Пустой Трон

– Мы пилигримы, - сказал я, чувствуя себя глупо.

Монах опять заговорил, всё еще сжимая длинную палку, но затем самый младший из монахов, бледнолицый юнец с жидкой бородкой заговорил с нами на нашем родном языке.

– Кто вы?

– Я же сказал, пилигримы. А кто вы?

– Вы пришли причинить нам вред?
– спросил он.

– Если бы я желал причинить тебе вред, - заметил я, - то ты уже был бы мертв. Мы пришли с миром. Так кто вы?

Юный монах перекрестился и осторожно опустил вниз палицу своего товарища, заговорив с ним на валлийском. Я уловил слово "сеасон", что на их языке значит "саксы", и заметил облегчение на лицах, когда они осознали, что мы пришли не для того, чтобы их убить. Старейший из монахов, седобородый мужчина, упал на колени и зарыдал.

– Так кто же вы?
– задал я тот же вопрос юному монаху.

– Мое имя брат Эдвин, - сказал юный монах.

– Сакс?

– Из Ширбурнана.

– Из Ширбурнана, господин, - резко поправил я его.

– Да, господин, из Ширбурнана.

– Ты пришел сюда с епископом Ассером?
– спросил я. Это казалось единственным очевидным объяснением, почему монах-сакс оказался в этом пропахшем дымом углу Уэльса.

– Да, господин.

– Зачем?

Он нахмурился, очевидно, озадаченный моим вопросом.

– Чтобы учиться у него, господин. Он был святым человеком и прекрасным учителем. Он попросил меня сопровождать его, записывать его слова, господин.

– А здесь что случилось? Кто сжег это место?

Случились норвежцы. Где-то к северу от Тюддеви находилось устье реки, брат Эдвин назвал ее Абергвон, хотя это имя ничего для меня не значило, и тут поселились норвежцы из Ирландии.

– Они получили на то разрешение, господин, - добавил Эдвин.

– Разрешение?

– Короля, господин, и они пообещали платить ему дань.

Меня это рассмешило. Другие короли Британии предлагали норманнам селиться на их землях и верили их миролюбивым заверениям и обещаниям выплаты ренты, и постепенно прибывало все больше кораблей, военные отряды поселенцев накапливали силы, и внезапно король обнаруживал, что вместо мирных жителей заполучил разбойничью шайку свирепых воинов, кукушек с когтями, желавших его полей, его женщин, богатств и трона.

– Кто предводитель этих норвежцев?
– спросил я.

– Его имя Рёгнвальд, господин.

Я глянул на Финана, который пожал плечами, дав понять, что это имя ни о чем ему не говорит.

– Он прибыл из Ирландии?
– спросил я монаха.

– Множество норвежцев покинуло Ирландию за последние годы, господин.

– Хотелось бы знать, почему, - довольно ухмыльнулся Финан.

– А скольких людей ведет за собой Рёгнвальд?

– По меньшей мере сотню, господин, но мы знали о его прибытии! Мы наблюдали с холмов и получили предупреждение, так что у нас было время убежать. Но сокровища...
– его голос замер, и он в отчаянии окинул взглядом мрачную церковь.

– Сокровища?

– Мы припрятали небольшие реликвии и принадлежности алтаря, но остальное? Большой золотой ларец Святого Дэви и серебряное распятие, они были слишком тяжелы, и у нас не осталось времени спасти их, господин. У нас были считанные мгновения. Они прибыли верхом, господин.

– Они забрали святого?

– Мы спасли мощи святого, господин, но не его раку. Не было времени унести ее.

– Когда это произошло?

– Два дня тому назад, господин. Мы трое вернулись лишь вчера, - он смешался. Монах, державший в руке здоровенную деревянную балку, торопливо что-то говорил, и брат Эдвин выглядел взволнованным. Он собрался с духом и повернулся к нам.

– А вы, господин? Могу я спросить откуда вы?

– Мы прибыли от короля Эдуарда, - ответил я. Было благоразумней утверждать, что прибыли мы из Уэссекса, а не из Мерсии. Уэссекс находился подальше, и его воины редко сражались с валлийцами, в то время как Мерсия находилась по соседству и то и дело отражала набеги воинов с холмов.

– От короля Эдуарда! Слава Господу, - произнес Эдвин, - он добрый христианин.

– Как и все мы, - набожно добавил я.

– И вас прислал король, господин?

– Посетить могилу епископа Ассера, - сказал я.

– Конечно же!
– вскричал, улыбаясь, брат Эдвин.
– Епископ был большим другом Уэссекса! И таким святым человеком! Каким превосходным слугой божьим! Душой непомерной доброты и щедрости.

Тот еще кусок дерьма, подумал я, но смог выдавить слабую улыбку.

– В Уэссексе скучают по нему, - промолвил я.

– Он был здесь епископом, - произнес брат Эдвин, - и возможно, мы никогда не увидим равных ему, но теперь он вместе со святыми на небесах, как и заслуживает того!

– В самом деле, - с жаром произнес я, думая лишь о том, какой унылой может быть компания святых.

– Его могила здесь, - он перекрестился, взглянув на дальний конец сгоревшего алтаря, и указал на большую каменную плиту, которую подняли и сдвинули в сторону.
– Норвежцы, Боже милостивый, не оставляют в покое даже мертвых!

Я подошел к могиле и уставился на облицованную камнем гробницу с расколотым деревянным гробом епископа Ассера. Засранец по-прежнему лежал там, завернутый в серую ткань, запачканную чёрными пятнами. Тело было полностью завернуто, и я не смог увидеть его худое лицо, зато ощутил вонь разложения. Меня так и тянуло плюнуть на его могилу, но я сдержал порыв, и в это мгновение меня осенила настолько потрясающая идея, что я задумался, почему она не пришла ко мне раньше.

– Король Эдуард, - я повернулся к брату Эдвину, и мой голос стал невероятно серьезным, - попросил нас привезти напоминание об Ассере.

– Я понимаю, господин! Его так любили в Уэссексе.

– В самом деле, - согласился я, - и король даровал епископу Ассеру меч, датский меч, и попросил нас положить его на главный алтарь новой церкви в Винтанкестере.

– А! Меч, - произнес Эдвин. Его голос вновь стал подозрительным.

– Мы, разумеется, заплатили бы за него, - ответил я.

– Епископ очень любил этот меч, - чуть не расплакался Эдвин, - но ему не нравилось воевать.

– Он ценил его как дар короля, - произнес я.

– Оо, он ценил его! Он и в самом деле его ценил, но увы, я не могу передать его королю Эдуарду.

– Не можешь?

– Согласно последней воле епископа Ассера меч был погребен вместе с ним. Он лежал в могиле. Норвежцы, должно быть, об этом прознали, ведь они его забрали.

– Откуда они могли узнать?

– Это не было тайной, - ответил брат Эдвин, - и возможно, об этом могли упомянуть миссионеры.

– Миссионеры?

– Рёгнвальду было дозволено поселиться здесь, господин, при условии, что он будет содержать двух наших миссионеров и слушать их проповеди. Именно отец Элиделл прислал нам предупреждение о прибытии Рёгнвальда.