Путь к жизни

– Учитель!
– после короткого стука в приоткрывшуюся дверь просунулась голова одного из мальчишек.
– Наставник Гассмит спрашивает, можно ли отправляться!

– Обед взяли?
– толстячок отвернулся от окна.

– Ага!

– Тогда отправляйтесь. И попроси брата казначея привести ко мне нашего гостя.

– Аг… Да, учитель!
– голова дёрнулась вниз и исчезла, а тяжёлая дверь мягко затворилась.

"Ну вот и началось, - вздохнул Римзо, - да помогут мне Справедливый и старые боги!"Он подошёл к массивному шкафу, достал из него продолговатую деревянную шкатулку, запиравшуюся на обычный крючок, и поставил её на свой рабочий стол. Невзрачная коробочка с исцарапанной поверхностью содержала то, что могло сыграть главную роль в затеянной авантюре.

Спустя четверть часа опять раздался стук, и опять визитёры не стали дожидаться разрешения. На пороге кабинета возник казначей:

– Учитель, вызывали?

– Проходите, братья, присаживайтесь, - маленькая пухлая рука коротышки указала на два массивных табурета.
– Я прошу прощения, брат Зехван, что заставил вас ждать так долго, - продолжил маг, когда посетители устроили свои зады, - но поверьте, у меня на это были весьма веские причины.

– Не беспокойтесь, брат Римзо, - немедленно отозвался посланец, которому очень не понравились выражение благодушия и доброжелательный тон колдуна.
– Я прекрасно понимаю, какую большую ответственность возложил Справедливый на ваши плечи.

– Да-да, ответственность… - вздохнул настоятель.
– Но перейдём к делу. Взгляните, брат Зехван, - попросил он, открывая шкатулку.

Зехван скосил глаза: в обитом войлоком углублении лежали одиннадцать пузырьков вроде тех, что использовались аптекарями, заполненных какой-то тёмной жидкостью. И так же, как в аптеках, на каждый была приклеена небольшая бумажка. Прочитав надписи на наклейках, посланец побледнел и испуганно посмотрел на хозяина кабинета.

– Да-да, брат, - ласково улыбаясь, покивал тот, - вы догадались совершенно правильно. В пузырьках действительно кровь.

– Н-но-о… вы понимаете… Если…

– Узнают, брат, непременно узнают. Вы им расскажете.

– Я?!

– А кто же ещё?!
– выражение удивления на лице коротышки было насквозь фальшивым.
– Ведь это вас те, кого по недоразумению называют досточтимыми старшими братьями, послали за новыми магами. И это вы будете вынуждены докладывать им о причине неудачи. Или я ошибаюсь?

Чтобы прийти в себя, Зехвану понадобилось несколько секунд, затем он покачал головой и медленно проговорил:

– Не ошибаетесь, брат Римзо. Но могу я узнать, чем вызван ваш отказ и почему… - последовал кивок на шкатулку.

– Тем и потому, досточтимый брат, - толстячок опять ласково улыбался, - что мою школу перепутали с борделем. Брат Енз, - повернулся он к казначею, - расскажите нашему гостю, что вам удалось выяснить.

Казначей, высокий худой жрец, до этого сидевший смиренно потупив глаза, не вставая поклонился и заговорил лишённым каких-либо эмоций голосом:

– Некоторое время назад одного из наших выпускников-целителей, приставленных к досточтимым старшим братьям с целью наблюдения за их здоровьем, один из названных старших братьев попытался затащить в свою спальню. По причине того, что предварительные уговоры результата не дали, попытка была предпринята при помощи…

Вслушиваясь в бормотание Тощего, как Зехван обозвал про себя казначея, он сравнивал его рассказ с той версией, что перед самым отправлением изложили ему. Совпадало только главное: один из магов причинил вред иерарху и приближённым к нему братьям, после чего исчез. Ещё трое целителей остались на своих местах, но почти сразу же были арестованы и переданы Очищающим. А вот подробности… Хотя какое они теперь имеют значение? И кто сможет засвидетельствовать правдивость какого-либо варианта? Оставшиеся трое? Не смешно! Любой пообщавшийся с мастерами допросов ордена, призвание коего следить за чистотой Храма, подтвердит что угодно. Тогда кто? Беглец? И где его искать?

Как бы то ни было, Храм ждут тяжёлые времена. Наверняка часть иерархов воспользуется ситуацией, чтобы уничтожить соперников, да и слухи, которые теперь пойдут… И плевать на обывателей - сомнение в умах братьев много хуже! Ещё хуже - что одарённые Неправедным в глазах окружающих будут выглядеть выступающими на стороне Справедливого, а это - повод усомниться в канонах Веры!

Зехван посмотрел на настоятеля:

– Брат Римзо, вы понимаете, к чему может привести… - и посланец опять кивнул на шкатулку.

Маги переглянулись, затем коротышка тоном, которым разговаривают с маленькими детьми, объяснил:

– Эти пузырьки, брат, не причина и даже не следствие. Эти пузырьки - всего лишь попытка удержать старших братьев от опрометчивых поступков, к которым они так склонны. Что же касается раскола, о котором вы сейчас подумали… Его не будет. Будет всего лишь маленький передел власти, - настоятель опять ласково улыбнулся и добавил: - Второй на моей памяти.

– Маленький?! Вы…

– Именно, брат Зехван, имен-но! Маленький. Просто тем, кто допустил ошибку, подсыплют яда, а новых на их места не выберут. И правильно сделают. Совершенно правильно.

– А… - раскрыл было рот посланец, но сразу же его захлопнул. В исторических документах тут и там мелькали - нет, не описания и даже не намёки - тени намёков, что когда-то досточтимых старших братьев было не одиннадцать, как сейчас, а пятнадцать. Потом случилось что-то такое, упоминания о чём были тщательно вычищены. Кто-то, как выразился колдун, допустил ошибку. Какую? Разве это имеет значение? Важен итог: было-стало. Сейчас тоже будет важен итог, причём для него, Зехвана, в первую очередь. И если повезёт…

Следующая мысль заставила жреца сжаться от ужаса. "А что если, - подумал он, - не докладывать об этих пузырьках? Не докладывать, но сообщить только…"Необходимость передавать столь опасные сведения через посредников интригана не беспокоила: слишком важное известие, чтобы кто-то рискнул присвоить заслугу себе. Покровитель наверняка захочет…

– Передайте также, - колдун как будто подслушивал мысли, - что если нас вынудят воспользоваться этим средством, мы не станем выискивать виноватых. И я вовсе не читаю ваши мысли, брат, просто людям свойственно пытаться использовать ситуацию для собственной выгоды. Вам же в вашем положении это, можно сказать, сам Справедливый велел.

С минуту Зехван всматривался в лицо коротышки, а затем молча склонил голову, признавая поражение. Впрочем, забирая одно, настоятель дарил другое: случайно либо намеренно, но он оговорился. И оговорка эта - короткое слово "мы", не ускользнувшее от внимания посланца - могла дать многое. Правда, не сейчас, а в будущем, но это не страшно: терпению в монастырских школах учили едва ли не в первую очередь.

– Ну что ж, братья, - поднялся он, завершая разговор, - общение с вами доставляет истинное удовольствие, однако долг вынуждает меня покинуть гостеприимные стены вашего монастыря. Пусть Справедливый не оставит вас своей благосклонностью.