Пустой мир. Кровь и честь

Широкие дубовые двери были плотно заперты, а на них вниз головой распят человек, как замок, пресекающий любую попытку взлома. Раб с невольничьих рынков, явно привезенный издалека, ведь законы Рейнсвальда запрещали работорговлю в любых ее проявлениях, за торговлю или покупку рабов было лишь одно наказание – смерть через повешение, позорная казнь, лишавшая человека чести, но при этом одинаковая как для простых граждан, так и для дворян и феодалов. Респира, видимо, такие вопросы никак не волновали, раз позволял себе подобные выходки. С другой стороны, это вполне в его духе, кроваво и жестоко, а безвольные рабы, к тому же, являлись отличным объектом для мучений.

Двери вышибли несколькими выстрелами из гранатомета, но сначала вперед пустили группу дроидов, проверить на возможные ловушки или охрану, оставленную здесь Респиром на подобный случай. К счастью, ничего такого не было, и группа Эдварда вошла следом, оглядываясь по сторонам и удивляясь тому, как жил этот человек. Если весь остальной дворец производил впечатление того, что здесь проживал буйно помешанный, то личные покои Респира выглядели так, словно вошли в покои старого и спокойного феодала, давно отказавшегося от буйной политической жизни и тихо доживавший свои деньки в собственном имении. Старая антикварная мебель, паркетные полы и мягкие тканевые обои, украшенные золотом и серебром, портреты представителей рода Гористаров в красиво украшенных рамках и с барельефными личными гербами, очень старыми и даже с начинавшей облупливаться краской. Небольшая личная библиотека в полном порядке, но книги очень специфичные, словно специально подобранные, описание военных походов и основных сражений, воспоминания и мемуары участников, труды политиков и полководцев о правилах ведения войны и подготовки к ней. Респир, похоже, возомнил себя великим стратегом, начитавшись подобной литературы, воздействовавшей на его воспаленное сознание как энергетик, и начал готовиться к будущим завоеваниям. Пролистав книжку, лежавшую на читальном столике рядом с большим креслом с высокой спинкой и мягкими подлокотниками, где, наверное, Респир и сидел, Эдвард подумал, что это уже некая зацепка. Граф Росский не бежал от мести и наказания, он ушел с Рейнсвальда потому, что мечтал основать свою маленькую карманную империю, только для него самого, с теми правилами, какие только он хочет. И значит, о нем еще услышат, вряд ли можно завоевывать острова и анклавы без того, чтобы об этом не пошли слухи и истории.

– Господин, - в библиотеку зашел один из телохранителей, держа оружие на локте, - Я думаю, вы должны взглянуть на эту находку, вам будет интересно, - он жестом показал, что нужно следовать за ним, направив на верхний уровень личных покоев Респира. Заинтригованный, Эдвард отложил книжку в сторону и пошел за ним. Предстояло подняться по высокой металлической лестнице, с очень красивыми украшениями в виде растений, сделанных из серебра и бронзы, но все же сильно выделявшейся из всего остального интерьера, вставленная сюда гораздо позже и, скорее всего, привезенная откуда-то с поверхности. Если присмотреться, на ней можно было различить восстановленные элементы и заметить закрашенные участки там, где металл начинал окисляться и ржаветь.

Еще одна пластиковая дверь, закрытая на замок, открывавшийся только по пробе крови, но телохранители просто вышибли ее, открыв проход, как оказалось, в личный гарем Респира, почему-то не взятый вместе с ним. Здесь снова сказывались непоследовательные логически цепи изломанной личности этого человека, не способного провести полноценную связь между причиной и следствием. Если собираешься совершить побег, то необходимо обрывать все нити, не оставляя за собой никаких следов, к каким относятся слуги и рабы. Ведь вряд ли кто сможет настолько подробно рассказать о другом человеке, как прислуга, несколько лет живущая буквально под боком, пересекаясь с ним по несколько раз в день и замечая все его привычки и наклонности. И все же, Респир оставил весь свой гарем, не озаботившись даже тем, чтобы его уничтожить, раз не мог забрать с собой, только запер, как закрывают шкаф с личными вещами, когда уезжают на отдых. Глупо и жестоко, но, в конце концов, речь идет о человеке, в чьих психических отклонениях никто и не сомневался.

Интерьер гарема создавался из больших пушистых ковров из шкур животных, раскрашенных в теплые и нежные цвета, кроватей и диванов с полупрозрачными пологами, а так же большого количества подушек самых различных форм и размеров, разбросанных, кажется, вообще везде. Наложницы же практически раздетые, одежды ровно столько, чтобы прикрывать самые интимные участки тела, но при этом же все прикованные длинными и тонкими металлическими цепочками к кольцам, вделанным в пол. Девушка могла передвигаться по залу, но только на определенное расстояние.

Сейчас несчастные наложницы лежали на кроватях, почти не шевелясь, видно, что многие в кровь расцарапывали руки и ноги, пытаясь освободиться от оков, но все безуспешно, кто-то уже сполз на пол, и единственное, на что их хватало, просто следить глазами за неожиданными гостями. У некоторых даже еще хватало сил, чтобы протягивать руки в слабой попытке зацепиться за детали брони телохранителей.

– Видимо, их уже давно не кормили, - сообщил один из сопровождающих Эдварда, поворачиваясь на звук его шагов, - Они сильно истощены, многие обгрызали себе пальцы и ладони, часть уже в состоянии, близком к смерти. Какие будут приказы? – он посмотрел на барона, с удивлением рассматривавшего пленниц. Респир превзошел даже сам себя, оставив больше десятка человек на голодную смерть в собственном дворце, либо просто забыв про них, либо, что ему самому казалось более реальным, специально устроив это.

– Оказать медицинскую помощь, накормить и отправить всех на транспорт, - сказал Эдвард после минутного раздумья, - проследите, чтобы с ними обращались соответственно. Если Респир был здесь частым гостем, то явно много болтал. Быть может, что-нибудь и получится узнать от них полезного, - дернув ногой, сорвав с наколенника пальцы девушки, когда она сумела все же схватиться за него, он посмотрел на телохранителя, приведшего его сюда, - Как только смогут нормально говорить, допросить. Приказ понятен?

– Так точно, барон, - кивнул тот, - медицинский транспорт подойдет сюда минут через пятнадцать, я вызову сейчас медика, чтобы осмотрел девушек и подготовил их.

Следующей находкой Эдварда стал личный кабинет Респира, большое двухуровневое помещение с несколькими голографическими проекторами, голограммными столами и дополнительно установленным здесь командным пультом. Тут тоже все явно оставлено в спешке, и сейчас пара связистов в сопровождении интенданта занимались поиском и сбором всей возможной документации и электронной информации, что могла остаться после отбытия владельца. Множество папок, инфопланшетов и листков исписанной и исчерченной бумаги были просто разбросаны по кабинету, связистам приходилось тратить много времени даже для того, чтобы банально разобраться, что и к чему относится, снова сложить в папки и отложить для последующего изучения. Любопытства ради Эдвард взял несколько листков, здесь оказались разведывательные данные о Кариском баронате, общие сведения о численности войск и кораблей, вооружении, использующемся сейчас, характеристика и состав боевых частей. Обобщенные сведения, которые пусть и являлись секретными, но при желании могли быть получены без особого труда. Все же шпионаж за соседями был на Рейнсвальде таким же обычным явлением, как и локальные конфликты в колониях с мутантами и дикарями. У самого Эдварда в личной библиотеке было отведено несколько полок для материалов по Гористарскому баронату.

– Каковы результаты? – поинтересовался он у интенданта, как раз скачивающего данные из блока памяти голограммного стола, - Что-нибудь полезное есть?

– Можете посмотреть сами, господин, - пожал тот плечами и активировал изображение. На столе сейчас же проявилось изображение скопления Оорта, находившегося на окраине сектора, и представляющее собой большую группу островов, очень тесно прилегающих друг к другу. Некоторые были даже соединены природными мостами из разросшихся гигантских лишайников, растущих на протяжении всей своей жизни и порой достигавших действительно огромных размеров. На поверхности Эдвард несколько раз видел такие лишайники, чьи стволы достигали в обхвате нескольких десятков метров, а их самих вполне можно было использовать как мосты, по каким могла двигаться даже легкая бронетехника.

Скопление Оорта просто кишело жизнью и различными автономными анклавами, но не сильно ушедших в развитии, поскольку острова почти лишены полезных ископаемых, только бедные залежи металлов и несколько мелких и очень соленых морей, где местные добывали нефть из глубоких скважин. Действительно, подходящая цель дня начала новой империи, но только почему он сразу не направился туда? По тем данным, что уже были получены от разведчиков, прежде чем они потеряли след его эскадры, Респир направился в противоположную сторону. Зачем тогда ему скопление Оорта?

Эдвард взмахом руки велел продолжить сбор данных, а сам вскоре вышел на улицу, раздумывая, что же следует делать дальше. Вот в чем проблема охоты на сумасшедшего, ты даже не можешь представить, что происходит у него в голове, предугадать его действия и, значит, не мог опережать его, вынужденный идти только по следам, то приближаясь, то снова отступая, но уж точно не способный опередить. Раньше, когда Респира еще держал поводок старого барона, его действия поддавались хоть какому-то логическому объяснению, но сейчас он был свободен, действуя лишь так, как хотело его безумное сознание, подчиняясь сиюминутным желаниям и не оглядываясь на долгосрочную перспективу.