Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Путь к рассвету
Шрифт:

–  Что… это?

–  Доступ к тайным счетам, которыми управлял Луддиг. Он полагал, что кроме него никто не сможет получить доступ к ним. Похоже, слишком многие суждения Луддига оказались ошибочными.
– Лионэ пожал плечами.
– Через эти счета он перекачивал платежи, поступавшие из различных миров…

–  Миров?

–  Не думаете же вы, что Мипас был чем-то уникальным?
– Само это предположение показалось Лионэ смешным.
– Нет, нет… У Луддига было множество, с позволения сказать, клиентов. Имеется довольно много внешних миров, относительно которых у Дрази есть свои интересы… и своя прибыль.

Каждый из нас, Видкун, заинтересован прежде всего в том, чтобы защищать свои собственные личные интересы. К несчастью, Луддиг больше не в состоянии защищать свои. Но вы здесь. И

его интересы… теперь становятся вашими. Равно как и его пост… конечно, только в том случае, если вы достаточно проницательны, достаточно благоразумны и… - Лионэ прокашлялся и кивком указал на кредитку, -…достаточно щедры, чтобы все то, о чем я здесь говорю, и в самом деле свершилось. Ну и, конечно, если вы сами в этом… заинтересованы.

Лионэ сделал паузу, и Видкуну показалось, что Министр ждет от него какой-нибудь реакции. И все же Видкун продолжал молчать. Чутье подсказывало ему, что сейчас более мудрым будет просто промолчать.

Губы Лионэ вытянулись в улыбке, напоминавшей оскал черепа.

–  Конечно, вы можете занять более агрессивную позицию, - медленно, словно нехотя, признал он.
– Попробовать восстановить против нас Альянс. Постараться доказать свое видение несчастья. Вызвать гнев огромного числа людей; расстроить множество соглашений, достигнутых между ними. Смею вас заверить, таких людей гораздо больше, чем вы можете себе предположить. Все это вы можете сделать. Должен признаться, я бы не советовал так поступать. Но решать вам.

Видкун нашел в себе мужество заговорить.

–  И если можно будет понять, что именно таково мое решение… Тогда со мной тоже произойдет какой-нибудь несчастный случай.

Лионэ медленно покачал головой.

–  С моей стороны это было бы крайне глупо. Вы ведь все равно можете согласиться с любыми моими словами… а затем спокойно покинуть нашу планету, оказаться в местах, где можно не беспокоиться о своей жизни и целости своих конечностей, и начать говорить во всеуслышание все, что вы думаете на самом деле. Угрозы - дело крайне ненадежное. Я всего лишь пытаюсь втолковать, что сотрудничество принесет вам гораздо больше пользы. Оно вам гораздо выгоднее. Оно поможет вам удовлетворить многие ваши потребности. А у вас ведь есть множество потребностей, как я полагаю. Вы еще очень молоды. Наверняка у вас есть какие-то цели в жизни, вы хотите достигнуть чего-то. Молчаливое взаимопонимание принесет такие плоды, каких никогда не смогут дать демагогия и взаимные обвинения.

–  А вы тем временем будете атаковать все новые и новые миры, подобно тому, как вы поступили с Мипасом…

–  Мипас был угрозой для нас. Если вы не верите ничему другому, поверьте хотя бы этому. С нашей стороны это была самооборона, и ничего больше. Вы представляетесь мне вполне рассудительным человеком. Разве хоть один рассудительный человек станет осуждать нас за самооборону? В этом и кроется единственная проблема той бартерной системы, за нормальным функционированием которой Луддиг столь умело надзирал. Деньги выплачивались лишь в знак доброй воли. Мы не просили об этом; их нам предлагали добровольно. Даже если бы нам не платили ничего, мы не стали бы атаковать. Множество миров имеют с нами аналогичные договоренности, и каждый раз предложение исходило именно от них, а не от нас. Но все они не понимают, как центавриане смотрят на происходящее. Мы вовсе не стремимся к разрушению других миров. Напротив. Мы лишь хотим, чтобы никто и никогда больше не атаковал нас. Мы никому не предъявляем безосновательных претензий. Мы лишь хотим показать, что мы сильны. Вы улавливаете разницу?

–  Да. Да, вполне, - медленно ответил Видкун.

–  Как приятно это слышать, учитывая, что Луддиг явно этой разницы не замечал. Нам очень не нравится, когда начинают звучать угрозы. Но сотрудничество… это совсем другое дело. И очень многие выражают крайнюю заинтересованность в сотрудничестве с Примой Центавра.
– Лионэ склонился вперед, и тело его перегнулось едва ли не через весь стол.
– И я надеюсь… что вы относитесь к числу этих многих. Ради вашего блага. И ради нашего. Ради интересов Дрази. И ключ ко всему этому, Посол Видкун… виноват, пока что лишь Исполняющий Обязанности… теперь в ваших руках.

Видкун медленно кивнул в знак

понимания.

–  Премьер-министр по-прежнему готов встретиться с вами завтра, - сменив интонацию на сугубо официальную, продолжил Лионэ.
– Вас это устраивает?

Видкун снова кивнул. Он подумал о Луддиге, растерзанном толпой. И вспомнил о том, как грубо Луддиг обращался с ним самим, о том, что он пережил на службе у Луддига.

–  Да, мне кажется, это нас вполне устраивает, - сказал Видкун.
– И еще мне кажется… Мне следует проинформировать мое правительство о трагических обстоятельствах, которые привели к гибели Луддига… И высказать похвалу, насколько быстро вы смогли разделаться с его убийцей.

Лионэ склонил голову в знак признательности за этот комплимент.

–  На Приме Центавра беспокоятся лишь о том, чтобы все шло в правильном русле.

Глава 2

Двадцать лет…

Скорее всего, саму Деленн проходящие годы беспокоили не больше, чем и всех живущих. Но в глубине ее памяти всегда таилось знание того, что ее возлюбленный муж, наперсник ее души, Джон Шеридан, человек, который поистине изменил судьбы галактики, проживет всего лишь каких-то двадцать лет. Это цена, которую он заплатил за то, чтобы вернуться назад с З’Ха’Дума. Если бы Деленн могла отправиться в прошлое, если бы ей дано было предотвратить лишь что-нибудь одно, она выбрала бы именно это. Поразительный выбор, учитывая, свидетелем каких ужасных событий стала Деленн в свое время, сколько катастроф случилось с теми, кого она любила.

Ему осталось жить двадцать лет…

Так ей сказали…

…Четырнадцать лет назад. (5)

В прежние времена ей удавалось заставлять подобные мысли убраться прочь, иной раз даже надолго. Но в последнее время не проходило ни одного дня - да что там дня, пожалуй, даже ни одного часа - когда бы она не задумывалась об этом.

Несмотря на столь близкие отношения с мужем, несмотря на глубокую духовную связь между ними, ей удавалось скрывать от него свои тревоги. Иногда Шеридан, конечно, замечал, что Деленн выглядит озабоченной, и выражал беспокойство по этому поводу. Она легко отбивала его вопросы, объясняя все заботами об их сыне, Дэвиде. Ему было уже двенадцать лет, и он складывался как личность, в которой выразительно сочетались черты и отца, и матери. В нем также замечательным образом перемешались характерные особенности обеих рас. С одной стороны, он часто являл себя юным проказником, который носился сломя голову по их дому на Минбаре с чисто человеческим энтузиазмом и азартом, к большой досаде своей матери и радостному изумлению отца, и к полному отчаянию его учителей.

С другой стороны, когда Дэвид сталкивался с трудностями в изучении чего-либо, он с такой легкостью забывал о забавах и с такой твердостью брался за дело, что его учителя удивлялись, как многого ему удается добиться, если он начинает трудиться с полной самоотдачей.

Внешне Дэвид выглядел как человек. С течением времени цвет его волос изменился: из блондина он стал брюнетом. Дэвид любил носить длинные волосы. Это вызывало раздражение у отца, в котором тут же просыпались инстинкты старого вояки. Раз за разом он восхвалял достоинства короткой стрижки, но Дэвид, похоже, не обращал на эти наезды никакого внимания. Как ни странно, брови у него сохраняли свой прежний, светлый окрас, но темные глаза под ними оставались наследием матери.

И в то же время Дэвид определенно унаследовал харизму отца. В этом не было никаких сомнений. Но эффект, который производило на окружающих его появление, не ограничивался только землянами; минбарские женщины - взрослые женщины - вдруг замедляли свой шаг, когда он проходил мимо, и оглядывали Дэвида с ног до головы оценивающим взглядом, когда он подмигивал им или отпускал какую-нибудь шуточку, всегда вызывавшую нежный смех или изумленный взгляд.

Манера вести себя подобным образом, вошедшая у него в привычку, приводила Деленн в отчаяние… особенно когда отец Дэвида наблюдал подобные сценки и одобрительно ухмылялся. И только заметив, что Деленн молча смотрит на него рассерженным взглядом, Джон Шеридан пытался поспешно спрятать свою улыбку, полную отцовской гордости.

Поделиться с друзьями: