Путь (2 книга - 6 книга)

Лиора закончила нашёптывать, и Равой разогнулся. Долгие пять или шесть вдохов он молча вглядывался в меня, а затем вскинул руку:

– Старший серой стражи. Ко мне.

Один из Воинов в три шага оказался перед ним, склонился в приветствии идущих к Небу:

– Здесь, старший Равой!

– Берёшь с собой полсотни, поступаешь в распоряжение попечителя Лиоры.

Но этот Воин сначала бросил на меня вопрошающий взгляд и, лишь увидев мой кивок, выкрикнул:

– Слушаюсь!

Равой хмыкнул, перевёл взгляд:

– Лиора, твоя цель торговый квартал. Вычищай всех по списку. Командир правой руки! Ко мне.

Новый Воин склонился перед ним. Один из тех, на ком я менял Указы уже встретив Равоя, один из его людей.

– Твоя цель мастерские. Вашим мечом станет попечитель Тортус. Делайте всё быстро и тихо. Не упусти никого.

Этот оборачиваться на меня не стал:

– Слушаюсь!

Тортус мазнул по мне взглядом, прежде чем сорвался в беге за двумя десятками Воинов, которые умчались к западной стене. Здесь осталось не так много орденцев, большая часть это те, кого я вывел из Ордена: слабые послушники, на которых лежали повседневные заботы о быте, пожилые мастеровые и учителя, возвышение которых посчитали слабым для дел на границе. Зато со мной оставались Равой, Хтрирой, Ратий и Гритраст. Равой усмехнулся и вытянул руку:

– Уважаемый Ирам, квартал Сорока Семей там. Продолжим путь к предателю?

Он решил моими руками вычистить всю Гряду?

– Конечно. Покажи мне город, уважаемый Равой.

– С удовольствием.

Глава 16

Вышло именно так, как и говорил Равой – нас ждали. До этого, несколько раз приходя в квартал Сорока Семей, я не обращал внимания на его границу. Хотя… Скорее не замечал. Слишком плавно дома зажиточных горожан сменялись домами богачей, а те небольшими поместьями. Но вот сейчас, когда посреди улицы стояли Воины в разноцветных накидках, то любой легко мог сказать: за их спинами начинется то, что они должны охранять. Мы остановились, не доходя до них. У ворот поместья, которое выглядело гораздо богаче, чем те, что за охранниками Сорока Семей. Я ожидал, что Равой прикажет им разойтись. Но раздалось другое.

– Здесь. Живыми.

Сколько раз я слышал эту фразу за наш короткий путь? Шесть, семь?. Воины Ордена даже не стали дожидаться моего подтверждения: в ворота вломилась сразу половина тех, что дошли с нами до этого места. Не этого ли добивается Равой? Я, не скрываясь, оглядел его спокойное лицо. Приучить Воинов, что он отдаёт приказы, уменьшить число тех, кто остался со мной? Может и так. Но уж Равой лучше всех здесь знает кто я на самом деле. Лучше всех, лучше даже меня, понимает пределы моей силы. Не будет он делать такую глупость.

Орденцы тем временем начали выволакивать на улицу избитых или оглушённых жителей дома. А я получил очередное подтверждение того, что Равой знает, что делает. На крепком, ещё не старом мужчине и молодой женщине нашлись двухцветные Указы. Поверить в то, что на моих глазах разносят дом какого-нибудь важного орденца в отставке? С десяток вдохов у меня заняло замещение чужого духа своим. Один из Указов подчинился моей воле и несколько символов, те, что изначально не были написаны на языке Древних, расплылись и расползлись десятками вполне читаемых современных символов. Именно таким создал Указ неведомый мне мастер. Я в очередной раз отметил, что здесь снова не пользовались знаком Древних, как Орден, чтобы обозначить себя в Указе. Даже в этом. Вполголоса сообщил его принадлежность:

– Небесные Реки.

Стоявший у моего правого плеча Хтирой закашлялся, а предвкушающая улыбка на лице Равоя застыла:

– Ты… уверен?

Спохватившись, что он не видит мою кривую улыбку, кивнул:

– Полностью.

Мне была понятна глубина неприятности. Одно дело вычистить соглядатаев из фракции соседей. Пусть сильных, но таких, с которыми всё же можно потягаться. Совсем другое – оскорбить наблюдателей из столичной фракции. Пусть и тайных. Вес несопоставим. Магистр Ордена намеревался оттяпать часть земель у Ста Озёр и похоже сумел скопить необходимые для этого силы. Но тягаться с самой сильной фракцией Пояса? Равой понимал это гораздо лучше меня и уже взмахнул рукой, отдавая явный приказ придержать кулаки, а затем приложил её к груди, сгибая спину в лёгком поклоне:

– Прошу простить меня и моих людей, которые оказались слишком грубы с вами, уважаемые. Орден переживает трудный день: Сто Озёр напали на нашу горную резиденцию, где в уединении медитировали старейшины. Я отдал приказ очистить город от лазутчиков и по случайности принял за них и вас. Мне нет прощения, уважаемые.

Мужчина вырвал руку у Воина, который помог ему подняться, выпрямился, несколькими быстрыми движениями поправил свой голубой халат и спросил, нахмурившись:

– Каким же образом за один миг, едва увидев, поняли, чей я человек?

– Чистота вашего сродства со стихией явно говорит, что вы не один месяц провели, наблюдая за небесной красотой Хрустальных Водопадов и впитывая её в свои меридианы. Выходца из вашей фракции можно угадать даже по одному портрету.

Я чуть скосил глаза, бросив на Равоя быстрый взгляд. Что за чушь он несёт? У этого человека едва ли пятая звезда, окрашены всего с десяток прядей, да и стихия его – огонь!

Но как бы я ни считал, а эта чушь пришлась по душе мужчине. Он рассмеялся, огладил короткую густую бороду и кивнул:

– Так и есть. Я два года прожил в столице. Но каждая наглость требует наказания. Пусть мои работники и наёмники вернут удары тем, кто их избил.

Вот как? Я внимательно оглядел и мужчину с ярко-красными прядями в волосах и орденцев, которые один за другим развязывали схваченных в доме, помогали им подняться и делали шаг назад, замирая в ожидании приказа.

К одной из женщин с причитаниями бросилась старуха, оттолкнув орденца:

– Сими! Сими! Что они с тобой сделали, цветочек мой?

– Ох…

Кто-то из помятых наёмников прошипел:

– Ублюдки…

Орденец рядом со старухой вздрогнул и исподлобья огляделся. Ни над одним из служителей сейчас нет орденских Указов о послушании, правилах, утаивании техник и прочем. Сколькие из них добровольно подставятся под удары, считая, что это пойдёт на пользу Ордена?

Мне не суждено было этого узнать. Равой вздохнул, согнулся вновь, на этот раз сильнее:

– Прошу простить меня, уважаемый Шомзар. Но это был мой приказ и ответственность лежит на мне. Кулак слеп. Не моя вина, что ваши люди оказались так слабы. Но в моих силах принести им извинения. Их вылечат лекари Ордена, а в качестве извинений я готов преподнести всем им наши лечебные зелья… – Равой на миг замолчал, а затем вкрадчиво предложил: – И зелья Возвышения из орденской Академии. Тем, кто на самом деле пострадал.

Мужчина разразился смехом:

– А ты хорош! Думаю, сумеешь задобрить даже меня.

– Уважаемый Шомзар, если вы не против, то…

Равой замолчал, но его слова тут же подхватил собеседник:

– Завтра. Завтра вечером мне должны будут привезти сбор трав из Шепчущего Леса. Думаю, за чашкой отвара…

Закончил фразу Равой:

– Мы всё и обсудим.

Собеседники вежливо раскланялись напоследок, и мы оставили поместье за спиной. Не знаю почему, возможно из уважения к поступку Равоя, я сообщил ему: