Пугливая герцогиня

— Это было довольно скучно, и я устал, — сказал он.

— Ник, ты? Устал? Такого не может быть! — воскликнул Стивен. — Ведь только ты всегда мог переплыть через озеро, а потом проскакать верхом пять миль, и все это еще до завтрака. Держу пари, ты всю ночь играл в карты и бродил по девицам. Да, от этого можно устать. Вот, выпей немного бренди, это приведет тебя в чувство.

— Да, я выпью бренди, только если ты оставишь хоть немного. Знаешь, ты бы немало удивился, если бы узнал, чем я на самом деле был занят прошлой ночью. — Николас опустился в кресло рядом со Стивеном и потянулся за бутылкой.

— Что, никаких картежных страстей? Никакого публичного дома?

— Нет, если таковым не считать бал у леди Орман.

— Ты был на светском балу? — недоверчиво спросил Стивен. — Я потрясен. Тебе действительно нужно выпить.

— Да уж. Наши сестры постоянно твердят о том, что я должен исполнить свой долг и жениться, вот я и подумал, что прием у леди Орман — отправная точка поисков.

— Они не задумываются о твоем долге, Ник. Просто с тех пор, как они вышли замуж, у них в голове сплошные мечты и романтика, вот они и хотят, чтобы так было у всех. И особенно это касается нас с тобой.

— Хм, — Николас сделал большой глоток обжигающего бренди, — так ты приехал в город, чтобы найти себе жену?

— Черт возьми, нет! Я еще слишком молод, чтобы жениться, хотя Шарлотта и утверждает обратное. Я здесь ради аукциона в Таттерсолз. Говорят, в каталоге значится подающая надежды кобыла. Хотя, осмелюсь предположить, примерно то же было и у леди Орман.

Николас засмеялся, вспомнив выстроившихся в ряд хихикающих, одетых в белое дебютанток и их мамочек, жаждущих встретить здесь подходящего молодого герцога. И Эмили Кэрролл, которая, казалось, совсем не заинтересована ни этим глупым хихиканьем, ни поисками подходящей партии.

— Так оно и было, — сказал он. — А я уже и забыл, что Лондон в сезон балов — это одна грандиозная ярмарка, где все выбирают себе подходящих лошадей. Я слишком долго прозябал в деревне.

— Это было необходимо. Имущественные дела отца в ужасном состоянии после его смерти, вот тебе и пришлось все приводить в порядок. Задача непростая и незавидная.

— А я бы и теперь предпочел оставаться там, — пробормотал Николас.

— Я только что оттуда, и поверь мне, там не намного лучше, чем в городе. По пути в Лондон я заезжал в Деррингтон повидать Шарлотту и Дрю.

— И как там наша сестренка?

— Огромная, словно дом, и в постоянных заботах о ребенке, который вот-вот появится. Однако у нее хватило энергии и на то, чтобы распространяться о прелестях брака и семейной жизни. И кстати, она завела еще двух мопсов. По-моему, четыре — это уже слишком.

— Что ж, буду благоразумен и постараюсь держаться подальше от Деррингтона.

— Мудрое решение, по крайней мере, некоторое время лучше воздержаться от визитов. — Поколебавшись мгновение, Стивен спросил: — Ну и как, была ли на балу молодая леди, которая смогла привлечь твое внимание?

Зеленые глаза леди Эмили снова возникли в его воспоминании, такие яркие и задорные. И совсем не холодные. Николас отогнал от себя ее образ и сделал еще глоток.

— Только не говори, что ты тоже изображаешь свата, Стивен.

— Нет, конечно. Я абсолютно не гожусь для этой роли. Я просто подумал, что… возможно, было бы неплохо, если бы нашелся кто-то, кто помогал бы тебе. Кто-то понимающий и добрый. Ну и милый, конечно.

— Какая разумная женщина захочет войти в нашу семью? Твои шутки и выходки не задержали бы ее здесь надолго.

— Я вполне мог бы себя контролировать, так же как и Шарлотта, и все остальные, если бы появился кто-то, на кого ты хотел бы произвести хорошее впечатление. Кто-то, кому и мы должны были бы понравиться.

— Пока никого нет. Но я учту твои слова.

Он действительно принял их во внимание, отчасти поскольку уже привык к заботам и активному участию сестер в этом вопросе, однако Стивен ни в чем подобном прежде замечен не был. Но уж если даже он считает, что Николасу требуется «помощь» в его герцогских делах, значит, его переживания и одиночество слишком очевидны.

Николаса это не устраивало, он всегда старался ограждать своих близких от тревог и волнений. Возможно, женись он сейчас, все бы успокоились, по крайней мере до тех пор, пока не нашли бы новый повод для беспокойства.

— Нам нужно куда-нибудь выбраться сегодня вечером, — предложил Николас, — ты так редко бываешь в Лондоне, нужно получить от него все, что возможно.

— Надеюсь, ты не потащишь меня на какой-нибудь душный бал или музыкальный вечер?

— Нет, если, конечно, ты не горишь желанием попасть на бал леди Арнольд. Мы могли бы отправиться в клуб, поиграть в карты. Или посетить при желании заведение миссис Ларкин.

— Превосходно! А у меня есть билеты на маскарад в Воксхолле [3] . Я слышал, у синьоры Растрелли великолепное сопрано, а она как раз будет там выступать.

— И, бьюсь об заклад, не менее великолепная грудь.

Стивен рассмеялся:

— И это тоже, конечно.

Вскоре Стивен отправился в номера, отказавшись остановиться в Мэннинг-Хаус. Николас остался наедине с бухгалтерскими счетами и головной болью от выпитого бренди. «Хорошо, что брат в городе», — подумал он, усаживаясь за стол. Возможно, немного веселья и развлечений — как раз то, что ему сейчас нужно. Немного выпивки, одна-другая партия в карты, немного итальянских оперных див с великолепной грудью. Ему необходимо вновь почувствовать себя тем самый Николасом, но не только герцогом.

3

Воксхолл-Гарденз — увеселительный сад в Лондоне, одно из главных мест общественного отдыха и развлечений с середины XVII до середины XIX в. Был популярен среди всех слоев общества и известен как место романтических свиданий в темных аллеях.

Однако предстояло побыть еще немного герцогом. Он просмотрел толстую стопку свежих приглашений. Сезон балов подходил к концу, но это не помешало городу погрузиться в заключительную неистовую волну раутов и балов, прежде чем все разбегутся, разъедутся, каждый в своем направлении. Он отложил в сторону несколько приглашений, которые собирался принять, вместе со счетами и письмом от своего управляющего имением в Скарнли-Эбби по поводу ремонта. Впрочем, вскоре он сам собирался нанести туда визит.

Он открыл нижний ящик стола, чтобы достать еще писчей бумаги, и вдруг заметил, как в глубине, куда почти не попадал свет, блеснула маленькая шкатулка, украшенная золотом и эмалью. Ее насыщенные цвета — красный, синий и золотой — так притягивали, что он невольно потянулся за ней.

Обычно ему удавалось противостоять соблазну взять ее, и она оставалась в ящике, надежно спрятанная от глаз между бумагой и коробочкой с сургучом. Но сегодня какая-то неведомая внутренняя сила заставила его достать шкатулку и взять ее в руки.