Пурпурная мумия

"Он скажет, что есть разница в строении шеи", - вспомнил я слова Майи.

– Да, но ведь у них разные шеи!
– радостно воскликнул Сайен.

Улыбаясь, я подошел к нему.

– Да. Различные. Но лицо одно и то же. Пока меня интересует только сходство. Что касается различий, то об этом после...

Мы снова уселись, как прежде: он - на диван, я - в кресло.

– Расскажите мне о вашей миссии более подробно, - попросил он.

Я немного волновался, потому что теперь наступил самый ответственный момент: передать свои мысли как можно более точно. Я сжал губы и стал беспокойно водить глазами по обширному кабинету профессора, стараясь найти предмет, с которого нужно было начинать рассказ.

"Обрати внимание на бюст академика Филлио в левом углу за его письменным столом", - вспомнил я наставления Майи.

Я отыскал бюст Филлио, затем снова раскрыл каталог и показал его профессору.

– Вот, смотрите еще, - сказал я ему, - Вы знаете, кто это?

– Филлио, - не задумываясь, ответил Сайен.
– Да в чем дело? Что это за игра в отгадывание картинок?

Теперь наступила моя очередь выразить нетерпение. Я взглянул на часы. Наш диалог определенно затягивался. Мимо окон снова промелькнул вертолет. Это означало, что прошло еще пять минут.

– Простите меня, профессор, по-видимому, вы читаете не все материалы в каталоге, который вы редактируете?

Он нервно сжал руки. Кажется, только сейчас до него дошел смысл того, к чему я клонил. Действительно, почему бюст Филлио находится в каталоге Музея материальной культуры?

Он смущенно улыбнулся и слегка провел рукой по лбу.

– Признаюсь, на это я не обратил внимания... То есть смотрел, но так, поверхностно. Это по отделу радиоастрономической информации, и я предполагаю...

Прервав себя, Сайен вдруг побледнел. Он начал медленно подниматься с дивана, не сводя с меня расширенных глаз. "При чем тут академик Филлио?" - прочитал я в его испуганных глазах.

– А ну-ка, дайте мне журнал, - прошептал он. С журналом в руках он пересек кабинет по диагонали, чуть не ударился о свой письменный стол и застыл у бюста прославленного лингвиста-полиглота.

Напряженное молчание длилось несколько секунд. Затем профессор включил диктофон:

– Андрова немедленно в мой кабинет...

Голос его был мягким, но в нем послышалась едва уловимая нотка угрозы. Подняв телефонную трубку, он сказал:

– Авгинова, вы? Кто редактировал материалы Андрова для последнего номера нашего каталога?.. А с подлинниками сверили?.. Точно? Кто делал фотографии?.. Спасибо.

Забыв о моем присутствии, профессор уселся за стол и углубился в изучение изображения в каталоге.

Вдруг он вспомнил обо мне:

– Дайте мне портрет той девушки...

– Какой?

– Той, что вы мне показывали.

– Майи?

– Не знаю, как ее там... Давайте быстрее...

– Это портрет моей жены, - сказал я твердо.

– Неважно...

Он долго смотрел на оба изображения, сжимая голову руками.

Дверь отворилась, и в ней показался высокий человек средних лет, в светло-желтом спортивном костюме. Широкими шагами он подошел к профессору.

– Ваша работа?
– спросил Сайен, не поднимая глаз.

– Моя.

– И вам не стыдно?

– Я вас не понимаю...

– Сейчас поймете. Вот!

Сайен почти ткнул в лицо Андроса портрет моей жены.

– Вот вам ваша Пурпурная му-ми-я.
– Затем, бросив разъяренный взгляд в мою сторону, он с едкой иронией спросил: А может быть, она, эта ваша девушка...

– Это моя жена, - подсказал я.

– ... эта ваша жена действительно му-ми-я?

Андров внимательно изучал портрет Майи. Профессор презрительно смотрел на него.

– В наше время - и вдруг такое... такая ложь, такой обман...

Андров наконец понял, что ко всему разговору я имею непосредственное отношение, и подбежал ко мне.

– Это вы сделали зеркальную репродукцию с моей мумии? угрожающе спросил он.

Я отрицательно покачал головой. Тогда, ни слова не говоря, он схватил меня за руку и потащил из кабинета. Профессор Сайен едва поспевал за нами. Включив на ходу движущуюся ленту коридора, Андров помчался купа-то вправо, затем толкнул меня в лифт, после мы полетели вниз, снова пробежали коридор, на одном углу чуть не столкнулись с профессором, который бежал к тому же месту другим путем, и наконец ворвались в огромный, тускло освещенный зал, в котором в центре и вдоль стен стояли кварцевые саркофаги. Мы остановились у одного из них...

– Смотрите.

Я заглянул в саркофаг и мгновенно зажмурил глаза. Не может этого быть. Не может!

– Смотрите, смотрите!
– задыхаясь, приказал мне Андров.

– Я вижу...
– робко пробормотал я.

– Что?
– спросил профессор, заглядывая в мое лицо.

– Я вижу Майю, - шептал я, отводя глаза от пластмассовой фигуры нагой женщины.

– Что это еще за Майя?
– резко спросил Андров.
– Уж не станете ли вы утверждать, что это существо вам знакомо!

Воцарилось молчание. Первым заговорил я:

– Простите, но это скульптура моей жены, Майи...

Андров раскатисто захохотал и крикнул:

– Присмотритесь хорошенько, может быть, есть какие-нибудь особые приметы на теле вашей жены!

На слове "вашей" он сделал едкое ударение. Я снова посмотрел на скульптуру женщины, которая выглядела как живая и лежала с открытыми глазами. Пластическая масса, из которой она была сделана, имела пурпурный цвет. У меня в голове вертелись самые невероятные мысли. Мне показалось, что я схожу с ума.

– Все так, только цвет тела...

Опять взрыв смеха.

– Ага! Цвет! Значит, она не совсем похожа на вашу жену!

И опять ехидное ударение на слове "вашу"... Я смутился.

Я бросил умоляющий взгляд на Андрова. Эти столичные ученые, чтобы доказать свою правоту, иногда идут напролом, пренебрегая элементарными правилами этики.

– Я, собственно, ничего не имею против того, что эта фигура находится здесь. Хотя, вы сами понимаете... Впрочем, хорошо, что в журнале вы напечатали только изображение головы и...