Пушинка в урагане

– Позвольте, но против самолётов очень быстро придумают средства защиты!

– Непременно придумают. К примеру, скорострельные пушки и пулемёты. Однако судите сами: броненосец стоит с десяток миллионов рублей, или двадцать-тридцать метрических тонн золота, на нём служит около тысячи человек. И этот корабль легко будет утоплен самолётом, стоимостью в пятнадцать-двадцать тысяч рублей, с экипажем в один-два человека. Даже если при потоплении погибнет пятьдесят самолётов, а таких потерь вряд ли следует ожидать, то жестокая арифметика войны говорит за авиацию.

– Вы так легко размениваете человеческие жизни…

– Только потому, государь, что собираюсь лично вести самолёты в бой.

Повисло молчание.

– И ещё, государь: следует сразу объявить, что самолёты являются оборонительным оружием, в отличие от линейного флота.

– Разве это так?

– В какой-то мере и до некоторых пор. Я очень хочу, чтобы иностранные государства начали в массовом порядке закупать самолёты. В этом случае мы окажемся в первых рядах технического прогресса, и снимем самые вкусные сливки с денежного потока.

– Вкусные сливки с денежного потока… – усмехнулся цесаревич – Хорошо сказано, Пётр Николаевич!

– Благодарю, Александр Александрович. Хотел бы уточнить одну вещь: в течение разговора вы и государь называли предприятия, создаваемые мной моими. Хочу заявить, что это не так. Предприятия есть государственная собственность под моим оперативным управлением. Следовательно, доходы от них должны и будут поступать в казну.

– Благородно. Судя по выкладкам, которые вы представили, доходы с предприятий будут приносить миллионы?

– Одно из направлений к концу года заработает первый миллион чистой прибыли.

– Это радует. И что оно производит?

– Женские гигиенические прокладки.

Император и цесаревич переглянулись и недоумённо засмеялись.

– Напрасно смеётесь, государи мои! Во-первых, pecunia non olet 2 . Деньги не пахнут. Во-вторых, поинтересуйтесь у своих жен, удобны ли эти приспособления, и согласны ли они отказаться от оных, и вы узнаете кое-что новое для себя.

2

Pecunia non olet – Так римский император Веспасиан ответил сыну, когда тот возмутился введением платы за пользование общественным туалетом.

– Неужели эти штучки имеют спрос? – несколько смущенно спросил царь.

– Ещё как имеют! В Петербурге, как мне доложили, ежедневно продаётся до ста сорока коробок прокладок выделки Тихвинской фабрики Сытина. Кроме того, господин Сытин уже открыл две фабрики в Германии, одну в Австро-Венгрии, одну в Англии и пять во Франции, и все они работают на полную мощность. Кстати, машины, которые выделывают прокладки, изготовлены нами же.

– Позвольте, Пётр Николаевич, открытие новых фабрик требует расходов?

– Совершенно справедливо, государь. Потому я сразу и сказал о чистой прибыли: расходы уже покрыты.

– Но прилично ли великому князю заниматься таким делом?

– Именно поэтому им занимается господин Сытин.

– Разумно.

Мы ещё немного поговорили, и я отправился домой.

***

Дома меня ждали очередные три стопки приглашений: первая, самая большая от людей, которых можно проигнорировать, вторая поменьше, от тех, кто важен и бывает нужен, и наконец, самая маленькая – от тех, чьи приглашения игнорировать нельзя. В последней стопочке было всего два приглашения: от графа Николая Павловича Игнатьева, министра внутренних дел, а второе от испанского посланника маркиза де Кампосаградо. Впрочем, посланник любезно предлагал выбор: либо я посещу его, в удобное для меня время, на Малой Морской, дом восемь, либо он сам прибудет ко мне, опять же, когда мне это будет удобно.

Граф Игнатьев приглашал меня для «доверительной беседы», но в свой служебный кабинет, значит разговор будет серьёзным. Ну что же, прогуляюсь, узнаю, чего хочет от меня этот непростой человек.

Прогуляюсь… А вот гулять людям моего положения нельзя. Можно ехать в коляске или верхом, иначе тебя никто не поймёт – ни аристократия, ни простонародье: такие уж нынче времена.

С утра посылаю человека предупредить министра о визите, спустя час даю распоряжение закладывать коляску, а сам переодеваюсь для визита, что тоже непросто. Должен отметить, что нынешняя одежда довольно неудобна по сравнению с тем, что я носил в будущем, впрочем, это дело вкуса.

Министр принял меня без малейшей задержки и даже встал, приветствуя меня.

– Добро пожаловать, Пётр Николаевич, благополучно ли добрались?

– Вполне.

Поболтали о всяких пустяках, прежде чем приступить к серьёзному разговору, а я разглядывал своего визави. Высокий, плотный, наверняка физически чрезвычайно сильный мужчина. Взгляд внимательный, несколько исподлобья, в глазах постоянно сверкает искорка юмора. Очевидно министр очень умён. Огромный лоб визуально увеличивается лысиной, а по бокам и сзади довольно длинные прямые волосы, помеченные сединой: граф много служил, причём в очень непростых местах. Нос большой, чуточку обвислый. Кончики усов стрелками смотрят в стороны. Интересный человек. Надо будет впоследствии с ним пообщаться.

– Я хотел с вами обстоятельно поговорить, Пётр Николаевич, – перешел к серьёзному разговору министр – и прошу не встречать мои слова в штыки.

– Внимательно вас слушаю, Николай Павлович.

– С недавних пор вы стали чрезвычайно активны, причём не в тех сферах, где обычно проявляют себя юноши знатных родов.

– Это плохо?

– Это не плохо и не хорошо. Это необычно. Но должен отметить, что ваша активность весьма полезна нашему Отечеству.

– Польщен.

– Петр Николаевич, я не буду спрашивать Вас об источнике Ваших великолепных изобретений. – Ильин со значением посмотрел мне в глаза.

– Простите, а возможность того, что я гениальный изобретатель, Вам кажется невероятной? – уточнил я просто для поддержания разговора.

– Извините великодушно, Пётр Николаевич, но нет. Мы очень внимательно изучили вашу биографию, и до счастливого спасения Вами Государя-императора, за Вами не замечено никаких способностей. Более того: Ваш характер изменился разительно.

– Очень заметно со стороны?

– Это как сказать. На данный факт обратила внимание моя жена. Женщины более чутки, чем мы, мужчины. Судите сами, Пётр Николаевич: ранее дамы едва ли обращали на Вас внимание, а теперь Вы чрезвычайно популярны среди девиц на выданьи и молодых дам.

– Хм… А я и не примечал.

– Вот ещё одно подтверждение моих слов.

– Какое?

– Мальчик, коим были Вы, непременно бы обиделся и смутился от таких слов, а мужчина, что сидит передо мной, принял слова во внимание, и ждёт продолжения.

– Действительно.

– Но разговор не об этом. Ваши опыты воздухоплавания весьма впечатляющи, причём настолько, что ко мне обратился мой знакомец ещё по временам моей миссии в Стамбуле, теперь турецкий посланник. Он желает свести с вами знакомство с тем, чтобы вы организовали публичные полёты в столице Блистательной Порты.