Пустой трон Одиссея

Он был погружен в темноту, только вдалеке виднелась низшая горная гряда, ее контуры выделялись на фоне неба. Справа воительница разглядела огни, горящие в окнах: по-видимому, дворец. Рядом с ним рассеяны были редкие востры, бросающие на палатки красные отблески и вычерчивающие на них темные мужские силуэты.

— Нам пора уходить. Здесь опасно, — сказала воительница. — Габриэль, ты пойдешь рядом с Телемахом.

— Конечно. Нет проблем. А ты?

— Прямо за вами.

Как только они спустились с корабля, Телемах остановил Габриэль у самого борта:

— Видишь костры? Около них сейчас почти все войско. В это время солдаты всегда там, — лицо мальчишки дернулось. — Пьют. Когда взойдет луна, половина уже будет спать мертвым сном.

— А где расставлены часовые? — прошептала над его ухом Зена.

— Кроме того, который следит за моей матерью? — паренек покачал головой. — Двое в рыбацких лодках, спят или просто сидят: Караулят, чтобы лодки никто не украл. Больше никого.

— Шутишь! — не поверила своим ушам Габриэль. Зена еле слышно рассмеялась:

— Им не нужна стража. Зачем? Тут только женщины, прислуга и мальчик. — Телемах напрягся, Зена коснулась его руки. — Это враги так думают. И тебе это выгодно.

— Ах, да, — Телемах кивнул и указал на песчаный берег. — Дорога во дворец здесь. Потом она поднимается вон к тем деревьям, но там палатки. Песок тут плотный, и за плеском волн враги не услышат наших шагов. Да никто из стражей ночью и не взглянет сюда: они знают, что корабли не плавают в темноте.

— Отлично подмечено, — прошептала Зена. — Ты пойдешь первым. Покажешь нам путь. — Телемах снова кивнул и, пригнувшись, быстро зашагал по самой кромке воды. Габриэль направилась за ним, но потом задергалась, дожидаясь воительницу.

— Видишь? От него будет толк, — шепнула она.

— Конечно, — сухо ответила Зена и жестом приказала девушке продолжать путь. Воительница подождала, пока не затихли их шаги, и, затаив дыхание, прислушалась. Одновременно она оглядывала окрестности. Все спокойно. Позади нее на корабле кто-то тихо стонал. Зена вздохнула. Она понимала, что, если она не убьет обоих стражников и не сбросит их тела в море, то рано или поздно враги узнают, что с ними случилось. Не могут же вояки вечно лежать без сознания! «Забудь, — велела себе Зена. — Проблемы надо решать по мере их поступления». Воительница выпрямилась и зашагала вслед за мальчиком и Габриэль.

Они поджидали ее в тени красиво остриженных лавровых Шустов, составлявших дворцовую изгородь. Когда Зена внезапно возникла из темноты точно между Габриэль и царевичем, губы Телемаха изогнулись, но он сумел промолчать. «Вот и хорошо», — подумала воительница. Зене неудержимо хотелось отвесить ему шлепок, но она справилась с собой. Мальчишка показал на неосвещенный угол трехэтажного здания. Дворец оказался вытянутым, недавно побеленным строением с небольшой колоннадой. Царевич кивнул, бросил вокруг быстрый взгляд, скинул сандалии, прицепил их к поясу и босиком побежал вдоль изгороди. Габриэль подоткнула хитон и поспешила за ним; Зена следовала последней, постоянно оглядываясь, чтобы не оказаться захваченной врасплох.

Насколько она могла судить, наблюдения мальчика были верны. Воительница слышала пьяные песни, выкрики, смеялись мужчины — но все эти звуки доносились издалека. Вояки собрались около костров и палаток. В этом крыле дворца царила тишина.

Телемах поднялся по ступенькам, вошел в здание и Замер в темном коридоре. Он дернул Габриэль за рукав и притянул поближе:

— Здесь кухни и помещения для слуг, — прошептал он.

— Никого? — тихо спросила Зена, теперь все трое держались вместе.

— Нет, все давно ушли, — царевич махнул рукой в ту сторону. Куда отправился Сокран и его люди. Воительница кивнула. Телемах указал на низкую лестницу и вышел вперед, словно подруги недостойны были идти с ним рядом. Затем он прошел через забитую огромными корзинами и глиняными кувшинами комнату. Она заканчивалась длинной узкой площадкой-балконом. Телемах снова дернул Габриэль за рукав и указал вперед, на этот раз молча. Зена кивнула. На небольшом расстоянии от балкона располагался еще один. Перескочить на него смог бы даже неопытный прыгун. Площадки, опоясывающие все здание, были одинаково темны, и только из нескольких окон сквозь прозрачные нежно-розовые занавеси сочился свет и мягко отражался от белых алебастровых перил. Зена показала в ту сторону, Телемах кивнул. Некоторое время он что-то говорил, воительница молча слушала. Наконец она взглянула вниз. Время от времени кто-то проходил совсем рядом.

— Стражник? — спросила Зена. Мальчик кивнул, встал на цыпочки и зашептал ей прямо в ухо:

— Обход, как взойдет луна, и потом каждый час до рассвета.

Зена улыбнулась. Луны не будет еще несколько часов. К тому времени, как Стражник начнет расхаживать в царском саду, воительница давно уже проберется в покои, поговорит с Пенелопой и уйдет. Но куда? Зена снова улыбнулась и дотронулась до руки Телемаха, чтобы привлечь его внимание.

— Это безопасно? — спросила воительница, указывая на балконы.

Царевич ответил кивком. Габриэль чуть не вскрикнула:

— По перилам?

— Оттуда прекрасный вид, — заверила Зена и заработала пресердитый взгляд карих глаз. Воительница прикусила губу, чтобы не рассмеяться, и гибким движением взобралась на ограждение площадки.

Глава 8

Разумеется, Зена понимала, что акробатические прыжки в полной темноте не доставят Габриэль никакого удовольствия. Знала она и то, что позже девушка непременно выскажет ей все, что думает по этому поводу. Пока же Габриэль стиснула зубы, уже в который раз подобрала подол хитона и с помощью Телемаха перебиралась с балкона на балкон. Она даже не особенно шумела. Все окна в этой части дворца были темны, лишь в покоях царицы виднелся свет. Впрочем, где-то позади Зена слышала мужские голоса. Вероятно, на кухне. Люди Драконта или дворцовая прислуга готовили военачальнику ужин. Обычно он не слишком утруждал воинов дисциплиной, но еда — была совсем другим делом. О трепетном отношении Драконта к питанию ходили разнообразные слухи. Он всегда заботился о том, чтобы на его стол попадали только самые изысканные блюда, и даже следил за их приготовлением. Разумеется, если не был на поле боя.

Живя во дворце и получив в свое распоряжение царские кладовые, военачальник наверняка потворствовал всем своим прихотям. Впрочем, это к лучшему. Сейчас он, должно быть, потягивает старое вино и вкушает превосходные сладости. Вероятно, Драконт рассказывает прислужнику о гонких ароматах и вкусных кушаньях, а бедняга слуга старается выглядеть осведомленным и заинтересованным, украдкой зевая до слез. Военачальник наслаждается, а прислужник только и думает, как бы сбежать поскорее к охрипшим от пенья друзьям и пропустить с ними добрую кружку крепкого вина. Меньше всего Драконт сейчас ожидает вторжения извне. Он задумается о нем только в том случае, если целое войско с ревом выйдет из волн морских и расставит вдоль дворцовых стен осадные машины и катапульты.

Зена улыбнулась картине, возникшей в ее воображении: Драконт вскакивает, расплескивая драгоценное вино… Даже если бы в распоряжении воительницы действительно было войско, не стоило бы действовать так прямолинейно. Нельзя рисковать жизнями мирных островитян, у которых нет ни оружия, ни военного опыта. Началась бы резня, Драконт убил бы слуг, царицу и наследника еще до начала настоящего сражения. «Надо подумать, — сказала себе Зена. — Выход всегда есть, и ты его найдешь».

Осталось сделать последний прыжок. На этот раз расстояние между балконами было чуть больше. Зена прыгнула первой и бесшумно, слегка присев, приземлилась на царский балкон. Стоя вполоборота к спутникам, она ждала Телемаха. Он легко преодолел разделявшее их пространство и обернулся помочь Габриэль. Царевич отошел от перил, покрепче уперся ногами в пол и протянул ей руки. Девушка с мольбой взглянула на усыпанное звездами небо, расправила плечи, прыгнула и рухнула прямо на Телемаха. Пришла очередь Зены возвести глаза к небесам: Габриэль произвела слишком много шума.