Пульс

Никто не смог связать летевший молот с человеком, который на самом деле управлял им. Если бы не растущая ненависть Клары к Фейт Дэниелс, она бы действовала согласно плану. Ей не нравилось, когда её контролировала мачеха, но именно Фейт довела её. Она сделала бы то, что ей сказали; она убила бы президента молотом. Ему несказанно повезло, что он ушел с поля живым.

Клара даже не потрудилась посмотреть в сторону катастрофы. Она просто пошла в противоположном направлении. Она знала, что новости никогда не выйдут за пределы штата, все плохие события замалчивались. Но у Клары был особый план по обмену информацией. План, который она прокручивала в голове, когда внезапно столкнулась с братом.

— Добро пожаловать в клуб, — сказал Уэйд. — Есть ли причины, по которым ты решила ослушаться? Обычно это моя роль.

— Решила, что хоть раз в жизни возьму инициативу в свои руки, — сказала Клара. — Убийство президента было безумной идеей Гретхен. Это привело бы весь мир в состояние повышенной готовности. Это было бы ошибкой.

Уэйд посмотрел в ту сторону, где произошел инцидент, потом через поле, где стояла машина. Президента эвакуировали.

— Она будет в бешенстве. Ты готова к этому?

Губы Клары изогнулись в полуулыбке, и она пошла прочь. Она всё ещё придерживалась прежних целей, но в то же время она была прирождённым лидером. Она устала следовать приказам Гретхен.

— Я уже давно готова.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Второй пульс

Глава 17. Насколько глубока эта кроличья нора?

Ф

ейт чувствовала себя не в своей тарелке, как будто всё, чему она научилась у Дилана, нашло способ вырваться на свободу и улететь. Она чувствовала это весь день, трагическая печаль поднималась в её груди, и девушка с трудом сдерживала слёзы. Она не знала, почему это так, но, шагая в темноте к старому торговому центру, пыталась вспомнить все причины своей депрессии.

Жизнь в Олд-Парк-Хилл закончилась. Фейт и раньше прощалась со школой, с множеством школ. Но сейчас всё было по-другому, потому что в глубине души она знала: какой бы ни была школа, теперь всё кончено. Больше не будет ни классных комнат, ни коридоров, ни учителей вживую. Все отчаянные чувства, связанные с желанием обрести своё место в мире, нахлынувшие на Фейт, пока она прогуливалась по заполненным страхом коридорам, остались позади. Так что это была одна из причин грусти: то короткое детство, что у неё было, теперь уже точно обрело бесславную кончину.

Фейт никогда больше не вернётся в заброшенное, увитое плющом здание начальной школы. Она не знала, откуда в ней такая уверенность, знала только, что это правда. Это была жалкая слабость, которую она не могла преодолеть и не думала, что когда-нибудь преодолеет, но она любила старые книжки с картинками. Они были в числе немногих радостей в её жизни. Когда она была с ними, все плохие чувства уходили. Ей удавалось вырваться из реальности на несколько драгоценных минут, но больше не удастся.

Приближаясь к лестнице, ведущей на крышу здания «Нордстром», Фейт поняла, что есть ещё что-то, что заставляет её чувствовать себя такой грустной. И вот чего ей действительно не хватало, так это человека, с которым она могла бы поделиться своими секретами. Одного-единственного человека, которому она могла рассказать о своём безумном сне с Диланом, в котором они купались нагишом, а её ноги обвивали его поясницу. Ей не хватало человека, которому она могла бы всё рассказать, который не осудил бы её, и она не нервничала бы и не боялась. Этим человеком была Лиз.

Фейт ловила себя на том, что тянет руку в сторону, ища, за что бы ухватиться, и находила только пустое место. К своему удивлению, Фейт в конце концов поняла, что именно ей, а не Лиз, нужна была рука, за которую можно держаться. Тот факт, что эта рука исчезла, пронзал её сердце каждый раз, когда Фейт тянулась за ней. Глубоко внутри, в той части своего сердца, которую она старалась игнорировать, Фейт знала, что она выживет, только если будет продолжать говорить себе, что когда-нибудь, даже если это будет далеко в будущем, они снова найдут друг друга.

Ночь была тёплая, поэтому Фейт поставила рюкзак на потрескавшийся тротуар и села прямо на обочине. Фейт сидела за «Нордстромом», глядя в пустое пространство, куда грузовики обычно доставляли ящики с костюмами, галстуками, платьями и модной обувью. Из темноты появилась тёмная фигура, медленно приближаясь к ней. Это было неожиданно, но всё же она поняла, что означало его появление.

— Ты выбрал неподходящее время, — сказала Фейт, не готовая встать и начать двигаться.

— Приношу свои извинения королеве, — пошутил Клугер, склонив голову с дредами. Он мог быть саркастичным, когда хотел, что случалось нечасто. Фейт уже забыла, какой он огромный и как бледна его кожа, которая сияла, как маленькая луна на фоне чёрного неба.

— Я должна была встретиться здесь кое с кем, — сказала Фейт. Что-то ей подсказывало, что появление Клугера было частью плана.

— Мне приказано забрать тебя. Это всё, что я знаю.

«Типичный Клугер», — подумала Фейт.

Она знала, что этот момент настанет, но всё ещё не была уверена в том, были ли связаны её отношения с Диланом и появление скитальца, так что она продолжила выяснять.

— Тебя послали мои родители? Они сказали, что свяжутся со мной, когда школа закроется.

Клугер посмотрел в сторону школы и остановил взгляд на задней части «Нордстрома». Здание находилось примерно в четырех футах от них.

— Школа закрыта. Будь на связи.

— Тебе обязательно быть таким загадочным? Ты не можешь просто сказать мне, что происходит? Пожалуйста, Клугер, хотя бы намекни.

Фейт давно знала Клугера, и она знала, как на него повлиять. Его массивные плечи слегка опустились, и он не смотрел ей в глаза. Таким он мог быть только с Фейт, изредка теряя бдительность.

— Иди сюда, здоровяк, — позвала Фейт, постукивая по бордюру рядом с собой. — Садись. Давай поговорим.

Клугер улыбнулся, что случалось с ним даже реже, чем поникшие плечи. Улыбнулся, но садиться не стал.

— Из-за того, чем ты там занималась, — сказал Клугер, кивая на крышу здания, — я и должен забрать тебя, а не из-за закрытия школы.

— Так ты знаешь?

Фейт была шокирована, но в то же время осознала, что, возможно, никакого конфликта интересов и нет. Может быть, Дилан и скитальцы связаны, но если это так, почему он никогда об этом не говорил?

Клугер не ответил, но снова посмотрел ей прямо в глаза, убрав плечи назад, как солдат, которым по сути и был. Больше она ничего от него не добьётся.

— Ты ведь не брала с собой планшет? — спросил Клугер, когда Фейт встала и закинула рюкзак на плечи. — Это очень важно. Не дай бог, кто-то там увидит эту штуку.

— Я положила планшет туда, куда сказал Дилан.

— Кто такой Дилан? — спросил Клугер, но Фейт не купилась на его фальшивое недоумение.

— Хорошая попытка, бигфут.