ПСС том 2

«Пришло наконец время спросить: куда идем?» (o`u l'on veut aller) (II, 328).

«... Неверен тот хозяйственный путь, которым мы шли за последние 30 лет» (281)... «Мы слишком долго отождествляли интересы капитализма с интересами народнохозяйственными — заблуждение крайне гибельное... Видимые результатыпокровительства промышленности... до такой степени пас омрачили,что мы совсем упустили из виду народно-общественную сторону... мы упустили из виду, на счет чего такое развитие происходит, мы забыли и о цели какого бы то ни было производства» (298) — кроме капиталистического !

«Пренебрежительное отношение к собственному прошлому... насаждение капитализма...» (283)... «Мы... употребили все средства для насаждения капитализма...» (323) «... Мы проглядели...» (ibid.).

«... Мы не воспрепятствовали развитию капиталистических форм производства, несмотря на то, что они основаны на экспроприации крестьянства» (323).

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 229

«Разделение их (именно класса собственников и трудящихся), противоположность их интересов есть следствие современной искусственной организации, которую мы дали человеческому обществу... Естественный порядок социального прогресса вовсе не стремился отделить людей от вещей или богатство от труда; в деревне — собственник мог бы оставаться земледельцем; в городе — капиталист мог бы оставаться ремесленником (artisan); отделение трудящегося класса от праздного класса вовсе не было существенно необходимо для существования общества или для производства; мы ввели его для наибольшей выгоды всех; от нас зависит (il nous appartient) регулировать его, чтобы на самом деле достичь этой выгоды» (II, 348).

«Ставя таким образом производителей в оппозицию друг с другом (т. е. хозяев к рабочим), их заставили идти путем, диаметрально противоположныминтересам общества... В этой постоянной борьбе за понижение заработной платы интерес социальный, в котором, однако, каждый участвует, всеми забывается» (II, 359—360). И перед этим тоже воспоминание о завещанных историей путях: «В начале общественной жизни каждый человек владеет капиталом,посредством которого он прилагает свой труд, и почти все ремесленники живут доходом, который складывается одинаково из прибыли и заработной платы» (II, 359) .

Кажется, довольно... Можно быть уверенным, что читатель, не знакомый ни с Сис-монди, ни с г. Н. —оном, затруднится сказать, у которого из двух романтиков, под чертой или над чертой, точка зрения примитивнее и наивнее.

Вполне соответствуют этому и практические пожелания Сисмонди, которым он уделил так много места в своих «Nouveaux Principes».

«Вместо того, чтобы твердо держаться наших вековых традиций; вместо того, чтобы развивать принцип тесной связи средств производства с непосредственным производителем... вместо того, чтобы увеличить производительность его (крестьянства)труда сосредоточением средств производства в его руках... вместо всего этого мы стали на путь совершенно противоположный»(322—323). «Мы приняли развитие капитализма за развитие всего народного производства... мы проглядели,что развитие одного... может произойти исключительно на счет другого» (323). Курсив наш.

230 В. И. ЛЕНИН

Наше отличие от А. Смита, говорит Сисмонди в 1-й же книге своего сочинения, состоит в том, что «мы почти всегда призываем то самое вмешательство правительства, которое А. Смит отвергал» (I, 52). «Государство не исправляет распределения...» (I, 80). «Законодатель мог бы обеспечить бедняку некоторые гарантии против всеобщей конкуренции» (I, 81). «Производство должно соразмеряться с социальным доходом, и те, кто поощряет к безграничному производству, не заботясь о том, чтобы узнать этот доход, толкают нацию к гибели, думая открыть ей путь к богатству» (le chemin des richesses) (I, 82). «Когда прогресс богатства постепенен (gradu'e), когда он соразмерен сам с собой, когда ни одна из его частей не развивается непомерно быстро, тогда он распространяет всеобщее благосостояние... Может быть, обязанность правительств состоит в том, чтобы замедлять (ralentir!!) это движение, для того чтобы регулировать его» (I, 409—410).

О том громадном историческом значении, которое имеет развитие производительных сил общества, совершающееся именно этим путем противоречий и непропорцио-нальностей, Сисмонди не имеет ни малейшего представления!

«Если правительство оказывает на стремление к богатству действие регулирующее и умеряющее, — оно может быть бесконечно благодетельным» (I, 413). «Некоторые регламентации торговли, осужденные ныне всеобщим мнением, если они и заслуживают осуждения в качестве поощрений промышленности, могут быть оправданы, может быть, как узда» (I, 415).

Уже в этих рассуждениях Сисмонди видна его поразительная историческая бестактность: он не имеет ни малейшей идеи о том, что в освобождении от средневековых регламентации состоял весь исторический смысл того периода, современником которого он был. Он не чувствует, что его рассуждения — вода на мельницу тогдашних защитников ancien r'egime'a , которые были еще так сильны даже во Франции, не говоря

* — старого строя. Ред.

К ХАРАКТЕРИСТИКЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОМАНТИЗМА 231

о других государствах западноевропейского континента, где они господствовали .

Итак, исходная точка практических пожеланий Сисмонди — опека, задержка, регламентация.

Такая точка зрения вполне естественно и неизбежно вытекает из всего круга идей Сисмонди. Он жил как раз в то время, когда крупная машинная индустрия делала первые свои шаги на континенте Европы, когда начиналось то крутое и резкое преобразование всех общественных отношений под влиянием машин (заметьте, именно под влиянием машинной индустрии, а не «капитализма» вообще) , преобразование, которое принято называть в экономической науке industrial revolution (промышленная революция). Вот как характеризует ее один из первых экономистов, сумевших оценить всю глубину переворота, создавшего на место патриархальных полусредневековых обществ современные европейские общества:

«... История английского промышленного развития в последние 60 лет (писано в 1844 году) не имеет ничего равного себе в летописях человечества. 60—80 лет тому назад Англия была страной, похожей на всякую другую, с маленькими городами, с незначительной и простой промышленностью, с редким, но относительно значительным земледельческим населением. Теперь это — страна, непохожая ни на какуюдругую, с столицей в 2V2 миллиона жителей; с крупными промышленными городами; с индустрией, которая доставляет продукты всему миру и производит почти все посредством

Эфруси усмотрел в этих сожалениях и вожделениях Сисмонди «гражданское мужество» (№ 7, стр. 139). Высказывание сентиментальных пожеланий требует гражданского мужества!! Загляните хоть в любой гимназический учебник истории, вы прочтете там, что западноевропейские государства 1-ой четверти XIX в. были организованы по тому типу, который наука государственного права обозначает термином: Polizeistaat (полицейское государство. Ред.).Вы прочтете там, что историческая задача не только этой, но и следующей четверти века состояла именно в борьбе против него. Вы поймете тогда, что точка зрения Сисмонди так и отдает тупостью мелкого французского крестьянина времен реставрации; что Сисмонди представляет пример сочетания мелкобуржуазного сентиментального романтизма с феноменальной гражданской незрелостью.

Капитализм датирует в Англии не с конца XVIII века, а со времен несравненно более ранних.

232 В. И. ЛЕНИН

чрезвычайно сложных машин; с предприимчивым, интеллигентным, густым населением, две трети которого заняты в промышленности и торговле и состоят из совершенно различных классов; это население с другими обычаями, другими нуждами составляет, на самом деле, совершенно другую нацию сравнительно с Англией того времени. Промышленная революция имеет такое же значение для Англии, как политическая революция — для Франции, как философская революция — для Германии. И различие между Англией 1760 года и Англией 1844 года, по меньшей мере, так же велико, как ме-жду Францией при ancien regime и Францией июльской революции» .