Путь домой

В лагере я сразу направился в сторону от него. Всё же шестеро окруженцев, что двигались вдоль опушки вышли на лагерь и Лейтенант приказал тем боевым дроидам что охраняли его, оглушить их во избежание. Я об этом знал, мне доложили.

Окруженцев действительно было шестеро, пять красноармейцев и один старший сержант. Он был артиллеристом, судя по эмблемам в петлицах, остальные пехота. Понятно, сборная солянка.

Подумав, я положил рядом с ними ящик с патронами, «РП-46», ленты к нему, ящик гранат, продовольствия, немного медикаментов и карту, что тиснул у немцев. Пригодится им всё это, а то на шестерых пять «мосинок» и трофейный карабин у сержанта. Сидоры были у двоих, так что я оставил ещё четыре и подумав, три плащ-палатки, тоже необходимая в лесу вещь. При необходимости можно для волокуш их использовать. Хотя в принципе того что я оставил им вполне хватит и сидоров, чтобы всё унести.

Покинув окруженцев, я вернулся в лагерь и стал поднимать детей, те вполне выспались, но всё же вставали неохотно. Тихий час закончился, так что я собрал их, свернул палатки, и мы сменили местонахождение лагеря, чтобы очнувшиеся окруженцы прошли мимо. Те очнулись быстро, всё же, как только мы сменили местоположение лагеря, один из дроидов обучил их другим оборудованием, снимая действие нейротиков. Так что они довольно быстро очнулись и, держась за головы, начали ругаться.

Да, голова у них болела, побочный эффект быстрого пробуждения. Однако сержант быстро навёл порядок, удивлённо осмотрел то, что вдруг проявилось вокруг, поставил одного бойца на часах и стал осваивать новое имущество. Раз им всё это подбросили, то он явно считал всё своим. Быстро грызя галеты и хватая мясо тушёнки, они освоили всё, что я им дал, и заинтересованно изучали пулемёт. Тот им был немного знаком, но всё же это был не «ДП» который все хорошо знали. Сержант решил, что это оружейная новинка советских конструкторов и стал с азартом его изучать, пока один из бойцов набивал ленты патронами, проверяя те машинкой. Потом сержант изучил карту, обнаружил, что рядом стоит крупная немецкая часть, обеспокоился, окруженцы быстро собрались, ничего не оставляя, кроме пустых ящиков и поспешили дальше к передовой по большой дуге обходя ту деревню где я затрофеил столько имущества. Хорошо день прошёл. Кстати, сержант, как и другие бойцы, удивлённо рассматривали противотанковые гранаты, я им шесть штук выделил, по одной на каждого. В принципе их недоумение было понятно, всё же создавать и производить их начали с сорок третьего и именовались они «РПГ-6». Старые запасы. Когда я скупал их, то мне целый склад достался этих гранат. Я проверял, вполне рабочие, несмотря на давно вышедший срок годности.

Окруженцы ушли, ну а мы стали ждать наступления темноты. Вечером мне начал надоедать звук моторов над головой, в небе начала кружиться «рама», видимо уничтоженных артиллеристов и тыловиков обнаружили и начали подтягивать поисковые группы. Так вот, я занимался созданием магических амулетов, и это жужжание меня отвлекало, доводя до бешенства, прям как комар. Пришлось выйти из кунга «Урала» где у меня и была походная мастерская на колёсах и сбегать на опушку. Дальше понятно, пуск «Иглы» и серпантин от самолёта, никто даже выпрыгнуть не успел. Посмотрев на быстро тающий след от ракеты, я убрал пустую пусковую обратно на склад и направился обратно. Наконец-то тишина.

В этот раз до наступления темноты мне никто не мешал, хотя по дороге у опушки и мотались немцы на мотоциклах и бронетранспортёрах. Видимо искали, где произошёл пуск. Я их трогать не стал, они мне не мешали, ну а когда стемнело, мы собрались, выдвинулись на опушку, всё движение на дороге уже стихло, и я вызвал челнок. Дети уже спали на ходу, всё же для них время позднее, поэтому уложив их на кровати пассажирского отсека, я прошёл в трюм, оборудование сканировании было собрано, и прямо с челнока я проверил орбиту. Было чисто, не одного корабля богомолов, так что я прошёл в рубку и спокойно поднялся на орбиту. Там прямо на челноке направился к Сатурну. У колец вызвал крейсер, прошёл на борт, и уже привычно транспортным лучом подтянув тушку челнока, установил его на лётной палубе. Детей поднимать я не стал, пусть так и спят на челноке, а укрыв крейсер в кольцах, прошёл в медсекцию и, не колеблясь, лёг в хирургическую капсулу. Искин уже был настроен, комплекс имплантов в приёмнике капсулы, можно начинать делать операцию по установке, что я и стал делать. Да и на самом деле, чего тянуть? Раз решил, но пусть будут.

* * *

Привычно резко выдохнув, я встал на ноги и выглянул из-за куста. Там из-за складки местности полевой дороги показалось два мотоцикла с люльками и шестью немцами. То, что нужно. На мне была советская форма командира, младшего лейтенанта, всё как полагается. Осталось только поиграть, чтобы меня отвезли на МТС, куда уже вот-вот должна выйти группа окруженцев под командованием Шведа, то есть под моим командованием. Ох и хочется глянуть на себя со стороны, я просто не мог не воспользоваться подвернувшимся шансом, пока не начну уже нормально трофеиться.

За последнюю неделю я не покидал борт крейсера, проходя восстановительные процедуры после установки имплантов. В принципе встали те нормально и уже на следующий день запустились. Вот в этом и была проблема, работали они в автоматическом режиме. То есть всегда, возможности отключить их не было, а я не привык к ним, поэтому поломанные переборки и раздавленные пальцами столешницы, ну или столовые приборы, это мелкие детали. Я боялся к детям подходить, мало ли случайно взмахну рукой и всё, только капсула поможет. Так что как импланты запустились, я подождал ещё сутки, и только потом полез в военные тренировочные капсулы виртуального погружения. Я был в них частым гостем, тренируя своё тело, всё же у меня были знания и опыт офицера-штурмовика, а здесь я стал учиться пользоваться имплантами. Пяти дней мне вполне хватило, я проводил по восемь часов в комплексе в день, по два часа с перерывами, больше нельзя, однако этих пяти дней вполне хватало, чтобы я до рефлексов изучил свои новые возможности и использовал их. Теперь проблем не было, и я со стороны напоминал себя прежнего, движение и жесты. Просто, если это необходимо я переходил на боевой режим и превращался в машину смерти. Жуткая штука скажу я вам, но мне такие умения нравились, да что нравились, я был в восторге от своих новых возможностей.

Так вот, когда я полностью взял своё тело под контроль, то оставил детей на борту крейсера, няня и Пронин за ними присмотрят, если что у нас была постоянная связь и мы могли связаться друг с другом. Вчера ночью я высадился в лесу, рядом со Смоленском, а вечером выйдя к этой дороге, стал ждать. До вечера делать мне было нечего, и я похулиганил на дорогах, захватил три танка, четыре бронетранспортёра и два десятка грузовиков. Мотоциклов двенадцать, из них семь посыльных одиночек. После этого пробежал тридцать километров, что для моего обновленного организма проблемой не являлось, и стал ждать вот этих. Этот усиленный патруль фельджандармов на мой взгляд самое то. В паре километров находится то самое МТС, так что, чтобы со мной не возиться, скорее всего, они меня отправят именно туда, а дальше пойду по этапу в лагеря военнопленных. Это в их планах, в моих совсем другое.

— Приступим, — пробормотал я и когда мотоциклисты проезжали рядом, выскочил к ним с дрыном в руках.

Пистолет у меня был в кобуре, документы так же имелись, но оружие не имело боезапаса, так что я играл отчаявшегося окруженца, что вышел в свой последний бой. Жандарм, на которого я замахнулся, заметил боковым зрением моё движение и перекатом выкатился из седла, воплями поднимая тревогу. Так что я промахнулся и попал по спине водителя, заставив того взвыть. Повторно замахнуться я не успел, меня сбили с ног и начали бить ногами. Били по их меркам серьёзно, вымещая злость и пережитый испуг, особенно старался тот, что по спине схлопотал, но потом последовала команда, и меня поставили на ноги, всего помятого, избитого в окровавленной и пыльной форме. Я делал вид, что стоять не мог, находясь на грани сознания, поэтому мне связали руки за спиной, закинули на люльку переднего мотоцикла, позади пулемётчика, ну и мы покатили в сторону МТС. Я порадовался, мне именно туда и было нужно. Конечно, со стороны они действительно серьёзно меня отходили, однако в действительности это было не так, для меня их удары были, что детские хлопки в ладони, пришлось самому пускать себе кровь для антуражу.

Когда мы заехали во внутренний дворик МТС, жандармы сдали меня местным и сразу укатили, даже задерживаться не стали, а здоровый солдат, ефрейтор, судя по знакам различия, подталкивая меня прикладом, повёл в сторону штаба. Сперва меня посадили в какую-то подсобку, видимо пока не до меня было, пришлось улечься в углу и провести ночь на досках, а ближе к обеду следующего дня, вывели и повели на допрос. Эти немцы, как и жандармы, тоже удивлялись моей молодости, мол, в рядах Советов уж и дети воюют, но раз надел форму, то отвечай за это. Отвечал я неохотно, тянул время, так как знал, что с минуты на минуту начнётся захват. Местный фельдфебель, что и вёл мой допрос, всё время морщился, русский он знал плохо, а переводчика не было, но всё же кое-чего добился, где я служил и куда шёл, узнал. После этого меня отвели обратно в каморку. Когда дверь закрыли, я достал из За Пазухи кусок пирога с капустой и впился в него. Вкусно, да и есть очень хотелось, немцы меня не кормили. Запивал чаем, жаснин не трогал, больно уж аромат у него был стойкий. Как бы на запах немцы не пришли.

Когда я закончил обедать, вдруг хлёстко хлопнул выстрел. Почти сразу ему ответил пулемёт короткой очередью, но он быстро захлебнулся, и здесь же раздались крики снаружи, чуть позже всё стихло, было ещё пару выстрелов и на этом всё. Захват практически прошёл чисто, всё же я сам его планировал и даже руководил непосредственно.

Ждать пришлось минуты три, когда я расслышал в коридоре шум шагов, то застучал в дверь, и стал подавать голос:

— Выпустите меня!

— Подожди, — расслышал я ответ снаружи.

Послышалось несколько ударов прикладом по замку, лязг запора и дверь распахнулась.

— Кто тут? — спросил боец, заглядывая в темнушку.

— Младший лейтенант Юрьев, командир огневого курсантского взвода.

— А ну выходи.

Я вышел на свет, и боец стал меня рассматривать.

— Чёта молод ещё, — сделал он правильный вывод.

— Девятнадцать мне, просто выгляжу так, — ответил я и, потрогав разбитую губу, поморщился. — Командир где?

— Заняты командиры, идём к выходу, там решат что делать.