Путь мага: Выбор, Долг, Любовь

— Когда ты не можешь совладать с тем, что имеешь, ты слаб, уродлив и опасен. Но такие люди как ты должны иметь…

— Нет, госпожа Эстеррионар, — ответил я, — никто не должен иметь такую силу. — но так складывается моя жизнь, что я вынужден принимать важные решения и делать грязную работу. Калентренора тоже придется убить мне, — при этих словах лицо бунтарки исказилось, и я поспешил дать объяснения, — ты ведь знаешь, что он убил Илению Кальгон, жену Агетера?

— Тогда все думали — несчастный случай, но при чем здесь это? Его убью я, у меня на это прав больше, чем у кого-либо другого!

— Не спорю. Но его смерть запечатана барьером короля. Твоя племянница подарила мне свой поцелуй, тем самым, привязав меня к королевскому роду, и теперь не так много людей способны одолеть проклятого колдуна.

— Не страшно. Дашь мне каплю своей крови, и этого будет достаточно, чтобы сломать древнее волшебство. Не знал об этом?

Я вспомнил страницы древних фолиантов Кога — человек, чьей кровью рушат барьер должен быть жив… Теперь мне стало ясно, почему Агетер лежал на кровати, проткнутый собственным мечом — он сам ушел из жизни, чтобы Менетер мог скрыться. План Латии и ее таинственного партнера потому не удался, именно поэтому до сих пор есть шанс вернуться истинному наследнику. С наместником, коим сейчас является Рауг Санвер, она не может заключить никакого договора, равно как не могла этого сделать с королем, и совет магов по-прежнему не имеет власти, которой ведьма в металлической маске так упорно добивалась. Это пронеслось у меня в голове так быстро, что я сам не заметил, как вздохнул от облегчения. А затем я осознал, что наверняка никакого совета верховных чародеев больше не существует, а Латия хочет получить королевство в свое распоряжение лишь для себя. Оставалось понять, кто же ее заказчик, заключивший с ней тот самый договор, благодаря которому я лишился сил на долгое время.

Дор-Сантен это последний остров из цепи малых Гольтских островов, после него идут три крупных колонии — Гораслен, Риген и Арен, все до единой принадлежащие государству Ласса, но они находились на порядочном удалении. Вообще остров жизни не был обитаем по одной простой причине — он лежал немного в стороне от торговых путей, и был совсем невелик. Ко всему прочему, на нем было совершенно нечего добывать. Говорят, что некоторые отчаянные рыбаки изредка посещали приветливые берега, там всегда был хороший улов.

В какой-то момент там попробовали создать поселение, чтобы обозначить свое присутствие, но во время предпоследней войны с Артанией, жители Дегтамера вырезали незадачливых колонистов, хоть впоследствии не собирались осваивать эти места — им хватало одного острова, климат которого был еще достаточно холоден. Жаркие земли для них хуже любой пытки.

Плавание доставляло немного удовольствия — здесь, на архипелаге наступила зима, и постоянно штормило. Не будь на корабле двух колдунов, которые имели опыт работы с ветром — команда «Счастья Гардора» уже кормила бы рыб. Что и говорить, даже мне с той чудовищной силой, которая бурлила во мне, было трудно справиться с порывами стихии.

Шторм оставил корабль без парусов и сломал бизань, а в одном из бортов образовалась пличная пробоину. Но наши мучения прекратились также неожиданно, как и начались

— Земля на горизонте! — послышался голос впередсмотрящего.

— Ну вот мы и прибыли, — Калгрениэр не строила иллюзий. Она уже вдохнула букет темных ритуалов и жестоких магических экспериментов, и, как и я, была уверена, что на этот раз мы все рассчитали правильно.

— Постой. Нужно подготовиться.

— Я его голыми руками возьму! И не пробуй меня удержать.

— Не буду. Только… — я обнажил Эсториоф и порезал себе руку, а затем небрежно размазал кровь по лезвию. Мой клинок, впитал все до последней капли, и был передан драгорийке.

— Послушай, меня, ты сам понимаешь, что пора прекращать все это.

— Ты о магии? Да, я догадался.

— Не о магии, Гол. Колдуй себе наздоровье. Но тебя влечет в путь нечто иное. Опасность, ярость, чувство справедливости. Веселье. Надо прекращать, пока твой дар не сожрал тебя.

— Я бы рад…

— Нет. Пообещай мне — добудешь Арну и остановишься. Вернёшься на Слос, и не станешь возвращаться к прежней жизни. Пусть об этом беспокоится наследный принц…

— Но я обещал.

— Обещал — поможешь, но не станешь делать всё за него. Поклянись, Гол, что сможешь остановиться.

— Почему это так тебя беспокоит?

— Потому что я не смогла. Калентренор, мой друг, которого я мечтаю убить — не смог. Твоя знакомица Латия-Кухарка. Я знала её милой девочкой, балующейся с огнём. И она не смогла, а воля у неё ого-го. Каждый из великих рискует.

Я стоял в некотором недоумении, можно сказать в шоке от полученной информации. Да, я все это знал, но был уверен, что сам то я не поддамся на зов магии, и буду разумно ее использовать. Получается, что Ког использовал мою силу в своих целях, потому что сам боялся делать это слишком часто… мог бы и сказать мне об этом, я бы не обиделся.

***

Мы уже спускались в шлюпку в тот момент, когда кто-то из марсовых прокричал о том, что на горизонте появился корабль без флага. Мы сразу же вернулись на «Счастье Гардора», и, отняв у капитана подзорную трубу, стали по очереди вглядываться в приближающееся судно. Оно воняло не хуже острова.

— Адаба, готовь команду к абордажу, — я хлопнул капитана по плечу, — думаю, что это новая партия невольников, которую мой старый знакомый везет сюда.

— Всем приготовиться! Зарядить пушки картечью! Ждем, когда оно подойдет и делаем залп. После этого рвем их на части!

Действительно, посудине, плывшей к острову, в любом случае пришлось бы сражаться с нами, чтобы войти в бухту, а иначе было не причалить. Мы особо двигаться не могли, разве что с помощью магии, парусов-то у нас не было.

Но чем ближе подходило вражеское судно, тем больше я понимал, что нет никакого смысла готовиться к абордажу, потому что на борту сейчас находился только один мертвец, умерший много веков назад.

— Ребята, — обреченно сказал я, — это мой бой.

Да, я знал кто там. Это был мой знакомец, которого Калентренор поднял из-под земли. Мока, пастух мёртвого скота. Судно подошло к нам вплотную, и я ступил на темныую палубу. Да, на нём возили мертвецов, но теперь Мока ждал меня. Конечно, он же меня чувствовал.

— Здравствуй, — сказал я, но Мока не ответил.

Я аккуратно обнажил клинок. Не Эсториоф — тот так и остался у Калгрениэр. Впрочем, это было не важно, не клинки решат исход сражения. Мы начали кружить по палубе, аккуратно подготавливая атаку. Мой соперник тоже зря времени не терял, и внимательно следил за моими движениями.

По большому счету от скелета там осталось не так уж и много. Плевать — надо будет, уничтожу скелет.

Мы сцепились. Бамг, бадам, и тут же разошлись. Я ждал — применит ли он магию, а он видимо ждал того же от меня. Я зажег в руке огонь, предлагая ему посоревноваться в магической силе, и он принял вызов. И тут уж я себя не стал сдерживать и обрушил на него всю свою мощь. Он ведь мечтал об этом бое? Так на, получай!

К моему удивлению он довольно долго умудрялся отражать мои атаки. Его колдовство было очень технично, но его присутствие в этом мире было обусловлено черным ритуалом, а значит его сила имела свои ограничения. К тому же у него не было тока крови, не было взмахов рук и голоса. Всё, что он мог сделать — работать разумом, то есть за гранью, в то время как я, то нырял в этот сумрачный мир, то выныривал из него обратно. Я бил его магическим лезвиями, огнём и льдом, открывал подпространства и порталы, строил иллюзии, и бил, бил, бил до тех пор, пока его защита не дала слабину. Сначала треснула одна кость, затем вторая, затем расспалась крошкой половина черепа. Каждый следущий удар приводил к худшим для него последствиям. Но он бился до конца, до тех пор, пока от него не осталась горстка праха.