. Особенно велики различия в обеспечении инвентарем; в среднем стоимость инвентаря на 1 хозяй­ство — 54,83 р. Но у зажиточных вдвое больше — 111,80 р., а у бедных втрое меньше — 16,04 р. У сред­них — 48, 44 рубля.

ЧТО ТАКОЕ «ДРУЗЬЯ НАРОДА» 227

10 : 2. Своим разделением крестьянства на юридические разряды автор отнял у себя возможность составить правильное представление об экономике этого крестьянства.

Если мы посмотрим на хозяйства разных типов крестьян по состоятельности, то увидим, что зажиточные семьи имеют в среднем 1053,2 руб. дохода и 855,86 руб. рас­хода, т. е. имеют чистого дохода 197,34 руб. Средняя семья имеет дохода — 473,8 руб., расхода — 471,61 руб. — т. е. чистый доход 2,19 руб. на хозяйство (это еще не считая кредита и недоимки) — очевидно, она едва сводит концы с концами: из 11 хозяйств 5 имеют дефицит. Низшая, бедная группа ведет хозяйство прямо в убыток: при доходе — 202,4 руб. расход — 223,78 руб., т. е. дефицит 21,38 руб.* Очевидно, что если мы со­единим эти хозяйства вместе и возьмем общую среднюю (чистый доход — 44,11 руб.), мы совершенно исказим действительность. Мы обойдем тогда (как обошел г. Кривенко) тот факт, что получающие чистый доход зажиточные крестьяне все шес­теро держат батраков (8 человек) — факт, поясняющий нам характер их земледельче­ского хозяйства (переходит в фермера), дающего им чистый доход и избавляющего почти совершенно от необходимости прибегать к «промыслам». Эти хозяева (все вме­сте) покрывают промыслами только 6,5% своего бюджета (412 руб. из 6319,5), причем промыслы эти — по одному указанию г. Щербины — таковы, как «извоз» или даже «скупка овец», т. е. не только не свидетельствующие о зависимости, а, напротив, пред­полагающие эксплуатацию других (именно в последнем случае: скопленные «сбереже­ния» превращаются в торговый капитал). У этих хозяев 4 промышленных заведения, дающие им 320 руб. (5%) дохода .

Иной тип хозяйства у средних крестьян: они, как мы видели, едва ли могут свести концы с концами.

Интересно отметить, что у батраков — двое из 7 бедных хозяев — бюджет сводится без дефицита: 99 р. дохода и 93,45 р. расхода на семью. Один батрак живет на хозяйских харчах, одежде и обуви. " См. Приложение I. (Настоящий том, стр. 313. Ред.)

228 В. И. ЛЕНИН

Земледелие не покрывает их нужд, и 19% дохода дают так называемые промыслы. Ка­кого сорта эти промыслы, — мы узнаем из статьи г. Щербины. Они указаны для 7 хозя­ев: только у двоих — самостоятельный промысловый труд (портняжничество и выжи­гание угольев), у остальных 5 — продажа рабочей силы («ходил косарем на низы», «ходит рабочим на винокуренный завод», «работает поденно в страду», «ходит овча­ром», «работал в местной экономии»). Это уже полукрестьяне, полурабочие. Сторонние занятия отрывают их от хозяйства и тем окончательно подрывают его.