Псы Вавилона

– Отдыхайте, – сказал старик Валитов и покинул своих гостей.

– Не совсем удобно, – неуверенно произнес Джоник. – Напросился в гости…

– Что за чепуха! – возразил Всесвятский. – Все в пределах приличий. Насколько я понимаю, вы не особенно верите в реальность происходящего. Вот и убедитесь. Да и вдвоем веселее. Только предупреждаю: эта нечисть, верите ли вы в нее или нет, представляет реальную опасность. Поэтому, если начнутся… э-э… события, прошу никаких самостоятельных действий не совершать и во всем слушаться меня. Договорились?

Джоник кивнул.

– Тогда ложитесь и отдыхайте. Не знаю, когда именно появится нечисть, но скорее всего после полуночи.

– А вы уверены, что действительно появится?

– Почти! Выхода у них нет. Или они уничтожат меня, или я уничтожу их. Третьего, как говорится, не дано.

2

Джоник улегся на толстую кошму, покрытую сверху лоскутным одеялом. За окном все еще было светло. Американец взглянул на часы – начало одиннадцатого. Спать совершенно не хотелось. Ожидание опасности, подлинной или мнимой, держало в напряжении. Всесвятский, похоже, находился в таком же состоянии. Он ворочался, кряхтел, что-то бормотал себе под нос.

– Не спите? – услышал Джоник. – Вот и я не могу сомкнуть глаз. Всегда так в минуту опасности. Нервишки, конечно, шалят. Вовсе ненужное возбуждение.

– Тогда, может быть, расскажете о том, что произошло с вами дальше, после того как вы покинули злополучный хутор?

– Охотно. Тем более что последующие мои приключения во многом проясняют суть нынешних событий.

Рассказ Всесвятского о его приключениях на Украине (продолжение)

Итак, я решил все же добраться до Одессы, разыскать профессора Матюшевского и потолковать с ним в надежде прояснить суть дела: существуют ли в действительности вампиры или это всего лишь народный фольклор?

Когда я наконец приехал в знаменитый черноморский город, стояла середина апреля. Цвели сирень и акация, по улицам чинно прохаживались солдаты и офицеры в иноземной форме, поскольку Одесса, как и вся Украина, была оккупирована германскими и австро-венгерскими войсками. Прямо с вокзала я отправился в Новороссийский университет, к моему удивлению, исправно функционировавший. Там удалось узнать адрес Матюшевского, который, как оказалось, давно не преподавал по причине преклонного возраста и слабого здоровья. Жил он, насколько я помню, недалеко от вокзала, на Новорыбной улице. Нужно отметить: в странствиях я порядком поистрепался и вид имел неприглядный, ничем не отличаясь от обыкновенного бродяги. Появляться в подобном облике даже перед специалистом по вампирам казалось мне неблагоразумным. Прежде всего нужно было привести себя в порядок. Из денег у меня оставалась лишь царская «синица-пятерка», еды не имелось никакой, а уж про одежду и говорить не стоит. Первым делом я отправился в баню, там же привел в относительный порядок растительность на голове и лице. Потом, предварительно перекусив в ближайшей «обжорке», двинулся на знаменитую одесскую барахолку, намереваясь приобрести какую-нибудь относительно приличную одежонку, дабы предстать перед профессором в пристойном виде. Из оставшихся у меня четырех целковых два пошло на покупку у какого-то подозрительного вида босяка вполне цивильного черного костюма моего размера плюс манишки. Имелась у одеяния одна странность. Пиджак у костюма сзади для чего-то был разрезан сверху донизу, а потом аккуратно зашит. Так же выглядели и брюки. Только потом я понял смысл насмешливых взглядов, бросаемых окружающими в мою сторону. Костюм, очевидно, был снят с покойника. Однако выбирать не приходилось. И я отправился на Новорыбную.

Дверь профессорской квартиры открыла пожилая неопрятная женщина, подозрительно меня оглядевшая. «Профессор не принимает, он болен», – сообщила она и хотела захлопнуть дверь, но я, отбросив воспитанность, подставил носок сапога и заявил, что проехал тысячу верст ради встречи с господином Матюшевским, к тому же являюсь его коллегой – историком и намерен встретиться с ним, чего бы мне это ни стоило. Напуганная грозным тоном, женщина, как потом оказалось, сестра профессора, позволила мне войти. Затем через анфиладу темных коридоров провела меня в такую же темную комнату, загроможденную огромным количеством книг. Среди книжного моря, в высоком вольтеровском кресле сидел, укрытый по самую грудь клетчатым пледом, крошечный старичок во фланелевом халате, почти карлик, и, казалось, дремал. Перед ним на пюпитре стояла раскрытой огромная инкунабула [24] .

24

Инкунабула – старопечатная книга.

– Станислас, – позвала женщина. – Станислас!

Старичок открыл глаза.

– Станислас, тут к тебе пожаловал молодой человек, утверждает, что коллега – историк.

– Историк? – Карликообразный Станислас пожевал белесыми губами. – Я не жду никакого историка. Кто вы и зачем явились в мой дом? – Говорил он басом, весьма странным для его субтильной комплекции.

– Видите ли, господин профессор, я – приват-доцент Петербургского университета… Археолог… Прочитал вашу статью в «Историческом вестнике» и необычайно заинтересовался…

– В «Вестнике»?.. Не припоминаю.

– Про вампиров.

При этих словах старичок заметно вздрогнул.

– Ах, да. Но давненько, давненько… Даже странно… Почему сейчас?..

– Видите ли, в своих археологических изысканиях я наткнулся на один объект, прояснить происхождение которого не в силах. Поэтому рассчитываю на вашу помощь. – Тут я произнес еще несколько слов о научной солидарности.

– А где вы копали? – поинтересовался Матюшевский. Я назвал место. – И что именно нашли? Да вы садитесь, милостивый государь. Летиция, ты можешь идти, – сказал он женщине.

Я стал рассказывать о своей находке, потом о возникших в связи с ней предположениях. Станислас внимательно слушал, не перебивал, только изредка покачивал головой, не то соглашаясь, не то просто поторапливая. Когда я закончил, профессор некоторое время оценивающе смотрел на меня.

– Так что вы все-таки хотите? – наконец вымолвил он.

– Подтверждения или опровержения.

– Чего именно?

– Существования вампиров.

Карлик засмеялся странным ухающим смехом, напоминавшим голос ночной птицы.

– Они существуют, – отсмеявшись, сообщил он. – Уж поверьте мне, милостивый государь. Вы, собственно, на правильном пути, и ваши умозаключения свидетельствуют о недюжинном уме. Вон справа, на стеллаже, стоит полный географический атлас Российской империи. Откройте его, пожалуйста, и покажите мне место вашей находки.

Я выполнил требование.

– А теперь подайте вон ту папку.

Увесистой «под мрамор» папки с документами, похоже, давно никто не касался, поскольку ее покрывал слой пыли. Станислас развязал тесемки, некоторое время перебирал содержимое, наконец достал какую-то бумагу и протянул мне.

– Взгляните. Здесь мало света, подойдите к окну. Только не нужно широко распахивать портьеры.

Я подошел к окну, чуть-чуть отодвинул портьеру, обратив внимание, что на окне имеется толстая железная решетка, и развернул документ. Им оказалась контурная карта, какие используют в гимназии на уроках географии. Карта была аккуратно раскрашена акварельными красками и отображала юг России, Кавказ, часть Ближнего Востока и Балканы. Кое-где на ней имелись крестики. Станислас взял из моих рук карту, положил ее на пюпитр, обмакнул в чернильницу ручку и вывел еще один крестик на месте моей находки.

– Вы хотите сказать: кресты указывают на находки, подобные моей? – изумленно спросил я.

– Совершенно верно, милостивый государь. Увы, в данной ситуации вы – не первооткрыватель, хотя, конечно, ваша находка – событие выдающееся. Между прочим, нечто подобное раскопал в свое время и я. Вот здесь. – Станислас указал кончиком пера на крестик, нарисованный почти на самом берегу Адриатического моря. – Вот здесь, в Черногории, я отыскал гробницу пира.

– Кого? – не понял я.

– Существа, являющегося источником вампиризма. Но я искал осознанно, а вы сделали свое открытие случайно.