Пуля справедливости

– Ну и как они, накопали чего-нибудь? – озабоченно спросил Грек. Федор отрицательно, с некоторым разочарованием покачал головой.

– Законность там соблюдена. Но меня удивило другое. Небольшая, вновь созданная фирма, еще путем не зарекомендовавшая себя и вдруг получает такой кредит. А потом, после ограбления, под видом банкротства, вдруг закрывается. Имущество идет с молотка. Но выделенный кредит, полученный в банке наличкой, так в банк и не возвращается.

– То есть, если я тебя правильно понял, эта фирма была зарегистрирована с единственной целью, чтобы заполучить кредит и подвергнуться ограблению? – не очень-то уверенный в своих домыслах, проговорил Грек.

Федор развел руками.

– Факты упрямая вещь. И они говорят сами за себя. Хотя, когда я спросил Щавелева по поводу невозвращенного кредита, он мне сказал, что банку причинен ущерб, а дело не стали доводить до суда только потому, что нападавшие не были установлены милицией. Не к кому предъявлять претензии.

– Тишь да гладь, да божья благодать, – проворчал на это Грек. – Особенно, если учесть, что согласно заключению экспертизы, в мешках сгоревших в подвале бандитов детдомовцев, обнаружены не доллары, а обыкновенная резаная бумага.

– Потому банкир и икру не мечет. Свою долю он, наверняка, получил, – заметил по этому поводу Ваняшин. На что Федор Туманова проговорил:

– Но банкир деньги не выдавал главбуху «Орбиты сервис». Их выдавал Катаев. И, стало быть, обвинить в подмене, можно только его.

– А Катаев исчез. Но сначала люди банкира, убирают Сурина. И теперь Щавелев чувствует себя спокойно. Знает, что нам к нему не подобраться. Улик против него нет, – на лице капитана Грекова было столько сожаления, что Федор Туманов тут же поспешил заверить его:

– Погоди, Сан Саныч. Будут у нас улики. Я сейчас вот о чем подумал. Почему никто из охранников перевозивших деньги, не произвел ответного выстрела во время нападения. Все-таки, у каждого по помповику и по пистолету. На них нападают, стреляют, а они не отвечают. Странно.

– Чего ж тут странного? Внезапность сыграла решающую роль, – резонно заметил Ваняшин. Но не убедил майора.

– Не скажи, Леша. Я просматривал личные дела. Все убитые охранники, бывшие офицеры ФСБ. И вдруг так легко поддались нападавшим.

– Погоди, Николаич. Ты думаешь, что они были в сговоре с нападавшими? – спросил Грек, призадумавшись.

– Признаюсь, не исключаю такого факта, – ответил майор.

Все с той задумчивостью Грек хмыкнул. Но ни отговаривать майора, ни тем более, опровергать сказанное им, не стал. Ваняшин молчал, уставившись на фотографию Катаева, лежащую на столе перед майором Тумановым. Оперативники объявили исчезнувшего банковского служащего в розыск.

Потом Грек не вытерпел:

– У меня такое ощущение, Николаич, что ты чего-то не договариваешь. Ни с того, ни с сего ты бы не зацепился за этих погибших охранников.

Федор кивнул. Ничего-то от своих помощников не утаишь. Раскусили они своего старшего. И тогда Туманов решил признаться, сказал:

– Помните, Мареева говорила, что два раза видела в загородном доме Щавелева одного типа, который запомнился ей?

Грек с Ваняшиным промолчали. Оба припомнили, что девушка и в самом деле говорила что-то такое. Но тогда они не придали этому значения. Да и мало ли у банкира знакомых, которые приезжают к нему в гости. Майор поступил иначе, он не только постарался запомнить то, о чем говорила Мареева, но и попросил воспроизвести портрет того человека с помощью фоторобота. Теперь он вынул его из ящика стола и продемонстрировал Греку с Ваняшиным.

– Ну и рожа, – сказал Грек, глянув на фотографию человека с бесцветными глазами, добавил: – По глазам вижу, типичный убийца.

– Ты почти, прав, – сказал Федор. – Этот человек – бывший оперативный сотрудник ФСБ. Причем, у него на счету несколько серьезных операций, связанных с ликвидацией видных чеченских бандитских главарей, в одну из которых, он был тяжело ранен. После чего уволился из конторы. И след его потерялся. Так вот двое из убитых охранников, перевозивших деньги для «Орбиты сервис», раньше служили с ним.

– Получается, бывший спец перешел на службу к банкиру Щавелеву, – сказал лейтенант Ваняшин, повнимательней вглядываясь в лицо на фотографии.

Майор Туманов кивнул.

– Скорее всего, да. И нам предстоит отыскать его и установить за ним слежку. Хотя, коллеги из городского управления ФСБ уверяли меня, что до недавнего времени его в Москве не было. Во всяком случаи, с этим человеком надо быть поосторожней. От него можно ждать всего, чего угодно.

Глава 17

Аркадий Белов знал Вадима Щавелева еще с тех пор, когда работал в оперативном отделе ФСБ. В середине девяностых к нему попало одно дельце связанное с незаконным переводом огромной суммы валюты за рубеж. В этом деле фигурировала и фамилия Щавелева. Но банкир не был той значимой фигурой, на которой можно было построить основное обвинение, к тому же он не поскупился на взятку. И вскоре его фамилия из того дела вовсе исчезла. Хотя опасения самого Щавелева можно было считать напрасными. Тогдашний премьер, до которого дошли слухи о переводе валюты, отнесся ко всем фигурантам по этому делу лояльно и посоветовал никого особенно строго не карать для первого раза. Хотя даже сам капитан ФСБ Аркадий Белов затруднялся ответить, а, сколько вообще было таких разов.

Но, тем не менее, в проигрыше он не остался. И те пятьдесят тысяч долларов, которые он получил от Щавелева, были совсем не лишними. А, кроме того, когда после тяжелого ранения в голову, Белов уволился из ФСБ, перед ним не возникло проблемы с выбором дальнейшего трудоустройства. Банкир пригласил его к себе.

– Там ты служил родине. А тут будешь служить мне. Родина тебя после увольнения, даже не сумела обеспечить нормальным существованием. Я же тебе буду платить столько, что тебе вполне хватит на жизнь и еще останется, – сказал он, не оставляя Белову шансов на раздумье.

Как всякий нормальный человек, бывший капитан Белов понимал, просто так банкир платить большие деньги не станет. Стало быть, за его предложением стоит конкретное дело, о котором захотелось узнать заранее. Хотя, к любому делу капитан был готов. И профессиональная подготовка соответствовала. Он не боялся убивать и не испытывал жалости к жертвам.

– Это даже очень хорошо, – проговорил Щавелев, когда узнал об этом. – Мне как раз нужен такой бесстрашный человек. Думаю, мы уже в таких отношениях, когда я могу тебе доверять? – сказал он, хотя в голосе еще звучала некоторая настороженность.