Путь к тишине. Часть 2

— И что могло случиться?

— Я же понимал, что, если не останется ничего иного, нам придется с боем вырываться на свободу. Кто знает, скольким из нас это удалось бы, не застань мы их врасплох?

— Да, действительно, — пробормотала Кедвин, зябко передернув плечами. — Жаль, что не удалось поймать главаря.

— Да, жаль. Я теперь думаю, мог я успеть его перехватить или все-таки нет? Если бы не пошел навстречу МакЛауду?

— Теперь этого не узнать. Кстати, о МакЛауде… Ты так ничего и не расскажешь мне? Какая муха его укусила?

— Нет, я до сих пор не знаю, что на него нашло. Но есть одно предположение, не слишком приятное. Помнишь, я говорил, что Зов в том подвале ощущался как-то странно?

— Да, помню. Но мы не нашли никакого объяснения этому факту. А что?

— Я думаю, а не могут ли странности в поведении МакЛауда быть как-то связаны с этим явлением? В конце концов, что мы знаем об этом их генераторе?

— В принципе, исключить такую возможность нельзя, — серьезно согласилась Кедвин. — Хотя лучше бы это предположение осталось предположением.

— Согласен… А что, сам МакЛауд в разговоре с тобой ничего не говорил об этом случае? Не пытался придумать объяснение?

Кедвин на секунду задумалась, припоминая недавний разговор с Горцем:

— Ничего интересного он не сказал. Упомянул, что был немного не в себе. Потом то, что я совсем тебя не знаю… Будто пытался намекнуть, что все дело в тебе, а не в нем. Но больше ничего конкретного.

— Да, возможно, он и сам не понимает, что с ним произошло, — вздохнул Митос. — А раз так, то вряд ли он нам поможет в чем-то разобраться.

— Ну, со всем остальным ты разобрался неплохо, — усмехнулась Кедвин. — Честно говоря, не ожидала от тебя такой доброты.

— Доброты? — удивился он. — Это к кому же?

— К Лорану, хотя бы.

— Тебе бы больше понравилось, если бы я отыгрался на нем за грехи того чокнутого изобретателя?

— Нет, конечно. Но у него и своих грехов было достаточно. И тем не менее…

— Тем не менее, он еще может оказаться нам полезен. Не забывай, он знает об этой машине больше всех нас.

— И давно ты это придумал?

— Что?

Кедвин покачала головой, улыбнувшись:

— Митос, честное слово, не понимаю. Почему ты так боишься признать, что просто пожалел мальчишку? Что в этом зазорного? Или не мальчишку?

— Если ты о Шарле… — хмурясь, начал Митос.

Но Кедвин не дала ему продолжить:

— С Шарлем ты и разговаривать бы не стал, если бы не собирался позволить себя уговорить. Кстати, зачем тебе это понадобилось?

— Что именно?

— Доводить его до таких крайностей. Если ты думал…

— Кедвин, я ничего не планировал заранее, — прервал ее Митос. — Я согласился на разговор с Шарлем, но не знал, чем этот разговор закончится.

— И? — подтолкнула Кедвин.

— Как еще я мог убедиться в том, что не ошибаюсь в нем? У меня просто не было времени на подробное знакомство. А люди становятся видны насквозь, когда сталкиваются со смертью или когда держат в руках чужую жизнь.

Кедвин остро глянула на него:

— А тебе случалось пробовать оба варианта?

— А как ты думаешь? — развел он руками. — Хотя предпочитаю, конечно, более для себя безопасный.

— Значит, там, в подвале, тоже было что-то вроде испытания? — спросила Кедвин, припомнив сцену, в которую пришлось вмешаться.

— Нет. Тогда — нет. Я не собирался ничего демонстрировать и ничего доказывать. Просто разозлился. И умирать тем более не собирался…

— Вид у тебя был несколько странный, — заметила Кедвин, поглядывая на него с любопытством.

— Хочешь знать, почему? — хихикнул он. — Я думал в тот момент совсем о другом.

— О чем же?

— О том, что никогда прежде не видел тебя такой красивой.

Она остановилась, будто налетев на стену. Медленно подняла на него взгляд.

Он смотрел без тени улыбки, и ей почему-то стало немного не по себе.

— Уж не влюбился ли ты? — спросила она.

— Не знаю, — ответил он без иронии. — Может быть. Но согласись, ведь и ты ко мне не совсем равнодушна. Почему бы нам не попытаться разобраться в этих чувствах вместе?

*

Расставшись с Кедвин, Митос не поехал домой. Не хотелось возвращаться в пустое жилище. Не хотелось оставаться одному…

Подумав, он направился в бар к Джо.

Он все еще был под впечатлением свидания и того чувства, которое охватывало его в присутствии этой женщины. Нет, он ошибся, сочтя ее похожей на Ребекку. Или не ошибся? Кедвин была ближе, понятнее. Но она тоже была Бессмертной, и от нее исходило то же ощущение силы.

И опасности.

Он никогда не связывал себя браком с женщинами-Бессмертными. Но это не значит, что никогда не любил. Это чувство всегда приходило непрошеным и всегда приносило боли едва ли не больше, чем радости. Но даже за эту боль он цеплялся, как за благо, не желая предавать себя, свою душу, отказываясь от данного жизнью.

Потому что без этих чувств, даже без боли, жизнь — его жизнь — была пуста. А он ни за что не позволил бы этой пустоте завладеть его душой снова.

А страх… Просто плата за любые отношения с себе подобными. Этого, наверно, не изменит уже ничто.

Все еще в слегка эйфорическом настроении он переступил порог «Блюз-бара», отыскал их с Джо любимый столик и уселся там, не привлекая к себе особого внимания и не заботясь, заметил ли его приход Джо.

Если Доусон сам пропустил появление старого приятеля, это заметили его помощники. Очень скоро Джо появился на пороге офиса, оглядел зал и, заметив Митоса, направился в его сторону.

— С возвращением, Адам, — сказал он, садясь напротив. — Кажется, мы сегодня уже встречались?

— Да. Мне просто не хотелось возвращаться домой.

— Выпьешь чего-нибудь?

— Нет, Джо, спасибо… Я только что из ресторана. Ни к чему портить впечатление.

— Из ресторана? — протянул Джо, присматриваясь к его отглаженным брюкам и шелковой рубашке. — И какую даму ты осчастливил явлением в столь импозантном виде?

— Не можешь дождаться донесений? — хихикнул Митос. — Кедвин, конечно.