Пустячок с десятью нулями

Что ж, это означает, скорее всего, что Стекольников собирается подкинуть мне трудную работенку. Но «почет и уважение», которые я заслужу в итоге, наталкивают на решение согласиться ее выполнить. Впрочем, не стоит спешить с выводами, посмотрим вначале, что же конкретно предложит мне Владимир Алексеевич. Кстати, я даже не знаю, кто он такой и какое отношение имеет к Герасименко. Хотя это я очень скоро выясню.

Стекольников оказался высоким, крупным мужчиной лет сорока. Несмотря на чуть располневшую фигуру, он еще был довольно привлекательным, следящим за собой мужчиной. Весь его вид был исключительно деловым, даже несколько напыщенным. Стекольников с порога задал официальный тон, и я его приняла.

— Уважаемая Татьяна Александровна, дело в том, что у меня произошла… одна неприятность, — начал он и вопросительно посмотрел на меня.

Я, не понимая еще, в чем дело, молча ждала продолжения. Стекольников прокашлялся.

— Дело очень деликатное, — он снова посмотрел на меня.

— Я поняла, — кивнула я. — Только давайте все же сначала пройдем в комнату, и я сама задам вам несколько вопросов, а потом уже вы расскажете мне о вашем деликатном деле.

— Хорошо, — через секунду выдохнул Стекольников, проходя за мной в комнату и устраиваясь в кресле. Я любезно предложила кофе, он отказался, а я налила себе еще одну чашечку.

— Для начала все-таки скажите: как вы узнали обо мне? — спросила я.

Стекольников вздохнул.

— Все очень просто, — принялся объяснять он. — У меня на телефоне стоит определитель. Так что ваш номер мне стал известен еще пару дней назад, когда вы позвонили по поводу Герасименко. Но тогда я не обратил на него особого внимания. И вдруг в тот же день я узнаю о смерти Валерия — позвонили из милиции…

«Гарик постарался, — подумала я. — Имея на руках записную книжку Герасименко, он, конечно же, обзвонил всех, кто там указан. Что ж, наверное, правильный ход».

— Так вот, — продолжал тем временем Владимир Алексеевич. — Как только я узнал о его смерти, то заинтересовался таинственной дамой, звонившей по его поводу. Я навел справки по своим каналам и был, признаюсь, весьма удивлен, узнав, что эта дама — частный детектив. Кстати, в этой связи — можно, я задам вам вопрос?

— Пожалуйста, — кивнула я.

— Валерий действительно забыл у вас в машине записную книжку?

— Действительно, это так, — подтвердила я.

— И вы не были с ним знакомы?

— Не была. Я просто подвозила его на вокзал, он очень спешил.

— Да, он провожал Веронику, — пробормотал Стекольников себе под нос. — Ну, бог с этим! Одним словом, я выяснил, что вы частный детектив, и меня это заинтересовало. И вот почему…

Стекольников кашлянул, никак не решаясь перейти к делу.

— Я вас еще раз перебью, — сказала я. — Вы сами какое отношение имеете к Герасименко? Вы его друг?

— Можно сказать, приятель, — ответил Владимир Алексеевич. — Хотя в первую очередь коллега.

— Вот как?

— Да, мы работали вместе. И вот как раз с работой-то и связано то дело, с которым я пришел к вам.

Стекольников повозился в кресле, вздыхая и явно нервничая.

— Может быть, закурите? — предложила я.

— Спасибо, — обрадованно посмотрел на меня Стекольников и тотчас вынул из кармана пачку сигарет. — Я как-то по-дурацки начал… Просто я разволновался что-то. Сейчас я возьму себя в руки и все объясню.

И Владимир Алексеевич вытер платком вспотевший лоб.

— Одним словом, у меня из фирмы пропали деньги, — выпалил Стекольников. — В милицию я, как вы понимаете, не заявлял…

— Пока не понимаю, — возразила я. — Почему?

Стекольников как-то снисходительно посмотрел на меня.

— Во-первых, я милиции не доверяю. Да ладно бы еще, если б пропали какие-то вещи, а то деньги… Во-вторых, дело касается узкого круга людей. Моих ближайших знакомых, — подчеркнул он. — Поэтому я и решил обратиться к вам. Точнее, это один из моих знакомых был настолько любезен, что порекомендовал мне вас в качестве детектива. Я навел справки и убедился, что вы действительно… гмм… раскрыли немало преступлений.

— Хорошо, — проговорила я и сразу же услышала облегченный вздох Стекольникова. — А теперь вы должны посвятить меня во все подробности этого дела, слышите? Не скрывать ничего, даже самых мелких деталей, понятно?

— Конечно, — ответил Стекольников.

Успокоенный моим ответом, он опять принял свой обычный напыщенный вид и произнес:

— Спрашивайте.

— Прежде всего, какая именно сумма пропала?

Стекольников назвал.

— Наличными? — уточнила я.

— Да, — кивнул Стекольников. — Я должен был получить перевод и получил. Пришло извещение из банка, за деньгами поехал мой заместитель. Он привез деньги, и я положил их в сейф.

— При нем?

— Да, — несколько удивленно ответил Стекольников. — У меня от него секретов нет, мы давно работаем вместе. Я положил деньги в сейф и запер на ключ.

— Ключ есть только у вас? — нахмурившись, продолжала свой допрос я.

— Нет, еще у Аркадия. Это и есть мой заместитель, Аркадий Дмитриевич Расстегаев. Я и раньше держал деньги там, и Аркадию прекрасно было об этом известно. И никаких инцидентов не случалось.

— А кто еще видел, как вы положили деньги в сейф?

— Только моя секретарша Эльвира. Поскольку тот сейф находится в приемной, где она сидит. Но у нее ключей от сейфа нет и никогда не было, — поспешно добавил Стекольников. — Она их в руках-то никогда не держала. И вообще, Эльвира очень милая девушка, работает хорошо…

— И давно она у вас работает?

— Скоро год. Нет, если вы думаете на Эльвиру, то оставьте свои подозрения, этого просто не может быть, это абсурд!

— Я пока что ничего не думаю, — мило улыбнулась я. — Но уж если вы меня наняли, то позвольте все-таки мне задавать вопросы и самой решать, с чего начинать расследование.

— Разумеется, — суховато кивнул Стекольников. — Я только хотел оградить вас от излишней работы. Итак, дальше?

— Кто еще работает вместе с вами? И чем конкретно занимается ваша фирма?

— Наша фирма занимается продажей газового оборудования. У нас небольшой офис на Московской. Всего в офисе работает четыре человека. Вернее, уже работали, поскольку Валерия больше нет… — Стекольников помрачнел.

— Эти четверо — вы, ваш заместитель Аркадий, секретарша Эльвира и покойный ныне Герасименко? — уточнила я.