Путь домой

Долгая тишина. Первой не выдержала Оля.

– Саш, я не знаю по какому адресу уходят информационные пакеты. Как поняла из документов, получатель - центральный диспетчерский пул. Но кому принадлежит этот пул, там не было ни слова. Я смотрела – перенастроить адрес получателя нельзя – это вшито в программу намертво.

– Малыш, так я никого из Вас не виню. Меня с самого начала напрягли эти требования лично осмотреть место падения. Не кажется это странным?

– Логика в твоих выводах есть. – Творец всё-таки сполз с меня и принял сейчас прежнюю форму, только был слишком блеклым. – Мне надо проанализировать всё, что произошло за последние дни. Преждевременно делать какие-то определённые выводы, но соглашусь с мнением Алекса – очень многое говорит о провокации. В любом случае я буду вынужден отправить собранные материалы в вышестоящие инстанции. Над диспетчерами и координаторами есть надзорный орган, куда можно обратиться, минуя нижестоящие инстанции, когда есть сомнения в их компетенции. Сейчас верну себе прежний заряд и чуть позже сброшу Главе надзорного органа полный комплект видематериалов с пояснительными документами.

– Действуй. А, подожди ещё секунду. Тэшка, когда мы ушли, ты в здании ещё долго находился?

– Около часа. Тебя интересует что произошло? Знаешь, лучше раз увидеть, чем буду тебе этот час рассказывать.

Перед творцом вспыхнул небольшой виртуальный экран. Как понял, снималось не видеокамерой, а запись, что мы смотрели, состояла из множества других, сделанных в разном спектре множеством датчиков. Тем не менее…

Вот возвращается «тарелка» и не успевает зависнуть над большими кораблями, как с крыши срывается молния и попадает точно в раскрытый люк. Взрыв и «тарелка» заваливается на ремонтируемый разведчик. Вспышка, но без звукового сопровождения. Почти одновременно в воздух поднимается ремонтный корабль. Короткая молния снизу, вспышка и одна из стоек-ног корабля отлетает в сторону. Корабль немного повело в сторону, но он продолжает набирать высоту. Росчерк молнии с крыши и снова попадание в брюхо корабля, где блоки защиты до сих пор не сомкнулись – видимо мешают ошмётки разбитой опоры. Корабль поднимается ещё выше, затем замирает и начинает опускаться вниз. Видимо экипаж, если он там есть или электронный мозг выдал решение вернуться и подвергнуться ремонту, потому что в таком виде корабль уйти за пределы атмосферы не может. Последний росчерк стартующей ракеты. Та попала вообще непонятно куда – кажется, под внешнюю броневую защиту. Снова еле видимая вспышка, звон хлопка и корабль, трясясь как припадочный, не рухнул, к сожалению, сел, но так, что его часть смяла центральную часть ремонтируемого разведчика, полностью похоронив под собой «тарелку».

– Красиво, да? – поймал ошалевший взгляд Оли. – Если завтра сможем встать и будем себя чувствовать живыми, отправимся к Катьке. Пусть соберёт в одном месте всё бюро, что придумало и сделало эти ракеты и установку. Кроме премии каждому, напою всех до бессознательного состояния. И пусть на меня там будут ругаться, я обязан это сделать.

– Я с тобой, – захохотала Оля.

– Творец, можешь как-то сбросить свою запись на твёрдый носитель? Что бы могли показать твой фильм создателям ракетного комплекса?

– К утру сделаю две копи, а сейчас мне пора. Оставьте на столе свои видеофиксаторы, их записи тоже задействую.

– Спасибо, дружище, что помог. Ты нас сегодня не выручил, спас.

– Мой долг – защищать и оберегать.

– Если скажешь ещё хоть слово – схвачу тебя в охапку и поцелую твой клюв. Ясно?

Творец… чихнул и, повернув в сторону голову, скосил на меня взгляд.

– Не… Я лучше исчезну… Это ты с женой пожалуйста…

Тихий хлопок и феникс исчез, а мы рассмеялись.

– Саш. Даже машина побоялась проявления твоих чувств. А представь, что приходится терпеть мне?

Оля говорила покойно, но её глаза… глаза выдавали, что творится в душе.

– Терпеть? Ещё одно слово и зачмокаю до потери сознания. Готова к такому истязанию?

Моя драгоценная поднялась с дивана и протянула руку.

– Пошли, горемыка. Сначала переоденемся, потом в душ. Алевтина ужин как всегда приготовила, осталось только разогреть. Так что если планируешь чмокать, двигай лапками.

Глава 3.

– Катя, сколько это будет стоить в местных деньгах? – я достал из рюкзака и положил на стол десятикилограммовый слиток серебра.

– Много, к чему вопрос? – девушка не притронулась к металлу. Наоборот, ещё дальше отодвинулась от стола.

– А если к первому добавить ещё пару штук?

Рядом с первым на стол легли ещё два бруска серебра и чуть отдельно я положил пятикилограммовый слиток золота.

– Вы хотите меня купить? – лицо девушки было непроницаемо. Странно. Рядом сидит жена, копия Кати, но та подобной выдержкой не обладает.

– Ты бесценна, поэтому мы никогда не найдём столько серебра или золота. Нет. Этот для другого. Ты ведь знаешь, сколько получают работники конструкторского бюро и производства, где сделали ракетные установки. Сложи их среднюю зарплату и умножь на двенадцать месяцев.

– Приблизительную сумму знаю. А для чего это надо?

Я улыбнулся и, склонившись, обнял жену.

– Хочу отблагодарить твоих людей годовой премией за спасение наших жизней. Да, Катенька, к сожалению, мы уже использовали те два МРАКа, что ты нам передала два дня назад.

– В смысле спасли жизнь? – девушка удивлённо обвела нас глазами. – Что, вляпались как в первый раз?

– Намного хуже, сестрёнка, – Оля улыбнулась как солнышко, и в комнате по ощущению стало немного светлее.

– Рассказывайте, - Екатерина достала из кармана телефон и включила запись.

– Не надо нас писать, прошу.

– Извините, привычка. Не сообразила сразу, что это выходит за рамки обычного.

– Ты даже не представляешь насколько выходит? – Оля поднялась и принесла к столу свой рюкзачок. Вынула и поставила на стол коробку с конфетами и термос с кофе.

– Саша утром сделал такой, как мы любим. Будешь?

– Конечно, - Катя подскочила и достала из шкафа три чашки.

Ольга налила каждому кофе, открыла коробку и подсунула ближе к своей копии.

– Кушай, такие ты ещё не пробовала. А теперь самое главное, – из рюкзака появился знакомый кубик аппаратуры, который в числе многих на выходах висел на поясном ремне жены.

– Саш, шторы задёрни, и давайте садитесь поближе, иначе края изображения будут размыты.

– Что это? – удивлённо спросила Екатерина, но почти мгновенно сообразила. – Проектор? Будет кино?

– Будет. Время у тебя есть?

– Сколько надо, столько и найду.

– Тогда запись вчерашнего выхода. В двух словах предыстория. Тот корабль, что был сбит Вашей ракетой, упал в нескольких километрах и нас настоятельно попросили произвести его съёмку на месте падения. Настолько настоятельно, что в голове появились подозрительные мысли на этот счёт. И так внимание.

Творец провёл огромную работу, смонтировав запись с двух наших «трекеров» и своих сенсоров. Со стороны казалось, что показывало то, что видели своими глазами. Иногда нас показывали со стороны. Катя видимо сообразила и хотела спросить, кто нас снимал, но увидев палец у сжатых губ, улыбнулась и дальше, даже с ускоренным воспроизведением в неинтересных местах, почти два часа просидела с открытым ртом. Как сработали ракеты, творец вставил сразу после момента, когда я остановился на мосту и обернулся назад. А в финале после грохоты выстрелов как апофеоз - нас двоих, поднимающихся с трудом с земли, обняв друг друга. За подобный монтаж фениксу можно было присвоить Оскар. Ни одной видимой склейки, ни повторов, ни косяков – идеально.

– Ребята, ну вы даёте. И как живы остались – уму непостижимо. А кто стрелял в конце?

– Это третий член нашей команды. Кибернетическое существо. Словами не описать, но сделан не людьми, фактически богами. А мне достался по случаю – от родителей. Для меня феникс, а он выглядит именно как сказочный вечный феникс, стал верным другом и охранником.

– Час от часу… – Катя опустила голову, а потом… была у меня мысль, что это произойдёт, но не думал, что настолько быстро.

– Саша, Оля. Возьмите меня в свою команду. Я ради такого готова на всё… - девушка дёрнулась, а потом улыбнулась. – Не ослышались. Я готова на ВСЁ. И не говори, что не сможешь меня провести через портал. Твой отец однажды оговорился, что одного человека Путник может с собой провести.