Пус Мидун

– Немного?

– Не больше чем мы все, графиня, – голос енота внезапно обрел какую-то твердость и уверенность. – Он тоже много чего перевидал и перетерпел на своем веку. Но видите, живее всех остальных оказался. А с чего вы решили, что он граф?

– Сердцем чувствую!

– Он не похож на графа.

– Я вам точно говорю, он это! Мой граф пошел добровольцем на фронт, причем снял с себя командирскую форму и пошел рядовым. Это он хотел показать, что не трус, и не боится идти в бой плечом к плечу с солдатами. Потом мне письмо пришло, что он в первом же бою и сгинул. Да только тело не могли дать, не нашелся. И я поняла, что живой он, просто пропал. Вот и ищу его с тех пор. Он это. Разве я не узнаю? Он, конечно. Хотя ростом другой стал, да и манеры не те, конечно. Но глаза точно его. Десять лет – это приличный срок, многое изменилось. Но глаза-то, глаза ведь не подделаешь!

– Да, такого, как Пус, сложно подделать.

– И не говорите. Он чудесный! Какая поступь, какой стан! Картина!

Енот ухмыльнулся. Но ответить не успел, так как со стороны донеслось шуршание кустов и перед ними предстал Мидун, мокрый, но с тремя рыбинами в зубах. Он бросил добычу еноту под лапы и сел поближе к костру, подставляя теплу дрожащий бок. Краска с его шерсти потекла, оставляя разноцветные разводы, да кровь смылась с лап. Кот пригрелся, закрыл глаза и подумал, что в его новой, изменившейся жизни, осталось совсем мало необходимых для выживания вещей. Чумазый принялся потрошить рыбу, умело оперируя ножом Пуса. Через несколько минут три рыбины уже были нанизаны на палку и начали потрескивать над открытым огоньком.

После молчаливого приема пищи кот сообщил, что на сон есть не более получаса, тут же улегся и свернулся калачиком. Енот подступил к нему, подлез под бок кота и тоже моментально уснул. Лишь сова некоторое время с недоумением осматривалась, не понимая, куда же ей лечь. Затем она расстелила свое пальто, улеглась на него и закрыла глаза. Ей показалось, что едва она уснула, как кот уже начал будить ее, грубо толкая лапой в спину.

– А? Граф, что такое? К нам пришли?

– Вставай, графиня. Пора идти.

– Дайте мне поспать еще минут пять, граф. А вы пока распорядитесь по поводу чая и пирога. Я замерзла почему-то, – Науса даже не открыла глаза.

– Давай оставим ее, а, Чумазый?

Енот прокашлялся и изрек:

– Графиня, вот уж право, требуется дальше идти. Надо скорее попасть к поселку, а то ночевать второй раз на ходу не шибко заманчиво.

Науса открыла глаза и удивленно посмотрела на них. Лишь через некоторое время она все вспомнила и, кряхтя, стала подниматься, отряхиваться и сокрушенно мотать головой.

– Вот уж прогулка, так прогулка, – говорила она. – Всем друзьям на зависть! Второй день гуляем. Без горячего чаю.

Кот нетерпеливо шикнул и закрутил хвост.

– Иду, граф, иду, миленький, не сердитесь. Мне очень нравится ваша прогулка, а ваша компания и подавно. Только где же мне взять воду для утреннего туалета? Мне бы укладку сделать, перья вот, видите, сбились совсем. Куда же я пойду в таком виде?

– Вот туда и пойдешь. За мной. Всем заткнуться.

Путешествие вновь возобновилось, компания вернулась на дорогу и в прежнем порядке двинулась к поселку. После отдыха дорога показалась более легкой, идти стало проще и веселее. Кот даже перестал одергивать Наусу, заставляя ее замолчать. Она то и дело вскрикивала, вспоминая ту или иную деталь из ее прошлого, требовала остановиться и выслушать ее. Увидев, что ее призывы не имеют действия, нагоняла друзей и, задыхаясь, сбивчиво рассказывала всякую ерунду. К концу дороги Пус и Чумазый уже хорошо разбирались в тонкостях некрономики, и даже могли бы сдать вступительный экзамен по основам этой науки. Солнце уже одной стороной касалось горизонта, когда они увидели впереди легкий дымок и первые строения. Вскоре поселок раскинулся перед ними, приглашая затеряться в паутине прочищенных от снега дорожек, зажатых между искусно сделанными плетеными заборчиками.

Науса снова остановилась и потребовала:

– Господа, уделите даме минуточку внимания… Граф, куда же вы! Я хочу кое-что важное сказать!

– Говори на ходу, – сухо выговорил кот.

– На ходу не могу… ох… выдохлась. Ну, граф, послушайте!

Кот продолжал идти.

– Граф, я знаю распорядителя в этом поселке!

Мидун замер. Он повернул к ней голову и уставился с вопрошающим взглядом. Науса подоспела к коту, наступила на енота, извинилась и, тяжело дыша, продолжила:

– Вестимо, знаю. Местный распорядитель мой старый… Как бы это сказать… Он предлагал мне лапу и сердце, когда прознал, что мой граф пропал. Я ему отказала, но мы вроде остались друзьями с ним. Он мне столько всего приятного говорил! Я думаю, мы можем у него остановиться и выпить чаю.

Кот задумался. Затем посмотрел на енота, но в его глазах читались лишь безразличие и грусть.

– Что думаешь, Чумазый?

– Думаю, плохое это место. Чувство у меня нехорошее. Нельзя нам сюда.

– План был именно сюда дойти.

– Так-то оно так… – енот вздохнул.

– Ха-ха, ну перестаньте, граф, ревновать! Право же слово, я никогда вас не предавала!

– Ой, заткнись ты. Я не граф, я Пус Мидун, – зло сказал кот.

– Кем бы вы ни были, а вы – мой граф! На том и порешили, ладно? Нам надо обязательно зайти к нему в гости, я обещалась посетить его, как буду в этих краях.

Пус промолчал и стал внимательно рассматривать поселок, лежавший в небольшой долине. С холма, на котором они стояли, открывался прекрасный вид на аккуратные ровные домики с масляными фонарями у входа, на хозяйственные помещения, стоявшие организованно в одной из частей поселка, на главную площадь, забранную булыжником. Поселок мирно дремал перед наступлением вечера и суетой, которая сопровождает подготовку к ужину. Делать было нечего, других вариантов нет. Кот повернулся к Наусе и кивнул.

– Вы моя прелесть! Уть!

– Зараза… – кот потер переносицу лапой. – Пошли уже.

– Я вас проведу. Его дом издалека видно. Вон он!

Глава 8

Дом, на который указывала графиня, выделялся среди остальных своими размерами, а также тем, что в каждом из его огромных окон горел свет. Спустившись с холма, кот, сова и енот окунулись в тесные улочки, которые Пусу Мидуну казались удавками, и душили его. Он дергался от каждого звука, доносившегося со стороны дворов, будь то скрип двери или удар топора, детский смех или крик воронья. Поселок казался коту слишком громким для того, чтобы в нем жить, но был слишком тихим для своих размеров. Все было ухоженным и аккуратным, что казалось вновь прибывшим коту и еноту неуютным. Науса же, привыкшая в последнее время к столичной жизни, радовалась тому, что дорога перед ней была чистая, а впереди их ждал теплый прием и горячий чай. Объятия городских строений всегда успокаивали ее.

Вскоре они оказались возле большого дома. Двор выглядел пустынным, так как был очень большим. Отворив калитку, Науса смело пошла впереди, обогнав Мидуна. Но дойти до двери она не успела: дверь отворилась, и оттуда выглянул довольно большой баран с огромными закрученными рогами. Он окинул взглядом посетителей и заблеял.

– Здравствуйте, любезный! – громко и приветливо воскликнула Науса. – Мы пришли в гости к господину Майну! Будьте добры сообщить ему, что пожаловала графиня Блоходарова-Кисинская.

Баран снова заблеял и скрылся за дверью, закрыв ее. Гости остановились, ожидая, что будет дальше. Прошло несколько минут, но никто не появился их встретить. Утомившись от ожидания, Науса вспомнила, что этикет позволял сделать следующий шаг, если реакции хозяина приходилось ждать более нескольких минут. Она подошла к двери и постучала в нее. Почти сразу же дверь открыл тот же баран. И заблеял.

– Эээ… Добрый вечер. Мы к господину Майну, могли бы вы его пригласить?

Баран вновь закрыл дверь. Пришлось ждать еще несколько минут, по истечению которых ровным счетом ничего не произошло.