Пункт выдачи № 13

Крестоносец без лишних сантиментов закрыл дверь, обошел машину, сел за руль и укатил туда где его ждали. «Там где и место всей нечисти», — сказал бы каждый второй мой знакомый, только я уже не был так уверен.

Хотел было уже зайти в подъезд когда руки коснулось что-то холодное, будто собака лизнула за ладошку.

Это была Майя — девочка-призрак, та, что из первых клиентов, как давно это было. Она держала меня за руку и смотрела снизу вверх.

— Ты мне не снишься?

— Нет. Это я.

— И что ты тут делаешь в такой час?

— Хотела дождаться и сказать вам «спасибо».

— За что? — спросил я, и руку аккуратно забрал.

— За вашу помощь. Я всегда говорила, что вы хороший человек. Не такой как все.

— Ну не знаю. А где твой брат? Ждет с мотоциклом за углом?

— Нет, я одна здесь.

— Провожу, — вздохнул я. Не хочется опять идти куда-то, но гулять маленькой девочке по ночному городу нельзя.Тем более такого типа девочке по нашему городу.

— Не нужно, — улыбнулась она. — Просто хотела сказать, что рада.

— Чему?

— Что вы еще живы. И я тоже. И братик мой, и город ваш. Целы все пока.

— И то верно, — ответил я, — а как ты…

Она скользнула вперед и это было самое верное слово «скользнула», ножками она не касалась земли. Подлетела к стене дома и не останавливаясь пролетела сквозь толщу бетона и скрылась предварительно помахав мне ручкой.

«Ладно», — подумал я и пошел домой. Открыл дверь своими ключами, прошел мимо поднявшегося со стула встрепанного отца, разулся и рухнул в кровать из которой не вылезал почти восемнадцать часов. Хорошо.

Ф. К

Честно говоря я так до сих пор и не понял зачем приезжал этот Морфиус. Зачем шлялся рядом. Вынюхивал.Что-то про сны вечно цитировал — понторез. А когда его помощь реально понадобилась, то и толку мало.

Сказал бы, что приехал в гости к другу самогоночки нечистой похлебать, все бы и успокоились, а то разговоров много было, а кошмары продолжились. Это я всё о себе любимом, о ком же ещё.

Не отоспаться мне на этом свете — точно не дадут. И даже в эту ночь провалился во тьму изначально. Упал на простыню, накрылся пледом, наверное еще отец сверху что-то накинул и я заснул. Только потом со стороны себя увидел.

Вот тело на кровати, закрылось пледом только лапы торчат. Носки валяются рядом. Подушка лежит под рукой, а не там где ей положено быть. А второй подушкой лицо закрыл, рукой себя обхватил, на бок перевернулся и только ножкой как собака подёргивает.

Справа шкаф любимый виднеется со всякой всячиной, на полу старенький ковер, который предательски сворачивается и лезет под ноги в самые неожиданные моменты.

Жутко наблюдать себя со стороны и еще и соображать при этом. Обычно во сне ты только случайный очевидец — взгляд с экрана, ничего сделать даже не можешь, только летишь со скалы или на машине в кирпичную стену и хочешь закричать, но и это не по силам.

Но в этот раз я думал, смотрел и мог, как мушка, летать над своим же телом; мог приземлиться, пощекотать ножками и даже вылететь за дверь, посмотреть, как там у папы дела — обиделся на меня, наверное. Сидит на кухне, курит, не спит, переживает. Такая уж наверное доля у родителей переживать о своих великовозрастных дебилах, сам буду таким — пойму.

Тем временем пока я отвлекся на жужжание своих шальных мыслишек что-то начало происходить. Плед зашевелился, как вода втягивается в песок он начал неумолимое движение в самого себя, как будто огромный рот под одеялом всасывал в себя полотно со свистом. Края простыни задергались и начали подниматься. Ножки кровати негромко выстукивали дробь по земле. Когда мои ноги оголились до колен, а сверху спина до подмышек я решил спуститься поближе и разузнать причины происходящего, но вдруг завис. Как всегда ни шагу, ни движения, только открытые глаза и ужас — ничего не меняется.

С хлюпающим звуком простыня всосалась сама в себя, а за ней нырнул плед, хлестнув моего двойника по лодыжке напоследок. И я проснулся. Тот я, что не я.

Проснулся, увидел ногу которая уже провалилась в дыру сквозь матрац и закричал. Дыра расширилась и я провалился мягким местом вниз, а обоими ногами и руками вверх. «УМН» — булькнуло что-то изнутри и дернуло вниз так быстро и сильно, что спящий я даже не успел закричать. А потом сон изменился.

* * *

Я опять стоял в котельной, по крайней мере запах горячих труб ощущал тот же, но на этот раз это был коридор-длинный, как венами обвешанный трубами, кранами, пометками на стенах. Еще и стрелка нарисована белая, которая вперед указывает и надпись над ней «Туда ходи!»

Я попробовал трубу и отдернул пальцы — горячая. Здесь очень душно, спертый воздух, воняет краской и ацетоном. Проход довольно узкий, разойтись вдвоем можно, если повернуться боком, но не больше. Трое уже могут нахвататься стекловаты за шиворот и выпачкаться как черти. Кстати о чертях, кто-то постучал по трубе. В реальной жизни это невозможно, но я слышал четкий ритм. Прости, но я не знаю азбуку Морзе.

Тем не менее во сне долго не постоишь, приходится выдвигаться. Я шагаю вдоль труб, а они тянутся, извиваются, перекручиваются в какие-то неестественные стяжки уходят в потолок и через метр возвращаются из отверстия сверху.

На уровне полуметра от земли идет одна труба, самая широкая в диаметре и только она ведет себя «ровно» и не извивается как пьяная девчонка на дискотеке. Иногда на ней что-то лежит. Грязная серебряная ложка, на кончике которой еще засыхает остаток паштета из консервы. Пачка из-под сигарет с одной папиросой внутри — я замер на мгновение, но понял что не очень и хочется курить. Пепельница из пивной банкой под трубой, там даже есть окурки со следами помады (и откуда здесь взяться женщине), корзинка с мятыми обрезками разноцветной ткани, открытая банка краски и кисточка засохшая лежит рядом. Обертка из-под конфеты. А вот оно что. Я опять остановился. Да, это она. Знакомый фантик. А вот и встреча которую мне обещали.

— Заканчивай игры, Федя! Где ты там?

В конце коридора вспыхнул свет. Значит эти трубы ведут не в бесконечность и во сне что-то заканчивается и начинается. Маленькие щупальца добегают до финала и уходят вверх. Прямолинейные широкие по обе стороны врезаются по обе стороны белой двери. На ручке двери висит широкополая черная шляпа.

Я делаю шаг и слышу противный звук. Такой скрип, будто-то чем-то острым тянут по металлу. На широких трубах возникают царапины и они бегут в мою сторону, увеличиваясь в течении как речки и там где рисуется царапина с визгом вылетают искры.

Царапины приближаются одновременно с двух сторон и мне кажется, что сейчас разрежут на две части, но они бегут мимо и также исчезают в стене.

Я продолжаю свой путь и остановившись у выхода ногой сбиваю головной убор, не хватало еще эту гадость руками трогать. За ручку все-таки взяться нужно, я должен войти и посмотреть что там с той стороны.

* * *

Дверь открывается легко, с негромким, похожим на мурчанье скрипом. Если в коридоре было жарко, то здесь раскаленный ад, с тысячами чадящих огромных наполненных маслом котлов. Жара выталкивает меня назад, так что приходится пропихиваться сквозь воздух, как сквозь огромный кусок ваты. Я обливаясь потом закрываю за собой дверь, такое воспитание. Пот по спине течет рекой, пот струится из ушей, глаза на мокром месте, волосы влажные и торчат клочьями в разные стороны.