Путь истребителя

Вздохнув, я ответил:

– Степ, ты пойми. Я на войне был. Думаешь, я там такого не делал? Да я даже детей и женщин убивал, поверь, они этого заслуживали.

Краткими воспоминаниями запестрели картинки с польского хутора. Старик, женщина, девушка, пацан и наши изувеченные красноармейцы прибитые к стенам

сарая.

– Да, они этого заслуживали, - тряхнув головой, словно прогоняя воспоминания, пробормотал я.

– Ты мне этого не рассказывал, - с укором проворчал Степан, он явно отошел от побоища в парке.

– Садись в машину, расскажу... и пистолет отдай, а то тут люди, а ты его в руках несешь.

Спрятав 'беретту' под куртку спортивного костюма, нажал на кнопку сигнализации на пульте и открыл водительскую дверь Степкиного БМВ. В таком состоянии

пускать Степку за руль не хотелось.

Выстрелы не привлекли никакого внимания. Хотя возможно их просто не слышали, все происходило в полукилометре от опушки, так что пешеходы были спокойны.

Отъехав от парка на соседнюю улицу, я припарковался рядом с ЦУМом и, достав из кармана мобилу, набрал отца.

– Да?

– Бать... я тут пострелял немного, так что думаю придется ускорить время отбытия.

Отец сразу въехал в ситуацию, поэтому скомандовал:

– Краткий доклад!

– Когда гуляли по парку, увидели что девять 'черных', окружили двух русских девушек. Судя по разорванным платьям и кровоподтекам на телах, была попытка

изнасилования. Мы успели вовремя. На просьбу отпустить девушек, начали окружать нас, у них были ножи. Пришлось открыть огонь. Положил всех.

Говорил я спокойно, без кодовых фраз, сразу после того как я выдал информацию о параллельном мире, дядя Олег обеспечил нас всех военными мобилами.

Мало кто знает, что пишутся разговоры, смс, треки перемещения, логи ведутся с привязкой к imei, imsi и номеру телефона, хранятся минимум два года,

таково требование ФСБ. Это мне дядя рассказал. Реально пожизненно, ни разу не слышал чтобы записи когда-либо стирали. По всей текстовой информации есть поиск

и каталогизация, в последние годы появился анализ голоса, пока не везде, работает ненадежно, но иногда помогает в расследовании.

ФСБ имеет неограниченный и никем не контролируемый доступ ко всей этой информации через прямое управление оборудованием. Оператор не имеет права знать

и не знает, что они с ней делают и какие запросы выполняют. МВД и другие органы могут получить часть информации по официальному запросу к оператору.

Дядя Олег очень подробно объяснил все это, так что мы были обеспечены относительно надежными аппаратами. Военных конечно тоже проверяют, но у нас были

аппараты контрразведчиков, они понадежнее. Таких слов как: убить, расстрелял, или нечто подобное не произносил, так что вычислить нас будет затруднительно. А

если и вычислят, то фора будет немалой.

– Обойтись без этого не мог?

– Батя, я боевой офицер, и не позволю, чтобы всякие ублюдки творили у нас все что хотели, - во мне закипала злость.

Видимо отец уловил ее, поэтому несколько успокаивающе, спросил:

– Вы где?.. Ага, понял. Сейчас едите в больницу, забираете вещи, и двигаетесь на Белорусский вокзал. Я буду ждать вас там.

– А Степка?

– Пока так поживет, потом мы привезем его вещи. Вас там кто-нибудь видел?

– Только те девчонки, прохожих не было. Мелькнул один вдалеке, но он убегал, не думаю, что что-то видел. Наши люди свидетелями не любят быть.

– Ясно. Отсидитесь в той памятной деревеньке, дождитесь нас.

– Понял. На вокзале мы будем через три часа.

– Жду.

Убрав мобилу обратно в карман, и повернувшись к Степке, хмыкнул:

– Теперь ты точно отправляешься с нами. Батя - это неоднозначно дал понять.

– Хоть что-то в этой ситуации хорошее, - бледно улыбнулся он.

На вокзал мы прибыли, как и обещали через три часа. У меня была сумка с вещами и лекарствами, что прописал лечащий врач, у Степки кроме машины ничего,

да и ту забрал отец.

Когда мы поставили машину на стоянку и встретились с батей, как и договорились у касс, то он хмуро кивнув нам, сразу протянул билеты на ближайший

экспресс и начал инструктировать:

– Поезд отходит через сорок минут. Приедете, сидите тихо, ни во что не вмешивайтесь. Я на это могу надеяться?
– спрашивал он у нас обоих, но почему-то

мне показалось, что у меня одного.

– Конечно, бать. Только тренировки возобновим, бег, растяжки... Бать, что-нибудь слышно?
– мне было интересно, что он сообщит.

– По всем каналам идут новости о зверском расстреле будущего зятя местного олигарха. Там свадьба шла, рядом с парком в одном из ресторанов. Вот гости

вместе с женихом и решили прогуляться по близлежащему парку. Полковник из пресс-службы МВД сообщил, что работал профессионал. Свидетелей расстрела пока

обнаружить не удалось.

– Абреки развлечься решили...
– задумчиво протянул я. Никакого беспокойства или расстройства произошедшего я не испытывал. Что сделано, то сделано, тем

более действовал я по правде.

– Степа давай ключи, машину я отгоню.

Батя усадил нас на поезд, проследил, как мы устроились в купе, и перед отправкой отбыл по своим делам. О сокращении срока ухода не было сказано ни

слова, видимо их планов я не нарушил, и все шло своим чередом.

– Наша станция, - толкнул я Степку. В купе мы были вдвоем, как оказалось батя скупил все билеты в купе.

За время пути я занялся Степкой, зная, что в такие минуты его лучше не оставлять одного. За время пути он научился разбирать и собирать оба пистолета,

как и смазкой-чисткой. 'Беретту' я отдал ему, теперь мы оба были вооружены. Пусть привыкает.

– Угу, - дернул он плечом, сев и почесав голову с всклоченными волосами, взял полотенце и шмыгнул в коридор. Я уже успел привести себя в порядок,