Пугало

— А что стало с колдуном?

— Он его зарезал, — повернулся граф к пугалу.

Дальнейший диалог был прерван весьма наглым образом: прямо из окна питейного заведения, мимо которого проходили люди, выпрыгнуло косматое и рогатое нечто и, злобно хихикая, пробежало мимо них. Было странно, но люди не обратили на него внимания. Прохожие в удивлении смотрели на выбитое окно, но никак не на убегающего чёрта.

— Это Тур. Развлекается, старый чёрт, — прокомментировал вампир.

— Развлекается? — повернулся Аах к графу.

— У него есть любимый грош. «Чёртов грош», если говорить точнее. Любой человек, его коснувшийся, обречён — он может как умереть, так и в кого-то обратиться, причём, безвозвратно. Идём, не обращай внимания, здесь это привычное явление.

— А почему ему вслед никто кроме нас не смотрел?

— Черти могут становиться невидимыми для людей, — граф посмотрел на Ааха и в сердцах сказал: — Такие злодеи, ты даже не представляешь. Всегда пытаются что-то забрать, особенно зарятся на душу.

— Пускай попробуют, — улыбнулось пугало, глянув вслед чёрту.

— Я бы на это посмотрел… — прошептал вампир.

Развернувшись, они пошли дальше. Ещё через несколько кварталов перед ними появился театр — большое, украшенное лепниной здание. На стенах висели картины, изображающие некоего чародея, а возле проходов стояла охрана.

— Опоздали… — грустно отметил вампир и первым направился ко входу в зал.

— Опоздали на что?

— Сейчас узнаешь.

— Здравствуйте, граф, — поклонилась молодая белокурая женщина на входе.

— Здравствуй, Селина. Давно началось?

— Не очень.

— О! Замечательно! Хотел показать вот этому молодому человеку представление моего друга.

— Тогда проходите скорей, — указала она на дверь.

Пройдя внутрь, они увидели выступающего на сцене молодого парня лет двадцати. У него было покрытое белой пудрой лицо, строгий костюм и шляпа на голове. По левую руку от парня на столе лежала пила, а по правую стоял длинный ящик на колёсиках.

— Это он? — поинтересовался Аах.

— Нет. Это его ученик. Давай посмотрим, что же он придумал, — граф сел на одно из пустых кресел на заднем ряду, жестом предлагая пугалу сесть рядом.

А между тем на сцене распылялся молодой фокусник, бахвалясь своим талантом и умением:

— Мы начинаем представление! Я вас давно не удивлял! Опасный подготовил номер…

Внезапно ожила пила. Она пилила человека, ей словно кто-то управлял. Под крик маэстро отпали руки, затем скатилась голова. «Какой реальный вышел фокус!» — передний ряд негодовал. Едва вскружился чёрный пепел, в нём старый чародей стоял. Он, сняв цилиндр, поклонился, и громко в зал проговорил:

— Всем добрый вечер! Вот и я. В ученике я вновь ошибся, но не беда. Он уникальный в мире фокус помог сегодня мне создать, так наградим его… — говорил человек как будто в рифму.

Разум людей желал отрицать происходящее на сцене действо, но не мог. А чародей говорил и демонстрировал невероятные фокусы, завораживая и восхищая присутствующих своим талантом. Следы крови медленно растворялись, а остатки тела осыпались прахом.

— Ты поверь в волшебство, — прокричал чародей.

Вдруг зажегся свет, и зал взорвался аплодисментами. Поклонившись зрителям, артист исчез точно так же, как появился, растворившись в легкой дымке.

— Идём, — позвал вампир Ааха, направляясь за кулисы.

— Он ведь взаправду его распилил? — уточнило пугало.

— Верно, — кивнул вампир.

— Но почему люди этому радуются?

— Они этого не понимают, — усмехнулся граф, когда они покинули зал. — Элрик! Старый прохиндей, что, неужели ещё один? — поинтересовался вампир, протягивая руку старому чародею, вытирающему с лица грим.

— Здравствуй, Велиус! Да, ещё один, — кивнул старик, пожимая ладонь. — Совсем молодёжь не та пошла — постоянно норовят убить, стоит переписать завещание. Один отравит, второй зарежет, последний, правда, поступил оригинально, попытавшись сжечь.

— Да, хорошего последователя найти в наши дни ой как тяжело, — кивнул граф.

— Велиус, кто это с тобой? Нашел нового слугу? — усмехнулся артист.

— Нет. Аах, — обратился вампир к пугалу, — пожалуйста, сними маску.

Пугало молча выполнило просьбу. Лицо его улыбалось, а глаза слегка прищурились — представление понравилось пугалу. Маэстро делал аккуратные, точные разрезы — всё точно так, как оно любит. Вот только сам маэстро этой улыбки не оценил. Отшатнувшись, он вопросительно выгнул бровь:

— Велиус, ты что за маньяка ко мне привёл?!

— Элрик, знакомься. Это — Аах, пугало. Аах, а это — Элрик, мой старый друг. Про него я тебе и говорил.

— Здравствуйте, маэстро, — улыбка стала ещё шире, а из пасти показались зубы.

— Какого «симпатичного» клиента ты ко мне, однако, привёл, — передёрнул плечами мастер, взяв наконец себя в руки.

— Симпатичный? — удивился Аах.

— Да. Лицо запоминающееся. Раз увидишь — до конца жизни помнить будешь, — ответил Элрик, а затем продолжил: — Идёмте ко мне, что здесь стоять.

Проведя гостей по коридорам театра, чародей привёл их в свою гримёрку. В глаза сразу бросался разбросанный повсюду инвентарь, чуть приглушенный свет магических огней, а в одном из углов лежало огромное скопление колюще-режущих предметов, они добавляли этому месту особого антуража.

— Велиус, так с чем вы ко мне пришли?

— Помнишь, несколько лет назад у меня работал садовник?

— Ну… допустим. Необычный человек был. Добрый очень.

— Вот именно его Аах и разыскивает. Попробуешь выяснить, где он?

— Да чего пробовать? После того, как ты его выгнал, он сам приходил ко мне, просил крова. Поработал уборщиком пару дней, ну я его и направил к лучшей жизни на север, за проклятые земли. Слышал, что там живёт некий очень добрый дух, помогающий людям. Вот у кого ему будет хорошо, так это у него.

— Но на всякий случай стоит проверить заклинанием. У нас с Аахом уговор.

— Да? — прищурился мастер, осмотрев пугало. Он догадывался, какой договор мог заключить граф с этим существом, но решил промолчать. — Хорошо.