Птица и меч

* * *

Я отправилась на поиски Тираса — не в первый раз за эти двадцать восемь дней. Я вновь и вновь пренебрегала просьбой короля, блуждая по лесу в одиночестве или в компании Буджуни, если мне не удавалось от него отвязаться. Тролль держался рядом, но не лез с разговорами, чувствуя, какая сумятица царит у меня в голове. Однако на моей стороне была магия, и в эту ночь я ускользнула незамеченной.

Я дошла до домика в западных лесах, где Тирас впервые раскрыл мне свой секрет — и который так точно описал охотник. На этот раз меня не встречал, роняя путеводные слова, орел, и все же в доме ощущалось присутствие человека. Блюдо, гребень, дрова у очага. Раньше ничего этого не было. Я в растерянности коснулась гребня и повернулась к кровати, где провела ту памятную ночь после побега из замка, раздумывая, что мне делать дальше и куда идти теперь. Постель была не заправлена. В ней явно недавно спали. Неужели Тирас переродился и утаил это от меня? Возможно, дар забрал еще какую-то его часть — столь важную, что он решил, будто отныне ему не место среди людей?

Ноги внезапно ослабели, и я опустилась на кровать. Тирас? — позвала я. — Тирас, пожалуйста, не прячься от меня. Распахнутая деревянная ставня негромко стучала о стену. Я вслушивалась в темноту в ожидании ответной мысли, сердцебиения, трепета крыльев, но ощущала только собственную тревогу. В конце концов я бессильно понурила голову, скользя взглядом по плотно утоптанному земляному полу. Из-под кровати высовывался кусочек белого кружева.

Я удивленно потянула его, но он не поддался, словно зацепившись за что-то тяжелое. Я поспешно встала на колени и приникла к полу. Под кроватью лежала незастегнутая дорожная сумка, набитая какими-то тряпками. Я вытащила ее и осторожно перебрала содержимое. Кружево оказалось приторочено к вырезу пышного платья, чей бледный цвет трудно было различить в темноте. Под ним обнаружилась пара изящных туфелек размером чуть больше моих, шелковое белье, еще одно платье и прекрасный багряный плащ. Кто-то устроил тайник в доме короля.

Я выдохнула в болезненном облегчении, по-прежнему качая головой. Общая картина событий от меня ускользала, но одно я знала наверняка: здесь была женщина. Перевертыш. И теперь она была мертва.

* * *

Когда я вошла в тронный зал на следующий день, орла в нем уже не было. Полы отмыли до блеска, зал проветрили, но я не могла забыть о птице, которая на самом деле была человеком. Кель уже ожидал меня у трона, готовясь вновь выполнять обязанности рупора, и я решила расспросить его о судьбе орла после приемного дня. Я сомневалась, стоит ли ему рассказать о своем вчерашнем открытии; узнай он, что я блуждаю в лесах по ночам, — непременно приставит ко мне круглосуточную охрану.

Я поприветствовала собравшихся легким кивком и жестом предложила первому жалобщику подойти к трону. Гвардия засуетилась, упорядочивая очередь и принимая дополнительные меры для моей безопасности. Некоторые люди встречали приговор без восторга, а другие и вовсе представали передо мной в цепях.

День тек своим чередом, а решения принимались без остановки. Внезапно толпу всколыхнул шепоток, и за дверями раздался крик. Охрана немедленно сомкнула передо мной ряды, опасаясь, что в очереди возникла потасовка. Но я уже ощутила его имя, словно все мысли собрались в одну точку. Король Тирас. Король Тирас. Я вскочила, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь за плечами гвардейцев. Кель тоже встал, растолкал стражу и бросился к дверям, держа руку на мече.

— Разойтись! Всем назад! — рявкнул он.

Я как могла тянулась на цыпочках, но плотная стена стражи загораживала обзор. Затем я вновь услышала его имя — уже не в мыслях, а из десятков уст.

— Король Тирас вернулся! Король здесь!

Я не запомнила, как спускалась с помоста. Знаю только, что шла сквозь толпу, а Кель и стражники с раскинутыми руками пытались создать для меня проход. Но люди и так расступались, приветствуя меня почтительными поклонами и кивками.

Тирас ждал на пороге зала, на голову возвышаясь над окружающими. Он был одет для приемного дня, если не считать черных перчаток до локтей, которые придавали ему сходство с королями-воинами, чья кровь текла в его венах. Белые волосы венчала корона, с плеч струился зеленый плащ. Губы Тираса не улыбались, но теплые янтарные глаза были прикованы ко мне — такие же родные, как мое собственное сердцебиение. Я перешла на бег и через мгновение оказалась в его руках.

— Ты ведешь себя не по-королевски, — пробормотал Тирас, легко приподнимая меня над полом и зарываясь лицом в волосы. — Люди решат, что я размазня.

Я не нашлась с ответом — слова вдруг покинули меня. Сейчас я могла только судорожно цепляться за короля, пока тот баюкал меня в объятиях. Затем он отнял лицо от моей шеи и, не размыкая рук, распустил собрание:

— Ступайте и не творите зла.

Я не услышала от толпы ни слова, ни даже мысли возражения.

Глава 28

НАМ HE ДАЛИ отпраздновать его возвращение. Тем же вечером в коридоре загрохотали сапоги, и Кель постучал в дверь королевской опочивальни.

— Тирас! У нас гость. Давай скорее.

Мы без единого слова оделись и поспешили к центральному двору, по которому уже метались тени от зажженных факелов. Зубья парапета выдавались из стены, как настоящие черные зубы. Капитан ночной стражи начал объяснять Келю ситуацию.

— Она постучалась в городские ворота и попросила ее впустить. Сказала, что ее зовут леди Ариэль Фири. Пришла одна, пешком, без сопровождения.

Кель выругался и бросился к воротам, которые отделяли внутренний двор от внешнего.

— Где она сейчас? — резко спросил Тирас.

— Дозорный предложил ей подождать до рассвета, ваше величество. Таковы его указания.

— Она до сих пор за воротами?! — зарычал Кель, снова подбегая к дозорному.

— Нет, сэр, — поспешил оправдаться стражник. — Дозорный испугался, что перед ним действительно может быть благородная дама, и разбудил меня. Я послал стражников на стены — проверить, не ловушка ли это. Но леди и вправду была одна, поэтому мы опустили мост и привели ее в замок.

В ту же секунду со стены донесся гул трубы, и мы бросились к воротам нижнего двора, глядя, как медленно поднимается тяжелая решетка. Леди Ариэль высвободилась из рук двух сопровождавших ее стражников, сделала несколько шагов и упала на колени. Пыльные всклокоченные волосы рассыпались по рваному малиновому плащу, тоже забрызганному грязью. Я немедленно узнала запах, который ее окружал, и зеленые подтеки на светлом подоле платья. Кровь вольгар. Не человеческая. В руке девушка сжимала кинжал, как будто недавно ей пришлось сражаться за свою жизнь.

Кель немедленно бросился к ней и заключил в объятия. Кинжал выскользнул из пальцев леди Ариэль и ударился о булыжники двора с глухим лязгом, от которого она вздрогнула. Воин не стал его поднимать, но леди Фири, которая выглядела совершенно оглушенной, сама потянулась к клинку, словно вот-вот ждала нападения.

— Ариэль, вы в безопасности. Успокойтесь, — прошептал Кель, и девушка обессиленно уронила голову ему на плечо. Руки плетьми повисли вдоль тела.

— Их было так много, — глухо выдавила она. — Так много…

— Вы одна? — В голосе Тираса слышалось напряжение. — Где ваши охранники?

— Мертвы. — Леди Фири еще ниже опустила голову, но я увидела, как затрепетали ее ресницы.

— До Фири три дня пути на лошади. Вы прибыли одна? — не сдавался король.

Тирас, пожалей девушку. Тирас кивнул, хотя его брови сошлись к переносице, а губы сжались в тугую линию.

— Проводи ее внутрь, Кель. Вопросы могут подождать. Пусть передохнет и поест.

Леди Фири отказалась спать, но с благодарностью приняла помощь служанок, которые искупали ее, нашли новое платье и накрыли в столовой предрассветный ужин для нас четверых. Тепло и забота придали девушке мужества, и она наконец смогла объяснить, как оказалась в Джеру в таком плачевном состоянии.