Пуля для солиста

Вадим сделал озабоченный вид, сдвинул на переносице брови.

– Кто? – в праведном гневе воскликнул он.

– Я не знаю. Но мне кажется, это бандиты…

Иван рассказал ему историю, подробности которой Вадим уже знал. Только вчера он слушал «крутых». Сейчас выслушивал лоха.

– Да, да, это печально… – сокрушался он. – Куда идет страна? В какие тартарары все валится?.. Беспредел!.. Анархия!.. К чему мы придем?..

– Вадим Анатольевич, – захныкал Иван. – Если я не отдам деньги, меня убьют…

– Деньги?! – взвился Вадим. И сунул Ивану под нос фигу. – Вот им что, а не деньги!..

– Но что мне делать? В милицию обращаться?..

– В милицию?!.. Нет, в милицию обращаться не надо. Я сам займусь этим вопросом…

На следующий день к Ивану подошли двое. У обоих бледный вид, синяки под глазами. Они вежливо попеняли ему. Почему, мол, не предупредил, что у него есть могущественный покровитель. И клятвенно пообещали оставить его в покое.

Было бы хорошо, если бы они ему еще и компенсацию за моральный ущерб в зубах принесли. Но Вадим и без того потратился. Развод лоха обошелся ему в полторы тысячи долларов.

Это его люди разыграли сцену с бумажником, они же вывезли Ивана за город, сунули его в петлю. Они же поставили его на счетчик. Сценарий удался, спектакль прошел без осечек. Спектакль, в финале которого Иван приполз к нему на полусогнутых.

– Даже не знаю, как вас благодарить, – заискивал он перед Вадимом.

– Не знаешь?.. А ты подумай?..

– Хотите, я подарю вам свои композиции?

– Нет, нет, это слишком… Тебе же надо на что-то жить… Пятьсот долларов за три вещи. Идет?

– Да, да, я согласен…

– И еще ты должен дать мне клятвенное обещание никогда и ни под каким предлогом не предавать меня…

– Извините, Вадим Анатольевич, я не хотел вас предавать… И клятвенно…

Вадим добился от него, чего хотел. Этот талантливый юноша будет работать только на него и ни на кого другого. И за бесценок писать для него песни. Хорошие песни. Которые для «звезды» все равно что кислород.

2

– Ходят упорные слухи, что Зырянов собрал вокруг себя всех известных продюсеров. Он мутит воду. Провоцирует бойкот нашего проекта, – докладывал Вадиму его заместитель Эдик Блинов.

Молодой, но чрезвычайно толковый и пронырливый парень. Он все знал, все умел, все у него получалось. Вадим очень ценил его. И вел себя с ним на равных.

Зырянов – известный продюсер. Из разряда тайных врагов Вадима он вдруг перешел в разряд явных. И сейчас активно мешает развернуть во всю мощь один грандиозный проект, детище Вадима.

В прошлом году Вадим предпринял попытку пробить на телевидение проект ежегодной национальной премии в области популярной музыки. Аналог – премия «Грэмми» в Америке. Пятнадцать-двадцать номинаций, что-то вроде «лучший солист поп-музыки», «лучшая рок-группа», «лучший магнитоальбом года», «лучший голос России», «лучший композитор» и т. п. Проект грандиозный, чтобы его раскрутить, нужно вложить кучу денег, привлечь на свою сторону всех «звезд» от мала до велика. Нужно, чтобы премия «Браво» стала высочайшим достижением в области музыкальных искусств. А сделать это не просто…

Вадим заплатил немалые деньги за эфир, за право транслировать передачу по центральному телевидению и в удобное время. Но шоу не состоялось. Слишком мало «звезд» почтили присутствием концертный зал «Останкино». Мало кому интересно было получить приз за свои достижения. А приз этот – статуэтка. Статуэтка в виде руки, собранной в кулак. И оттопыренный кверху большой палец. Символ «Браво».

Можно сказать, пролетел Вадим со своим проектом. Убытков много, а толку мало. Но все же какой-то толк есть. Все-таки обращают внимание на эту премию. И если продолжать раскручивать этот проект, то можно выйти на достаточно высокий рейтинговый уровень.

Вадим продолжал вкладывать деньги. В расчете на его скорую самоокупаемость.

Он активно работал с прессой. Привлекал к сотрудничеству журналистов известных изданий. Кого подкупом, кого откровенным шантажом он заставлял сочинять целые оды во славу национальной премии «Браво». По телевидению крутились рекламные ролики. Мол, совсем скоро подведение итогов за год. Премия «Браво» определит, кто же в мире шоу-бизнеса самый-самый…

Вадим крутился как мог. Делал все возможное и невозможное, чтобы сделать свой проект суперпопулярным. Слишком многое он ставил на карту.

Если проект окончательно прогорит, он потеряет сотни тысяч долларов. Безвозвратно. Если дело выгорит, он получит все. Прежде всего признание в мире шоу-бизнеса. Ведь премию присуждает так называемая Российская музыкальная академия. Он сам создал этот институт, все академики – его люди. Они думают, а Вадим решает – кто и за какие заслуги получает премию. Сейчас пока все честно. В номинацию попадут самые-самые. А потом можно и продавать призовые места. Неприличное дело за приличные деньги.

Маховик раскрутки гудит по всей стране. В этом году церемония вручения премии обещает стать событием в музыкальном и околомузыкальном мире. Это будет яркое, массовое и чрезвычайно интересное зрелище. Это будет самая настоящая ярмарка тщеславия. Все будет, если будут решены кое-какие проблемы.

– С Зыряновым разберемся, – пообещал Вадим. – Дальше?

– За телеэфир много просят.

– Сколько?

Эдик назвал сумму. Вадим чуть не застонал.

– Они что там, совсем с ума посходили? – Не они, а он…

Вадим услышал знакомую фамилию. Очень известный человек на телевидении. И очень жадный. Слишком многого хочет. А не подавится?..

– Уладим проблему…

– И еще… Журналист один приборзел. С подачи Зырянова бочку на нас катит…

– Опять Зырянов? – поморщился Вадим. – А журналист не этот ли, который Щелков?..

– Он самый… К славе мальчик рвется. Через большие скандалы…

* * *

Николай Зырянов вышел из магазина и обомлел. Место, где только что красовался его новенький «трехсотый» «Мерседес», зияло пустотой.

– Угнали, – прошептал он.

И тут же вся округа огласилась его истерическим возгласом:

– Сволочи!..

Машина огромных денег стоит. Совсем новая. Он даже застраховать ее не успел. Зато оборудовал сигнализацией и новейшим противоугонным устройством. Перед тем как выйти из нее, он заблокировал рычаг переключения скоростей на «Мультилок». Чтобы избавиться от этого стального «крокодила», нужно как минимум два часа. Но не прошло и десяти минут, а от машины осталось только воспоминание. «Мультилок» оказался «Мультилохом».