Пустыня

В итоге эксперименты с ужиранием до синих соплей сошли на нет, зато всякую болтовню за стопкой или кружкой совсем не возбраняли. Никому из наемников не нравилось, когда от их жалования отщипывали куски. К слову, у американцев в армии "зарплата" на жаргоне обозначалась словом "издевательство", о чем многие из бывших армейцев не раз говорили, но тут язык не поворачивался пользовать это жаргонное словечко, то, что приходило нынче на счет – никак издевательством не выглядело.

Парни всерьез прикидывали, как заживут после контракта, многие, если не все – мечтали его продолжить. Эти наниматели, замаскированные самым нейтральным названием определенно левой фирмы, явно отличались от многих предыдущих – скаредных и душных. Все здесь было по первому классу – от оружия и снаряжения – до жратвы и кроватей.

Да и нынешнее начальство нравилось. Правда окончательно делать выводы было рано, и раньше попадались такие, что стлали мягко, а спать было жестко, вот после первого дела становилось ясно, на кого работаешь. Когда тебе под дикий залог, словно это ручной сборки снайперская винтовка с уникальной просветленной оптикой и стразами Сваровски на резном прикладе, выдают совершенно изможденный Калашников ржавого затертого года, всего два магазина к нему и патроны по счету, сразу понимаешь, что работодатель – тот еще ублюдок и сильно тут не разживешься, зато медицинскую страховку в случае попадания в ливер твоей тушки пули постараются не платить под сотней надуманных предлогов. А скорее всего даже и эвакуировать подранка не станут, птичка стоит дорого, а безвестных трупов в горячих местах планеты остается полным – полно и они никого не интересуют.

Каждый из сидящих за столиком уже на таких насмотрелся, война - практически любая - это выставка невезучих. Да и валяются неудачники на виду и подолгу. Как напоминание остальным.

Глава 8

Теперь же поневоле будешь уважать самого себя за то, что живой и вполне целый. Это, если кто не понимает – искусство! Высокое искусство!

Потому что сдохнуть можно в любой момент даже и в мирной жизни. А на войне – и тем более. И для любого вояки посидеть в спокойной обстановке – уже Удовольствие, а если еще и с рюмашкой, и в хорошей компании – так и тем более.

Седой пулеметчик, когда был уверен, что их не могут подслушать, сообщил своему приятелю странное. А именно то, что по, его мнению злокусачий вертолетчик точно был дохлым, когда тяпнул за пальцы не ко времени милосердного конопатого бедолагу. Это тогда очень сильно напугало и пострадавшего самаритянина, и пулеметчика.

Они ж в рефрижираторе достаточно времени просидели, чтоб в этом убедиться. Точно – дохляк. Не дышал и сердце не билось. Но шевелился и пытался вырваться из пут. Уж что-что, а умели ребята это определять – даже и не суя в пасть покойнику свои лапы. И от недостатка наблюдательности не страдали никогда. И поневоле вспоминались зловещие слова Дока. И теперь то, как его выперли – становилось еще более интересным.

Оставалось только внятно понять, что там с этим самым Висби случилось. Может быть в этом есть ключ к пониманию ситуации? Договорились, что глянут в Сети, что можно, а потом оказалось, что пара сослуживцев разбираются неплохо в давней истории, у одного на лбу было написано, что он явно в университетах учился, а другой – другой, похоже либо был из тех мест, либо чем-то таким приторговывал. Седой сказал о нем, что были у него знакомцы по распродаже всякого интересного, чистые вроде мусорщики, но копались не на свалках, а на аукционах, где продавали всякую древнюю хрень, вот чем-то очень этот неторопливый блондинчик был похож и даже словечки употреблял характерные.

Сослуживцам тоже было приятно показать свою осведомленность – кто из мужчин не любит пушить хвост веером? И сейчас парни сидели и чесали языки.

– Если не ошибаюсь, то одной из версий, почему трупы павших под Висби воинов покидали в ямы кучами, не снимая доспехов и шеломов была - чума на острове. Но чума какая-то интересная. Горожан не тронула и в письменных источниках следа не оставила – пустил пробный шар седой.

Ему было наплевать и на горожан этого сраного Висби и на всю историю прошлого вместе взятую, но пропавший приятель, с всего лишь слегка тяпнутыми пальцами производивший тогда впечатление мгновенно тяжело заболевшего, тягостно озадачил. Нюхом пулеметчик чуял, что тут какая-то нехорошая странность. Потому и разговор затеял и сейчас добавил:

– В догон. Археологами было описано, что со всех тел были сняты боевые перчатки, найденные в отдельно валявшейся куче, то есть не на руках у трупов. Полное впечатление, что что-то искали на руках - метки? Или язвы?

– Интересно тебе, зачем с них перчатки снимали? – подначил приятеля австралиец.

– Странно, конечно. Кошели не тронули. Кольца собрали. (Седой пожал плечами)

Жаль тогда зубы не делали из золота. Было бы показательно.

Смаковавший коньячок Универс, как прозвали этого, бесспорно много знающего щеголеватого парня, который даже камуфляж ухитрялся носить словно на показе мод, а тут, в баре, где по дресс-коду надо было быть в гражданской одежде и вовсе производил впечатление то ли гея, то ли метросексуала, улыбнулся.

– Может быть так: Боевая рукавичка - вещь на виду. При этом не особо замаранная кровищей. Кошели - спрятаны под одеждой. Что бы их найти - надо ворочать труп. А он может быть малоэстетичен. На человеке не написано - есть ли при нем кошель или нет. Да и не всегда его с собой носят. Тем более в битве. 100 % никто не стал бы носить кошель (ташку или просто мешочек с монетами) СНАРУЖИ. Есть огромный риск потерять. Поэтому если они и были, то были спрятаны ПОД одежду. А кольца - кольца, как и обереги, украшения - были всегда с собой. Об этом все знали, искали и находили без особых проблем.

– Что-то не верится - потому как на эстетику нихрена даже в прошлом веке не смотрели. Трупы раздевали даже при санпогребениях, потому как одеть было нечего и обуть тоже. Закопал одежку с гнилого в землю, простирнул - и носи на здоровье. Я знаю, мне про французов сосед рассказывал, а у него было кому точно разъяснить – заметил австралиец.

Университетский опять улыбнулся. Приятная у него была улыбка, светлая и располагающая хотя, когда у наемника за плечами не меньше десятка контрактов, не шибко-то обольщаться стоит. Не может он быть ангелом. Но выглядит, засранец, замечательно. И сидит все на нем как на него сшито, хотя вроде и не каких-то лихих брендов его одежка. Говорит легко, словно лекцию или проповедь читает:

– Начнем с того, что в то время было не так все плохо с обеспечением обувью и одеждой. Остались дома разбитых ополченцев. Это законная добыча. Добра хватает всем, а датское войско относительно невелико. "Чистых" покойников - тоже хоть отбавляй. Выбор есть. Брать замаранную ОБЫЧНУЮ одежду никто бы не стал. Смысла нет. Во-первых, сама ситуация не предполагает, что воины-победители будут сдирать одежку с начинающих гнить трупов или трупов, украшенных выпущенными кишками. Им то это зачем? Захотят - снимут с живого! Нет проблем. Кроме того, воины - достаточно состоятельный класс, а ценность скажем кожаной рубахи - не велика. Их больше интересует гораздо более ценная и компактная добыча. Ну грубо говоря - зачем с гнилого трупа обувь снимать, когда вон, офицерик в сапогах идет? Да еще с часами!

Четвертый за столиком, подвижный, лобастый блондин пробурчал:

– Или вот еще вполне правдоподобная версия: группа воинов сражалась до последнего, отчаянно. Порубить их конечно же порубили, но за доблесть уважили посмертно - похоронили в доспехах и с оружием. Вполне могло и такое быть.

– Вряд ли – пожал плечами седой снова:

– Если солдат и побрезгует что-то взять, то следом идет еще куча мародеров разных мастей.

Австралиец поморщился несогласно и сказал:

– Ну если подумать. Предложили сдаться. Те поверили. Оружье покидали, а потом их того. Вот и резня. Фиг ли по доспеху бить.