Путь Короля. Том 1

* * *

Взмахнув рукой, король Карл в двадцатый раз прервал монотонное продвижение своей колонны к Кольдбек-хиллу, на вершине которого, крепленное к высокому шесту, реяло знамя его врага. До стана Пути было уже совсем близко. Но сначала стоит выслушать начальника хоббеларов, прискакавшего на взмыленном коне. Всадник и сам вымок до нитки: шерстяная рубаха и кожаный жилет не спасали от дождя.

— Как дела, Рожер?

Всадник с отвращением тряхнул головой.

— Не пойми что — бьемся сразу в полсотне мест… Но бой они принимать не хотят. Мы их только зазря гоняем. С одной позиции выбьем, начинаем разворачиваться, — а они появляются сзади, и начинается все сначала.

— Как ты думаешь, что случится, если мы не станем на них больше отвлекаться, а просто все вместе ударим по их стану? — И он показал всаднику на стяг, до которого оставалось не больше мили.

— Пока мы дотуда доберемся, они устроят нам веселую жизнь.

— Ну-ну, это не так долго терпеть. Решено, Рожер. Можешь еще некоторое время пощекотать этих заморышей, но потом присоединяйтесь к нам. Ударите по холму вместе с основной группой. А уж когда мы сотрем в порошок их центр, можно будет спокойно разобраться с теми, кто на флангах.

Король повернулся к войску, поднял копье и потряс им в воздухе. Воины откликнулись хриплыми возгласами, пришпорили коней и пошли дружной рысью.

— Ну вот, началось, — бросил Шеф стоящему за Годивой Альфреду. — Только земля размякла, так что они еще поберегут силы для последнего рывка.

В стане ярла скопилось не более пятидесяти человек, главным образом посыльные, но была здесь и команда, работавшая с камнетолкалкой. Неуклюжее, непригодное в такой битве сооружение находилось здесь же.

— Лебединые камни, — приказал Шеф.

Счастливые от того, что им наконец-то выпала возможность размять косточки после столь долгих часов унылого ожидания, мужчины и женщины, входящие в обслугу, разбежались по своим местам. Их участие в этом сражении также ограничивалось весьма узкими рамками, Еще в начале испытания камнетолкалок англичане Шефа обратили внимание, что при изменении рисунка бороздок на ядрах, запускаемых с помощью их любимой машины, изменялась и трель, которыми те оглашали окрестности при полете. Вообще же гудение это напоминало лебединое курлыканье. Потехи ради они принялись состязаться в том, кто сумеет вырезать такой рисунок, при котором звук станет наиболее пронзительным. Этими навыками Шеф собирался сейчас воспользоваться для того, чтобы оповестить все свои рассеянные отряды о начале сбора.

Команда камнетолкалки работала слаженно. В считаные секунды машина была заряжена, рычаг раскачан, и ядро взметнулось в воздух. Летело оно и впрямь с леденящим душу воем. Камнетолкалка тут же развернулась и послала ядро на противоположный фланг. Отряды катапультеров и лучников, по-прежнему ожидавшие в засаде франкской конницы, немедленно взнуздали коней, оттянулись назад и устремились к вершине холма. В первый раз за день они оказались под командой своего ярла. Пока они подходили, по приказу Шефа раздвигались фуры и телеги, которые он заранее расставил в линию по гребню холма; машины выдвигались в освободившееся пространство, а воины с самострелами занимали позиции в самих повозках. Всего в пяти ярдах от места событий конюшие держали лошадей в количестве, необходимом, чтобы усадить в седло каждого воина и снарядить упряжку для машин.

Шеф расхаживал взад и вперед вдоль линии, повторяя как заклинание:

— Три выстрела с катапульты. Не больше! Начнете с самого дальнего расстояния. Арбалеты стреляют один раз, по моей команде.

Когда король Карл наконец достиг подножия холма, сердце его, несмотря на непрекращающийся дождь, радостно забилось. Замысел врага вдруг стал ему предельно ясен. Они попытались извести, издергать его людей с помощью своих орудий, а теперь полагаются на крутой склон и слякоть, которые, как они надеются, подорвут мощь франкского натиска. Однако всадники из передовых отрядов уже сделали свое дело, в рядах еретиков наверняка много потерь. И главное, они до сих пор ухитрились не понять, с кем имеют дело и что такое elan в исполнении тяжелой конницы. Всадив шпоры в круп своего коня, он направил его вверх по склону сначала легким, а потом и быстрым галопом. Графы из его личной свиты в один миг догнали короля, взяли его в кольцо. Приступ начался.

Первый раз прогнусавили катапульты. Черный ураган обрушился на подножие холма. Металлическое тело, что карабкалось на его вершину, содрогнулось, скомкалось, но через считаные секунды оправилось и продолжило наступление. За эти секунды проворные руки, работая с неистовой скоростью, заново закрутили рычаги машин. И вновь из зазоров между тележками с гнусавым стоном вылетела черная смерть. Истошные крики продырявленных людей и животных. Передние катились под ноги тем, кто скакал сзади. «Странное дело, — невозмутимо размышлял Карл, уже в подробностях разглядывая укрепление, — какие-то телеги, но ни щитов, ни ратников. Они надеются, что нас остановят эти деревяшки?!»

— Отпускай, — скомандовал Шеф, дождавшись, когда первые всадники поравняются с белыми столбиками, загодя вбитыми им в склон холма этим утром. И в тот же миг взревел на пример Бранда, дабы перекричать одновременный грохот выпустивших стрелы арбалетов: — Не бежать! Не бежать! Все по коням!

Вскоре по противоположному склону холма устремились вниз сотни коней, причем первыми скакали стрелки, а за ними катапультеры, которым понадобилось секундой больше, чтобы пристегнуть упряжь. Последней села в седло Годива. Вдруг, помедлив, она сорвала с шеста знамя, набросила его поверх своего мерина и припустила вниз. Знамя волочилось за ней, как шлейф платья.

С горящими очами, с пиками наперевес франкские воины вылетели на гребень холма, готовые искромсать недруга, попортившего им в этот день столько крови. Некоторые из них направили своих жеребцов прямо в бреши между телегами, там резко осадили их и взяли в сторону, намереваясь с помощью окованных сталью конских копыт растолочь в мелкую муку пеших воинов, которые, очевидно, прильнули к телегам…

Но у телег не было ни души. Вся вершина холма испещрена следами копыт… Стоит только одно осадное оружие, брошенное англичанами в суете отступления. В бреши укрепления стекалось все больше и больше всадников. Некоторые, спешившись, в великой досаде переворачивали телеги вверх дном. Король Карл задрал голову и посмотрел на пустующий кончик древка, с которого Годива минутой раньше сорвала флаг. Не успел он это сделать, как, словно бы в насмешку над его растерянностью, в полумиле от места, где он стоял, знамя с Крестом и Молотом взмыло над другой возвышенностью, отделенной от этой густой чащей и извилистой протокой. Некоторые сорвиголовы, более не в силах удерживать в себе так и не выплеснутую ярость, издали боевые рыки и пришпорили жеребцов. Властный окрик заставил их воротиться на место.

— Я запасся ножом, чтобы разрезать телятину, — шепнул король на ухо Годфруа. — А мне подали плошку с супом.

Причем очень жидким. Мы возвращаемся в Гастингс. Никогда не поздно пораскинуть мозгами.

Вдруг взгляд его упал на Альфгара.

— Кажется, я слышал, что дождь вот-вот кончится.

Вместо ответа Альфгар потупил очи. А король вновь устремил взгляд на жердь, на которой недавно развевалось знамя. Флага не было, но флагшток на месте. Стоит, крепко-на-крепко прибитый к телеге.

— Повесить изменника, — коротко бросил король.

— Но ведь я предупредил тебя, что у них машины!!! — заверещал Альфгар, когда на нем сомкнули железные объятия.

— О чем это он? — спросил один из рыцарей.

— Откуда мне знать? Местная тарабарщина…

* * *

А на небольшом бугре в стороне от дороги, по которой в обратном направлении поплелась кавалькада франков, уединились Торвин, Гейрульф и Фарман. Решено было провести срочное совещание.