Пуля из прошлого

– Так куда собирался позавчера Артемов? – повторил Гуров свой вопрос.

– Да, собственно говоря, я не знаю, – развел руками Николай Иванович. – Во всяком случае, я его никуда не посылал. Вы знаете, в последнее время он просто атаковал меня своими просьбами дать ему какой-нибудь материальчик погорячее. Но у меня ничего такого не было! Что я ему мог дать? Доверить статью о проблемах ЕГЭ я не мог, иначе она превратилась бы в сатирический репортаж, и ее можно было бы помещать в разделе «Юмор». Гриша вполне мог сделать из нее вывод, что во всем виноваты пришельцы с альфы Центавра. Да он и не взялся бы за нее! По его мнению, это слишком мелко. В конце концов, он замучил меня так, что я сказал, чтобы он писал о чем угодно, только чтобы это было хорошо. Вот так. И он пошел.

– Понятно, – подытожил Гуров.

Информация, полученная от Николая Ивановича, в сущности, повторяла то, что сказали ему журналисты. И сейчас оставалось уповать только на данные, хранящиеся в компьютере Артемова – рабочем или домашнем. Для возвращения Крячко было еще рановато: на то, чтобы профессионально осмотреть квартиру Артемова, требовалось время. А жил Григорий неблизко, в районе Новогиреева, так что у Гурова был хороший запас, чтобы основательно покопаться в его компьютере.

– Значит, Гришу и убили в том кафе? – тихо спросил тем временем Николай Иванович.

Гуров не ответил. Вместо этого он сказал:

– Я пойду осмотрю его компьютер. Спасибо за откровенность.

– Если вы думаете, что это как-то связано с его работой, выбросьте из головы, – заявил главный редактор.

– Ну, за совет тоже спасибо, но я привык решать сам, как мне делать свою работу, – поднимаясь, произнес Гуров.

Оставив в покое Николая Ивановича, продолжавшего сокрушенно вздыхать и что-то бормотать, он вернулся в кабинет журналистов. Как и ожидал, вся работа там была остановлена, и троица обсуждала последние новости. При появлении Гурова они, правда, приумолкли и несколько секунд наблюдали, как полковник садится за стол Артемова. Потом, не сговариваясь, потянулись к выходу, похватав со своих столов сигаретные пачки.

Гуров включил компьютер и спокойно, в одиночестве, принялся разбираться в его содержимом. Текстовых файлов здесь было мало, и все они представляли собой обрывочные материалы на разные темы. Но никаких статей на эти темы написано не было. Гуров почитал об урагане Катрина в материале шестилетней давности, об извержении вулкана Эйяфьятлайокудль в Исландии, о младшеклассниках, отравившихся котлетами в школьной столовой, и переключился на фото и видеоматериалы. Вот их было много, очень много.

Разные кадры, изображавшие неизвестных Гурову людей. Он листал фотографии, терпеливо просматривал видео, но пока что не находил абсолютно никаких зацепок. Все было очень хаотично, не связано между собой и не имело никакого отношения к перестрелке в кафе. Собственно, Гуров и сам не знал, что он может здесь найти, он лишь интуитивно чувствовал, что Гриша Артемов неспроста заинтересовался личностью Валерия Костырева.

Примерно через час, когда у полковника уже рябило в глазах, в кабинете появился довольный Крячко. Он без обиняков выложил перед Гуровым жесткий диск и сказал:

– Осмотр произведен в соответствии с вашими инструкциями, товарищ полковник!

– Не паясничай, – устало произнес Лев, откидываясь на спинку стула и снова ощущая, как хрустнули шейные позвонки. – Что-нибудь есть?

– В том-то и дело, что ничего, Лева. Ни-че-го! – по слогам подчеркнул Станислав.

– В каком смысле? Поясни! Ты что, успел просмотреть все содержимое компьютера? – удивился Гуров.

– А там и смотреть нечего, Лева! Дело в том, что вся, то есть абсолютно вся информация с компьютера удалена! Вообще удалена вся операционная система, и, по моему мнению, она не подлежит восстановлению.

– Подожди спешить с выводами, это пусть наши спецы-компьютерщики скажут, – заметил Лев.

– Пусть скажут, – охотно согласился Станислав. – Винчестер я, конечно, захватил. Но там пусто.

– А камера, фотоаппарат?

– Ничего нет, Лева. Дома была мать этого Артемова, так вот она мне сказала, что сын со своей камерой и впрямь не расставался. И позавчера с ней ушел на работу. Так что дома ее в принципе не могло быть.

– Значит, ее забрали, – уверенно проговорил Гуров. – И полагаю, что не случайно.

– Но что там могло быть, Лева? – тихо спросил Станислав. – Ведь все говорят, что Артемов ничем толковым не занимался! Кстати, что тебе сказал главный редактор? Я смотрю, дверь у него открыта.

– То же самое.

– Вот видишь! – подхватил Станислав. – Не занимаемся ли мы мышиной возней? – Так как Гуров ничего не ответил, он добавил: – Кстати, Лева, пока не забыл! Мать этого Артемова сказала мне, будто бы ей показалось, что на днях в квартире кто-то был. Буквально вчера.

– Почему ей так показалось? – заинтересовался Гуров.

– Потому что вроде бы что-то не так стояло или лежало на столе. Она говорит, что скорее почувствовала это, интуитивно… Но я – грубый материалист и во всякую эфемерность не верю, – заявил Крячко.

– А зря, – заметил Лев. – У любой эфемерности есть материальная основа. И здесь, полагаю, все просто: кто-то пришел в ее отсутствие и снес всю систему с компьютера Артемова.

– Что же там за ценная информация? – пробормотал Крячко.

Гуров снова принялся перелистывать фотографии. Ему казалось, что он что-то пропустил, не заметил чего-то очень важного. Точнее, заметил, но на какой-то миг, и, не придав этому значения, перелистнул кадр. Теперь ему пришлось заново просмотреть все фотографии. Крячко маялся рядом с ним на жестком стуле и мрачнел с каждой минутой. Ему порядком надоел тесный редакционный кабинет и скучная обстановка.

– Лева, может быть… – начал было он.

– Смотри! – Гуров резко развернул к нему громадный монитор. – Замечаешь что-нибудь?

– Конечно! – тут же хохотнул Станислав. – Я всегда замечаю красивых женщин!

Фотография, которую показывал ему Гуров, действительно изображала привлекательную женщину лет тридцати. Одетая в легкое короткое платье, обнажавшее стройные загорелые ноги, она стояла перед автомобилем «Хэндай» темно-серого цвета. Снимок был сделан явно второпях, потому что лицо женщины было несколько смазанным.

– Смотри внимательнее! – приказал Гуров, ткнув пальцем.

Станислав подался вперед, вглядываясь в фото. Через пару секунд лицо его начало меняться прямо на глазах.

– Постой… – медленно произнес он. – Так это же….

– Вот именно! – Гуров вернул монитор в исходное положение. – Это наш досточтимый Валерий Викторович Костырев. Только он попал в кадр не целиком, половины лица не видно, но я могу дать голову на отсечение, что это он.

– Лева, не нужно так поступать с такой светлой головой! – уважительно проговорил Крячко. – Она еще ох как пригодится и тебе самому, и всем нам.