Пуля для солиста
Шрифт:
Даша входила в разряд суперзвезд. Плюс к этому она его законная супруга. Но даже она не позволяла себе таких выпадов, какой сделала в его сторону Жанна. Даша знала его силу, знала, на что он способен. И боялась его.
А Жанна не боится. Потому что дура. Ничего, ей еще представится возможность осознать глубину собственной глупости…
– Вадим Анатольевич, к вам Иван Березник…
Голос у секретарши чуть сипловатый. Нет в нем задора молодости. И не удивительно. Ей уже за сорок. Моложавая симпатичная женщина. Замужняя. И без претензий. С Вадимом у нее чисто деловые отношения. А так и должно быть.
– Пусть войдет…
В кабинет к Вадиму вошел молодой человек интеллигентной наружности. Щегол. А ведет себя, будто он горный орел. Все ему нипочем. Только ошибается дружок…
– Рад тебя видеть, Иван!
Вадим набросил на лицо радушную улыбку. Протянул ему руку для приветствия. Но задницы от кресла не оторвал. Как бы ни ценил он Ивана, но вставать перед ним не собирался. Как бы тот ни хорохорился, птица он не столь высокого полета.
Иван композитор. Один из многих, которые работают на продюсерский центр «Старз Юнион Рекордз». Как президент и генеральный продюсер этого центра Вадим проводил в масштабах страны конкурсы. Что-то вроде «Алло, мы ищем таланты!». Со всех концов России на адрес фирмы приходили аудиозаписи доморощенных музыкантов и композиторов. На девяносто девять целых и пять десятых процентов – это была невыносимая чешуя. Но среди этих нагромождений пустой породы можно было найти настоящие алмазы. Среди них Иван. Самородок из Ивановской области.
Вадим помог Ивану поступить в «Гнесинку». Это было невероятно сложно. Ведь у него не было начального музыкального образования. Но Вадим все устроил. И за это Иван подарил ему несколько своих песен. Две из них вошли в репертуар Даши. А одна стала бесспорным хитом, вошла в десятку лучших композиций.
Сейчас Иван развивает свой талант под руководством мудрых преподавателей. И заодно продолжает трудиться на Вадима. Совсем недавно он выставил на его суд целый ворох музыкальных композиций, пока только в набросках.
– Вадим Анатольевич, вы звонили мне, я пришел…
Приближался час суда. Ветер волнения сорвал с Ивана перья горного орла. Он стал похож на обтрепанного воробья.
– Хорошо, что ты пришел… В общем, ознакомился я с твоими набросками. Если честно, ничего особенного…
Теперь Ивана правильней было назвать мокрой курицей. Такой жалкий вид он приобрел.
– Но три композиции заслуживают особого внимания. Подчеркиваю, особого… Мне почему-то кажется, что из них выйдут отличные песни. С претензией на суперхиты…
Вадим совершил ошибку. Лучше бы он этого не говорил. Иван моментально обсох. Расправил крылья. Задрал нос. Стал важным, как павиан.
– Да, я это знаю, – с великой гордостью за себя кивнул он.
– Я думаю, мы можем приобрести эти композиции. По двести долларов за каждую. Итого, шестьсот долларов. Неплохие деньги для студента…
– А не мало? – показал свое недовольство Иван.
Конечно, мало. Вадим не прогадал бы, если б заплатил раз в десять дороже. Но нельзя разбрасываться деньгами. Иначе прогоришь. Эта мудрость – его девиз. Потому он до сих пор на плаву.
– Существуют твердые ставки… Поверь мне, я плачу тебе вдвое больше, чем надо. Из уважения к тебе и к твоему таланту….
«На дурака не нужен нож…»
Но Иван не хотел оставаться в дураках.
– Я, наверное, приму предложение Якова…
Он назвал фамилию известного продюсера.
Разговор свернул в опасную сторону. Вадим внутренне
напрягся. Но волнения своего не выдал.– Ты думаешь, он заплатит тебе больше?
– Да. По три тысячи долларов за композицию…
– Ты уверен?
– Я знаю… У нас уже есть определенная договоренность…
Ну и жук!.. Вадим не без уважения смотрел на Ивана. Но при этом его душила злоба. Надо же, через его голову прыгнул.
– Иван, я не думаю, что ты поступаешь правильно, – с осуждением сказал Вадим.
– Думаю, что да…
– За то, что я для тебя сделал, ты расплачиваешься черной неблагодарностью…
– Вы сами поставили меня перед выбором, – вспылил Иван. – Моя «Чайка» стала хитом номер один. Она звучит на всю страну… А вы мне после этого предлагаете по двести долларов за стопроцентный шлягер…
Вадим как будто не слышал его.
– Я нашел тебя, раскрыл твой талант, устроил в престижное музыкальное училище, ввел в приличное общество… Не кажется ли тебе, что ты расплачиваешься за это не той монетой?..
– Не знаю, – покачал головой Иван.
Ему было стыдно. Он смотрел не на Вадима, а себе под ноги.
– Зато я знаю. Ты поступаешь непорядочно… А я, между прочим, сейчас за один очень интересный проект взялся. Три парня в одной группе. В подробности вдаваться не буду, но скажу, что ты как нельзя лучше подходишь под одну вакансию. Ты будешь петь. На большой сцене. Это послужит тебе дополнительным стимулом для творчества…
– Лучший стимул для творчества – это деньги, – буркнул Иван.
Вадим едва не испепелил его взглядом.
Как ни странно, он терпеть не мог в людях алчность. Он искренне считал, что деньги – не самое главное в жизни. Деньги – это зло, источник всех бед. Идеальное общество – это добровольная общность совершенно бескорыстных людей. Дела его фирмы идут хорошо. Но было бы куда лучше, если бы все эти певцы, композиторы, поэты, директора, менеджеры, стилисты, визажисты не требовали бы с него денег, работали бы даром, за одно только удовольствие быть приобщенным к важному и великому делу. А если бы еще плохие дяди и тети с телевидения и радио не брали взятки за предоставление эфира, если бы клипмейкеры не драли за каждый видеоклип по тридцать-сорок тысяч долларов… Эх, алчные, жалкие людишки…
Сам Вадим деньги любил И не просто любил. Он их обожал. Видел в них смысл своего существования. Ради них готов был на все. Но это не порок. Это всего лишь исключение из общего правила. Он исключение. Кто виноват, что его мама таким родила?..
– Деньги, деньги, – осуждающе покачал головой Вадим. – Деньги до добра не доведут. Запомни это…
Иван не ответил. Хлюпнул носом…
Лох. Типичная жертва… Вадим знал, как работать с этим контингентом.
– В общем, опрометчивых решений не принимай. Ни к кому не ходи. Пока не ходи… Встретимся послезавтра, в это время, на этом месте. Я подниму ставку. Насколько – этого я пока не могу сказать. Все будет решено на Совете…
Он многим говорил про некий Совет. Это несуществующая инстанция. Все решения насчет выплат принимал лично Вадим. И мог прислушаться к совету только одного человека. Главного бухгалтера. И то, если тот говорил о снижение ставки…
– Если тебя что-то не устроит, держать я тебя не буду. Можешь уходить к своему… гм… благодетелю… Все, свободен. И прошу тебя, вспомни народную мудрость. Семь раз отмерь, один раз отрежь.
Иван ушел. Вадим потянулся к трубке сотового телефона. Позвонил на мобильник Остапа…