Путь к мечте

– Нет, - вздохнула я.
– Всё решено. У нас на самом деле хороший план.

– Я не хочу, чтобы ты рисковала собой, - он пристально посмотрел мне в глаза.

– Я тоже не хочу, чтобы ты собой рисковал. Чтобы дрался.

Эйвер мягко улыбнулся и прижал мою ладонь к своей щеке.

– Пообещай, что не позволишь никому тебе навредить, - вдруг попросила я, не отпуская его взгляда.
– Пообещай, что будешь осторожен.

Он не отвечал, но в его глазах я видела странную надежду. А потом Эйв потянулся к моим губам, но остановился в паре сантиметров.

– Пообещаю. За поцелуй, - в его голосе послышались хитрые нотки.

– Тей, освободи меня от клятвы.

– Эйвер!
– прошипела я возмущённо.
– Вокруг творится настоящий бедлам, но тебя интересуют только всякие глупости.

– Это не глупости, - заявил серьёзно.
– Это моё условие.

Я не знала, что сказать. И, если честно, сейчас, когда всё так изменилось, когда мы уже почти преступники, и неизвестно, выберемся ли вообще из этого подземелья, стало уже не до осторожности. В конце концов, мне тоже нужен стимул. И я на самом деле хотела ещё хотя бы раз почувствовать поцелуй Эйвера Ходденса.

– Хорошо, - сказала тихо.
– Я освобожу тебя от клятвы. Но только после того, как мы выберемся из этих катакомб.

Вот теперь Эйвер улыбнулся так, будто получил долгожданный подарок, а в его глазах засияла решительность.

– Спасибо, Тей, - шепнул он. И, встав на ноги, добавил: - Знаешь, когда человеку есть, за что бороться, он способен на всё.

– Будь осторожен.

– И ты, - ответил Эйв. Потом повернулся к Миранде, которая внимательно наблюдала за нами, и сказал: - Я готов.

– Отлично, - кивнула принцесса.
– Идите. Как только доберётесь до прохода, Тейра погасит магию. Я побуду с ней и, когда удостоверюсь, что откат прошёл, присоединюсь к вам.

– Вы тоже собираетесь драться?
– с недоверием уточнил Эйвер.

– Поверь, я неплохо умею это делать. А если добудете мне кинжал, то наши шансы на победу существенно увеличатся.

Ходденс хмыкнул, но комментировать не стал. Вместо этого кивнул Джеду, и они направились туда, где в самом конце туннеля виднелся свет.

Мы проводили их одинаково напряжёнными взглядами, а потом Миранда присела рядом и крепко обхватила пальцами моё запястье.

– Действуй. И ничего не бойся. У меня достаточно сил и умений, чтобы помочь тебе, даже если откат высушит твой резерв полностью.

Я кивнула, но перед тем, как начать, решила задать вопрос:

– Скажите, каким образом вы собираетесь вернуть нас обратно в наш мир?

– С помощью одного древнего ритуала и родового артефакта, - ответила она.
– Не сомневайся, я выполню своё обещание.

Очень надеюсь, что так оно и будет.

Закрыв глаза, я попыталась увидеть мир, как энергию. Нервное напряжение никак не давало сосредоточиться и погрузиться в состояние полутранса. Я глубоко дышала, представляла себе безмятежное море, белые пушистые облака. Но едва перед мысленным взором появилось ясное голубое небо, и сразу вспомнились глаза Эйвера. А затем и его губы.

Так, не о том думаете, леди Тейра. Хотя, какая из меня леди? Нет, нужно как можно скорее возвращаться обратно в свой мир, а то так и привыкну быть аристократкой. И слишком сложно будет снова окунаться в свою обычную жизнь.

Я вспомнила маму, папу, брата, Миранду, академию, и как ни странно, именно это помогло настроиться на нужный лад. Ну а дальше всё получилось почти просто. Стоило мне почувствовать переплетение окружающих энергий, поймать естественные магические потоки, и я сама стала частью пространства. Его магическим центром.

Набрала в лёгкие побольше воздуха, медленно выдохнула и шепнула: «замри». В то же мгновение потоки застыли, и вся магия вокруг меня остановилась. Не знаю, насколько хватит этого эффекта, но сил в свой приказ я влила немало. Экономить их не было смысла, всё равно скоро придёт откат.

И он не заставил себя ждать. Увы, я всё же вредила... Вредила живым существам, для которых остановка магии в их телах никак не могла пройти безболезненно и незаметно. А за использование магии во вред для меня всегда следовало наказание.

Обычно воздействие возвращалось обратно ко мне с десятикратным усилением. Но я даже не представляла, как поведёт себя магия после заклинания «замри».

И очень скоро испытала все его последствия на себе.

Сначала вдруг осознала, что не могу двигаться. Вообще. Потом почувствовала, как стремительно уходит моя собственная внутренняя энергия. Утекает, как вода сквозь пальцы. А следом за этим перед глазами резко потемнело, и я c ужасом осознала, что не могу вдохнуть.

Тело не слушалось.

Лёгкие не двигались.

Сердце больше не билось.

Я уже начала заваливаться набок, когда меня подхватила Миранда. Она впилась пальцами в мои плечи и резко встряхнула.

– Дыши!
– приказала принцесса.

Но у меня не было сил даже чтобы открыть глаза.

– Дыши!
– повторила она. А потом резко рванула ворот моей рубашки и прижала выше груди что-то холодное.
– Приказываю, дыши!

И я вдруг вдохнула. Это оказалось больно и удивительно тяжело, будто делала не простой вдох, а надувала шар. Но вместе с живительным кислородом я почувствовала энергию. Чужую, но точно не направленную во вред.

Принцесса делилась со мной собственной жизненной силой, отдавая то, без чего сама могла легко отправиться к праотцам, ведь магия к ней тоже пока не вернулась. Поэтому, как только я почувствовала, что могу двигаться, тут же оттолкнула её руку.

И едва это произошло, как рядом будто костёр разгорелся, а в голове прозвучал взволнованный голос Трита:

«Хозяйка!»

Понятия не имею, как он тут очутился, но на вопросы и возражения просто не нашлось сил. Я просто поманила лиса к себе, а когда тот улёгся рядом, прижался тёплым боком, почувствовала, как стремительно ко мне возвращается потерянная магия.

– Сидите тихо, - сказала принцесса, поднявшись на ноги.

И быстро направилась к проходу в подземный зал, где сейчас совершенно точно что-то происходило. Правда, до меня не доносилось вообще никаких звуков, видимо, кто-то использовал заглушающее заклинание. И мне оставалось только гадать и волноваться.

Энергия Трита растекалась по моему телу, словно сказочная живительная вода. Мне казалось, что я в буквальном смысле оживаю, возрождаюсь. Вот только лисёнок, наоборот, будто бы тускнел.