Путь на Багряный остров

На последней фразе голос немного сорвался, и мой собеседник непроизвольно вжал голову в плечи. Ничего, переживет. Судя по всему, я не первый, к кому он обратился со своим предложением. Но, вероятно, единственный, кто не послал его сразу же, даже не дослушав до конца.

Мне почему-то представилось, как мой «Небесный странник» застыл в небе с опущенными парусами, а с пролетающих мимо кораблей, весело скалясь, усиленно показывают: «Веслами гребите, веслами!»

– Но, господин Сорингер… – не сдавался Аднер, но я сразу же перебил:

– Да вы хоть представляете, во сколько мне обойдется одна регулировка привода от кабестана к л’хассам?!

Вопрос не праздный. Гильдия, а именно она и только она занимается такими настройками, пользуясь тем, что соперников нет, дерет за регулировку такую цену!

– Так я сам бы отрегулировал. Ничего сложного, если знаешь, как именно.

С этого момента разговор стал таким интересным, что я даже о головной боли на время забыл.

Не так давно, в Месанте, я установил на «Небесный странник» в дополнение к трем уже имеющимся камням еще два. Это дает кораблю многое, и прежде всего – легкость в подъеме на высоту, большую скорость при спуске, остойчивость в полете и лучшую управляемость. Установил бы и третий, но, во-первых, такая возможность при постройке корабля предусмотрена не была, а во-вторых, в Гильдии меня заверили, что шесть камней для «Небесного странника» будет неоправданно много.

Месант – город недалеко от столицы герцогства Диграна. Он расположен на берегу Срединного моря и на треть стоит в воде на сваях. Но славится он не этим. В Месанте расположены если не все, то лучшие верфи, где строятся летучие корабли. Там, кстати, «Небесный странник» мне и построили. Лететь из Месанта в Дигран, где мы сейчас находились, – сущие пустяки. При попутном ветре – день, не больше.

Так вот, за время полета в Дигран «Небесный странник» приобрел устойчивый крен на левый борт. Небольшой такой крен, почти незаметный, но при загрузке трюмов придется его учитывать, что всегда весьма хлопотно.

Посоветовавшись с Рианелем Брендосом, моим навигатором, мы пришли к выводу, что настройки слегка сбились. Причем, как мне показалось, настройка нарочно была произведена не лучшим образом, слишком уж выразительными взглядами обменивались эти парни из Гильдии.

«Коль скоро владелец ставит на такой малыш, как “Небесный странник”, пять л’хассов, ему непременно хватит денег обратиться к нам еще разок, не разорится», – вероятно, посчитали они. Я о подобных случаях наслышан. Это я к чему: получить на борт человека, умеющего настраивать привода, было бы большой удачей.

«Только можно ли ему доверять? – скептически взглянул я на своего собеседника. – Очень уж подозрительно выглядит, как настоящий шарлатан. Обладая такими умениями, Аднер мог бы трудиться в той же Гильдии, ведь там платят очень хорошо. Так нет же, вместо этого он пытается найти дурака, согласного на его безумное предложение».

Вспомнив о Месанте, я вспомнил и о том, что в нем родилась Николь. По крайней мере, сама она утверждала именно так. Что я вообще знаю о ней? Да практически ничего. Одно только с уверенностью могу сказать: у Николь чуть ниже левой груди небольшая красивая родинка. Я даже возраста ее точно не знаю. Она младше меня на несколько лет, но на сколько именно? На два года, четыре, шесть? Еще Николь однажды мельком упомянула, что несколько лет провела в храме Богини-Матери, расположенном где-то в Келинейских горах. Вот, пожалуй, и все. Не знаю даже, почему у нее такое редкое имя: Софи-Дениз-Мариэль-Николь-Доминика, а не просто Дениз, Мариэль или Софи. Когда я спрашивал, она обычно отшучивалась.

И имеет ли имя какое-нибудь отношение к тому, что в жилах Николь течет кровь Древних? Да и сама ее кровь. С тех пор, как Древние исчезли, прошли уже тысячелетия. Так почему кровь не растворилась бесследно за сотни поколений, что прошли с тех времен? Словом, не девушка, а загадка. И что, от этого я ее меньше люблю? Нисколько.

Рука помимо воли потянулась к бутылке рома, но тут раздался стук в дверь, и вошел мой навигатор Рианель Брендос. Он остановился у порога, привыкая к полумраку каюты. Разглядев за его высокой худощавой фигурой Амбруаза Эмметта, корабельного кока, я упал духом.

«Сейчас они оба заявят, что пришли за расчетом. Следом за ними придет Аделард, и история повторится. Ларда мучают частые приступы головной боли, Николь легко удавалось их снимать, а теперь, когда ее нет… Следом за ними потянутся и остальные. Нет, возможно, Энди с Миррой и останутся. Хотя – кто их знает».

Увидев в руках Амбруаза немалой величины поднос, заставленный сверх меры всевозможными судками и тарелками, я отчасти успокоился. Особенно когда заметил в центре подноса бутылку вина. Любимого, из белого, почти прозрачного и очень сладкого винограда, растущего только на моей родине, на самом юге герцогства.

– Не помешаю, господин Сорингер? – спросил навигатор.

– Нет, что вы, господин Брендос. Проходите и присаживайтесь.

Сколько нам пришлось пережить вместе, а мы все продолжаем обращаться друг к другу так официально. Все дело в том, что ровно половина крови Брендоса принадлежит очень знатному роду поэтому Рианель получил воспитание чуть ли не при герцогском дворе, – что и заставляет вести его крайне учтиво.

«И тут кровь замешана», – не удержался я от того, чтобы снова не поморщиться.

Но в остальном навигатор «Небесного странника» – замечательный человек. Именно ему я хотел предложить стать капитаном корабля в том случае, если Николь примет мое предложение и ей захочется спокойной жизни.

Искоса взглянув на неопрятные мешочки с л’хассами, Амбруаз начал сервировать стол.

– Не желаете к нам присоединиться? – поинтересовался я у Аднера, зачарованно глядевшего на исходящий аппетитным запахом большой судок, водруженный Амбруазом посередине.

Тот с таким энтузиазмом закивал головой, что у меня появилось опасение, как бы он ее не стряхнул. Пока Амбруаз расставлял посуду, рука моя в очередной раз потянулась под стол. Там, прислонившись к ножке, стояла бутылка рома, на которую я с нетерпением поглядывал все время разговора с неожиданным посетителем, пришедшим с не менее неожиданным предложением. Ее-то я и извлек.

– Вам налить? – поинтересовался я у навигатора.

Поинтересовался так, больше для проформы, у него другие вкусы, и потому немало удивился, услышав:

– А почему бы и нет? – И он передвинул бокал, приготовленный под вино, ко мне поближе.

Аднер от рома отказался и, по-моему, очень благоразумно: с таким субтильным телосложением ром пить нельзя, разве что нюхать. Кстати, отличный ром, крепкий, но не перехватывающий дыхание, сладкий, но не до приторности и слегка отдающий какими-то пряностями. Непременно в провинции Итай в него что-то добавляют.

– Здоровье всем присутствующим! – поднял бокал с ромом Рианель, когда за Амбруазом захлопнулась дверь.

Аднер поддержал его тост вином. Ну а я вдруг поставил бокал на стол: пить почему-то совершенно расхотелось. Нет, не потому, что я не желал всем здоровья, – но сколько можно-то? Я все же отхлебнул вина, чтобы не показаться совсем уж невежливым, и принялся за суп.

Суп у Амбруаза удался, что неудивительно: его поварское искусство выше всяких похвал. Особенно для человека, последнее время полностью еду игнорировавшего, то есть для меня. Аднер ел с еще большим аппетитом, вероятно, наголодался, бедняга.