Пулемет над пропастью

А нас с Эльзой на другой день вызвали во дворец, но на малый прием, то есть можно было присутствовать просто в парадных мундирах, а не в специальных, пошитых нам накануне. Князь был весел и милостив, наградами не сыпал, но произвёл Эльзу в штурм-оберст-лейтенанты и меня тоже, добавив что командир Специальной объединённой группы, не должен иметь чин ниже, чем у своих подчинённых. Все мы переводимся в жандармерию в личное подчинение фон Штейнглица, но по прежнему будем выполнять не задания, а скорее просьбы полицейского управления, по сложным делам. А все мои сотрудники получали по внеочередному званию. А потом князь спросил, а какое мол название я хочу дать новому подразделению. И тут я вспомнил, как Эльза мне рассказывала, что князь любит солоноватый армейский юмор, чтоб грубовато, но на грани и я решился… сделав вид лихой и придурковатый, я отрапортовал, что хочу назвать свой отряд Лопедевега (этот автор был тут неизвестен). Князь озадаченно спросил, а что это означает, на что я ответил: ' Не знаю Ваше Величество, но уж больно похоже на мать-перемать, так что враги будут бояться'. Присутствовавшие тут фон Штейнглиц и фон Ортель побледнели, а князь наоборот побагровел, а потом начал ржать, как конь, буквально до слез. После чего встал с трона, подошел ко мне и потряся меня за плечи, сказал, что теперь спокоен за новое подразделение жандармерии и будет ждать сообщений о новых успехах молодого оберст-лейтенанта. А на выходе из дворца нас догнал адъютант князя и вручил мне роскошный бархатный футляр и козырнув удалился. Эльза выхватила у меня футляр, раскрыла его и ахнула, там лежал серебряный аксельбант. Фон Ортель идущий вместе с нами, уважительно поздравил меня со свободным входом во дворец и сказал, что я далеко пойду.

Нам выделили под резидентуру группы, здание старинной пожарной части, бывшее на балансе у ХОЗУ жандармерии. Трех этажный дом с окнами бойницами, Лондоном, глухой каменной стеной, огромной конюшней и шикарными подвалами.

В штатное расписание группы добавили хозвзвод, взвод охраны и штурмовой взвод, два бронехода, пять электробайков, две спецмашины с мимикрией (жандармские бронеходы также могли мимикрировать и притворяться хоть мусоровозом, хоть экскурсионным автобусом).

Я еще только раздумывал кого ввести в свою личную бригаду, как все образовалось само собой…

Три девицы и младший капрал-итендант будучи в увольнении повздорили с компанией морпехов, которые стали приставать к девушкам, а когда капрал за них вступился, нанесли ему оскорбление действием. Надо сказать, что служащие ХОЗУ жандармерии носили униформу армейской интендантуры и это ввело морпехов в заблуждение. А хозушники, как и все служащие жандармерии в обязательном порядке проходили курс боевого обучения. Короче три девицы и капрал отмутузили пятерых гренадер-матрозен. И ушли от шуцманов дворами. Я узнал все это из маршрут-раухеров, которые были обязаны носить вне казармы все жандармы (кроме выполняющих специальное задание). Девицами оказались Мия, Лорелей и Лора, которых перевели в ХОЗУ за превышение полномочий.

Короче я, дал всем девицам нашивки штурм-капралов, а капралу погоны штурм-унтер-фельдфебеля и включил в свою личную оперативную группу. Эльзе моя идея с девицами не особенно понравилась, но я убедил ее в чистоте своих намерений (нынче же ночью, как говаривал дон Реба).

Я построил во дворе нашего нового присутствия свое воинство и поздравил, ветеранов с повышением, а всех вместе с новыми перспективами службы.

Глава 8

Глава восьмая, в которой главный герой занимается голубями и практикантами

По материалам допросов, был уже составлен подробный официальный отчет, да и в свою информационную копилку, я кое чего отсыпал, но из задержанных в казино сотрудников, оказался один ноунейм, крупье Мария Шмидт, которая, явно была темной лошадкой, ибо ее документы принадлежали кому-то иному, так как на удостоверении была явно переклеена фотография. Мой зам кстати был взбешён такой «тезкой». Девица, на первый взгляд простоватая метиска с островов, нос картошкой, пугливый тремор, но вот изредка вспыхивающий из под ресниц острый умненький взгляд, и то как она осторожно строила фразы, стараясь избегать прямой лжи, наводили на известные подозрения.

Моя личная резиденция находилась в бывшем кабинете Командира пожарной части. Там была старинная мебель и стенд с моделями пожарной техники, плюс там было два письменных стола и стол заседаний, так что я сразу подсадил к себе Эльзу. Нет, конечно у нее был и свой кабинет, но в основном мы любили работать вдвоем. Наши кабинеты и кабинет моего зама Шмидта объединяла общая приемная, где присутствовали мой адъютант дежурный офицер и секретарь (против секретарши восстала Эльза). Секретарь как раз и позвонил в допросный каземат, сказав что ко мне прибыли два старших офицера, жандармерии и СБ.

Это были… Штурм-оберст жандармерии, начальник Управления внутренней регистрации Фукс (главный Молчи-молчи жандармерии) и Штурм-майор СБ фон Кох.

Мне сообщили, что фроляйн Шмидт у меня забирают и предоставили соответствующие бумаги.

Я приказал привести задержанную и тут она выдала мне сюрприз. Она дружески поздоровалась с фон Кохом и щелкнув каблуками представилась, как штурм-фельдфебель Фогель. Это была агентесса под прикрытием СБ, она пасла в казино одного шпиона, дабы ввести его в долги, что ей вроде бы удалось и ее уже собирались выводить из операции, так что у СБ к нам претензий не было.

Когда мы прощались, Фогель мне подмигнула и скосила глаза вниз.

Задержавшийся фон Кох, сказал, что сегодня меня посетит мой бывший шеф и попросит взять на одну из операций трех практиканток, и командование не против, но я должен стараться обеспечить их безопасность ибо девушки их благородных семей.

Проводив гостей, я приказал дежурному офицеру тщательно обыскать камеру, где мы держали агентессу и не ошибся, ибо через пол часа мне принесли аккуратно сложенную четвертушку бумажной салфетки, где было написано, что к крупье Францу периодически наведывался человек из Голубиной башни.

Спасибо конечно милая фроляйн фельдфебель, но Франц раскололся до дна, как только Эльза пощелкала щипчиками для ногтей и спросила, есть ли у допрашиваемого дети. Теперь мы знали, что сообщения о дне и месте поставок «гнилых кружочков», приходило голубиной почтой.

Голубиная башня была одной из достопримечательностей Бремена. Там уже лет триста находилось Голубиное почтовое отделение, которое действовало до сих пор. Голубиная почта считалась элитной и имела государственную защиту, причем за убийство почтового голубя полагалась виселица.

Первым делом, я приказал Шмидту установить наблюдение за башней, потом попросил Элизу достать информацию по башне из «Списка странностей», хитрого досье жандармерии где хранилась информация на выпадающие из обыденности факты. Но тут пришли обещанные гости, мой бывший шеф фон Гольдринг и три симпатичных девицы в мундирах младших криминаль-ассистентов. Я напрягся, ибо Эльза была у меня в кабинете, но мои страхи были напрасны, ибо девицы устроили чмоки, ибо как выяснилось были знакомы. Главный советник тепло поздравил меня с повышением, посетовал что такой перспективный сотрудник больше не в полиции и попросив не обижать милых фроляйн удалился вручив мне на прощание почётный полицейский золотой знак За доблесть в охране правопорядка.

Я по быстрому переподчинил девиц Эльзе и поручил произвести отправку депеш по голубиной почте, причем из разных отделов и доложить о своих впечатлениях, а сам взялся за полицейские и жандармские досье по Голубиной башне. В мои новые способности входило диагональное скорочтение и моментальный анализ информации, почему я быстро выцепил некие странности. Сотрудники двух подразделений Голубиной башни и один начальник рангом повыше, год назад погибли буквально на протяжении одной недели… одно самоубийства, две скоропостижных болезни и ограбление. Покинули лучший из миров, два начальника отделений, два сотрудника и заместитель управляющего. Одно из «осиротевших» отделений было Морским, то есть занималось связью с заморскими адресатами, а второе занималось дорогими срочными посылками, которые доставляла специальная порода здоровенных голубей, могущих тащить специально выведенная порода крупных голубей, могущих тащить груз до двухсот грамм. Именно из-за этих пташек была введена смертная казнь для орнитологов-убийц, ибо помимо могутности, эти птички были на редкость вкусный и входили в Парадное княжеское меню.